– Допустим, я прямо сейчас пойду искать свое тело – сколько это займет?

– Если не забредешь в тупик, то примерно час. Но дороги в пещере очень извилисты.

Значит, мне потребуется час, чтобы найти тело, затем мне нужно вновь приспособиться к нему, вдобавок неизвестно, какие препятствия могут попасться в пути. Однако сейчас нельзя было терять время даром.

Цзян У собирался на гору Праха вместе с четырьмя школами небожителей. Сейчас уже полночь – кто знает, во что это вылилось? Мо Цин должен вернуться как можно скорее, поэтому решать надо быстро. Шици сильна физически, но слаба в магии – ей не подавить Глаз формации. Цинь Цяньсянь тяжело ранен, к тому же проводит меня, поэтому тоже не сможет подменить Мо Цина. Остается надеяться лишь на…

– Подождем, когда Цинь Чжиянь вернется в свое тело, – озвучил мою мысль Мо Цин. – Теперь, когда ей помогает сила Небесного Клинка, она справится с Глазом формации, а я вернусь в школу Десяти тысяч убиенных.

– Ты знаешь о смуте? – удивилась я.

Мо Цин на мгновение задумался.

– Серебряное зеркальце… Его называют зеркалом Отражения Сердца.

Зеркало Отражения Сердца? То есть… пока оно на мне, Мо Цину известно, где я и о чем думаю? А ведь я носила его столько лет… Все те годы стоя у горных врат, он знал, что происходит в моей жизни… Всегда? Мало того, несколько дней назад, выкопав это зеркало из моей «могилы» и вложив его мне в руки, он и словом не обмолвился!

Я пристально посмотрела на него:

– Маленький Уродец, выходит, ты способен на такое… Позже мы к этому еще вернемся.

Не глядя на меня, Мо Цин опустил глаза и не ответил.

Шици и Цинь Цяньсянь не понимали, о чем мы говорили, поэтому я просто объяснила им план. Мы решили подождать, когда Чжиянь вернет себе свое тело: именно она займет место Мо Цина и будет отвечать за подавление Глаза формации. Шици останется с Чжиянь и проследит, чтобы никто и ничто не отвлекло ее. Цинь Цяньсянь войдет в пещеру, чтобы показать дорогу, а я последую за ним и найду свое тело.

Когда договорила, час Крысы подошел к концу и Чжиянь заняла мое место.

– Все… здесь… – поначалу растерялась она.

Времени объяснять ей все в подробностях не было, поэтому я сказала, чтобы она встала рядом с Мо Цином и призвала всю силу, чтобы подавить Глаз формации. Скользнув ближе и пристально глядя на нее, я серьезно произнесла:

– Чжиянь, смогу я воскреснуть или нет, зависит от тебя.

Она на мгновение замерла. Затем стиснула зубы, вытащила меч из ножен и собралась с духом.

– Великая Повелительница демонов, ты столько раз спасала меня. Даже рискуя своей жизнью, я все равно помогу тебе подавить Глаз формации!

Я улыбнулась и отступила в сторону. Чжиянь высоко подняла Небесный Клинок, собрала всю духовную силу в своем теле и вонзила лезвие в землю в том месте, где находился Глаз формации. Когда гул сотряс небо и землю, Чжиянь стиснула зубы. Мо Цин вытащил меч Невыносимой Тяжести, и вся сила, которая сдерживала Глаз, мгновенно перешла в руки Чжиянь.

– Я управлюсь за два больших часа.

Сила Чжиянь была не так велика, как у Мо Цина, поэтому всю ее девушка направила на подавление Глаза. Не отвлекаясь на разговоры, она просто опустила глаза и сосредоточилась на деле. Холодный пот стекал по ее лбу капля за каплей.

Цинь Цяньсянь встал и повел меня в пещеру. Прежде чем войти, я обернулась. Мо Цин внимательно смотрел в мою сторону, хотя не мог видеть меня.

– Лу Чжаояо! – выкрикнул он мое имя. Его на удивление спокойный голос почему-то жутко взволновал меня. – Я разберусь с беспорядками в школе Десяти тысяч убиенных и буду ждать твоего возвращения.

Он не мог меня услышать, но я все равно ответила:

– Хорошо.

«Я вернусь. Твое ожидание не будет напрасным».

Отвернувшись, я последовала за Цинь Цяньсянем в пещеру. Он шагал ровно, не быстро и не медленно. Вскоре перед глазами предстала знакомая картина из снега и льда: это была та самая пещера. Чем дальше мы углублялись, тем сильнее становилась необъяснимая боль в груди. Возможно… это признак связи между душой и телом?

– Ты ненавидишь меня за то, что я поместил сюда твое тело? – внезапно нарушил тишину Цинь Цяньсянь, зная, что не услышит моего ответа. Казалось, он говорил сам с собой. – Пять лет назад во время битвы в гробнице меча мне пришлось так поступить. Я знал, что мой внутренний демон возник из-за тебя и уничтожить его могла только ты.

Меня пробрала дрожь. Он что… Хотел признаться мне в любви? Так не годится, я отказываюсь слушать! Я люблю Мо Цина, для меня он – один-единственный во всем мире. Да, мне нравилось иногда вызывать его ревность, но на самом деле никто не мог соперничать с ним. Теперь, когда мы вместе, я тем более не причиню ему боль. И никому не позволю!

Надо признать, Цинь Цяньсянь умен: решил признаться в совершенно безлюдном месте и пока я не могу ответить. Что ж, остается лишь слушать его.

– Это была не любовь, а лишь сбивающие с толку мысли. День за днем они превращались во внутреннего демона, уводя меня с истинного пути и запятнав чистоту моего сердца, поэтому я похитил твое тело. Это был постыдный поступок, но я не видел другого выбора. Поэтому спрятал твое тело здесь и кровью из своего сердца защитил его от разложения. Каждый день я читал здесь сутры и однажды наконец избавился от внутреннего демона, а с тех пор больше сюда не возвращался.

Кровь семьи Цинь настолько необычна, что воскресила Ло Минсюаня. Видимо, в ней заключена чистота, дарованная самими Небесами. Тогда естественно, что им предназначен бездушный и лишенный любви путь, всецело направленный на обретение бессмертия и вознесение на Небеса. Кто же знал, что я похищу его и стану нагло пялиться, пока у беззащитного святоши не вспыхнут запретные чувства?

Все-таки это моя вина. Глупо упрекать его в том, что из-за странного стечения обстоятельств он кровью из своего сердца питал мое тело и восстановил нить моей жизненной силы. В конце концов, именно благодаря ему я стала живой душой и получила шанс возродиться. Конечно, он был неправ, когда выкрал мое тело, но я от этого только выиграла. Так что не мне винить его – напротив, я должна благодарить Цинь Цяньсяня.

– Надеюсь сегодня искупить свою вину