— С тебя пятерка, — донесся голос Ежа. — Гони, рыжий!

Грузовик выкатился на поворот к дороге, ведущей к светлому пятну впереди, к городу. Мэдмакс, Рэд и Ворон чуть отстали, пыля на своих копытных и ведя на привязи двух свободных кибермулов. У тех что-то шло не так, идти с грузом больше сумок организмы отказывались. Потому Грач с Галкой тряслись, в тесноте да не в обиде, внутри грузовика Белого. И резались в картишки, тем более, позади оказались уже две заставы города, ждущего путников. Ехали, как говорится, спокойно.

— А у нас Генерал запрещает игры на работе, — Ворон вытерев лицо, вспотевшее от лютой жары, кивнул на подпрыгивающий грузовик. — Вот Галка и наслаждается.

— Совсем молодой пацан.

— Да уж, — Ворон сделал ладонь козырьком, всматриваясь в светлое на горизонте. — это ж у нас что?

— Мелеуз, — Рэд показала на едва заметную черточку, торчащую в небо, — там сахарный завод, снова заработал лет пять назад, вон, дым валит.

— Сахар? — удивился разведчик. — Натурально?

— Не фигурально, это уж точно, — хмыкнул Макс, — тут поля свеклы вокруг, а известь везут откуда-то неподалеку.

— Известь?

— Ну да, — теперь хмыкнула Рэд, — так-то народ желтый кругалями берет и не жалуется, знай себе, колет и в травники с чаем закидывает, но…

— Но спрос рождает предложение, — понял Ворон, — богатые и уверенные люди появляются все чаще и для них нужен белый сахарок?

— Угу, — согласился Макс, — потому и известь, потом красивые такие головки, прямо как снаряды к орудиям, да еще и в бумагу заворачивают. Жиреют, наверное, гребут бабло лопатой, не то, что мы…

— Эт да. — вздохнула Рэд, — я вот мечтаю о свечном заводике…

— В Самаре?

— Почему в Самаре?

— Читал где-то, — Макс пожал плечами, — или так, подумалось почему-то.

— Я в Самару бы не сунулся, — Ворон сплюнул, — Самара для Итиля городок очень важный, там нашего брата не выгонят, но работают там только свои, местные или с самого Итиля.

— Он оно чего… — Мэдмакс вздохнул. — Все-таки началось, народ поплыл во все стороны, каждому лишь бы хата с краю и все тут. Одни мы все пытаемся чего-то, идиоты.

— Я пошутила насчет заводика, — фыркнула Рэд, — вот вы мужики паникеры и вершители судеб, честное слово. Накинь вам лапшу на уши, а вы и рады, да еще добавку сами себе вешаете. Тьфу на вас…

— Развела, — Ворон ухмыльнулся, — да и хорошо. Ехать не так скучно оказалось. А мастерская там есть, Рэд?

Красноволосая кивнула, прикусила губу, задумавшись. Потом ответила:

— Есть, даже две. Только одна по сеялкам, веялкам, тракторам и прочей сельхозтехнике. Тут фермеры вокруг, потихоньку собирают сами что могут, тащат отовсюду весь хлам. Не на лошадях же пахать, все же, особенно если лошадей на так много.

— А вторая?

— Вторая серьезнее. И дороже.

Ворон понимающе кивнул. Начинка киберзверья, все же, куда сложнее комбайна. Тем более, комбайны, когда собирались заново, напрочь лишались всей электроники. Ни к месту и ни ко времени, проще и ремонтопригоднее, время требовало свое.

Вдоль трактов и старых дорог в жральнях порой находились синтезаторы пищи, дешевые и надежные, превращающие любую смесь белка с углеводами во что-то съедобное. В городах кое-где крутили фильмы в кинотеатрах, а в больницах порой имелись аппараты УЗИ. Но всего этого становилось все меньше и меньше, год за годом. А уж такую технику, как кибермулы или кони гоняли по полной, порой убивая механику с электроникой напрочь, выжимая последние мощности. И даже если оставалась целой батарейка или находились умельцы, как Доцент, пользующие солнечные батареи, управление убивалось напрочь.

Потому за ремонт кибермула, самого обычного пятьдесят лет, драли не просто втридорога. Порой брали куда больше.

На воротах пропустили сразу, Белого, как не странно, тут знали. Грузовик, оказавшись внутри двойной стены, тут же повернул налево, двинувшись по узкой улочке, убегавшей куда-то вглубь человеческого муравейника. А тут, на самом деле, было именно так.

Разнокалиберные дома, оставшиеся от самого городского района, обнесенного стеной и новострои, сляпанные то так-сяк, то серьезно, пусть и разномастным кирпичом или блоками. Срубовые дома, пусть рядом и появилось вдосталь леса, внутри стены не строили, опасаясь пожаров. Деревянные дома торчали слободками вокруг и их жителям никто не завидовал. Слободки всегда были первыми целями набегов, а уж желающих набежать, пограбить и пожечь сейчас хватало.

Торг велся прямо отсюда и троице с копытными механизмами довелось рассмотреть много интересного, смешного и жуткого. Жизнь, чуть не закончившаяся с Полночью, умирать не собиралась, но восстанавливалась порой совершенно в извращенных формах.

Птицу взялись выращивать сразу, как более-менее все успокоилось. Далекие хутора с выселками, сохранившие кур-пеструшек, глупых мясных бройлеров и даже гусей с утками, где обогатились, продавая цыплят, а где умерли, растворившись с гарью пожарищ, оставленных от недавно живых усадеб. Скот выводили тяжелее, пасти в степи и на лугах овец с коровами долго оставалось занятием опасным. Степняки-кочевники не дремали, налетая что посреди ночи, что прям среди бела дня. А потому…

Потому главным мясом в городах, где охотников водилось мало, стала не самая аппетитная живность. Здесь вот, например, спокойно торговали жареными грызунами, пусть и не самыми обычными крысами, а вовсе даже ондатрами, нутриями и степными сурками. Шкуры на шапки с одеждой, мясо на жареху.

— Пять крысят на серебряк!

— Лягушачьи лапки по полтиннику за пучок!

— Голуби, жареные голуби!

— Пироги с горохом, с кроликом, с кашей, с капустой, с рыбой!

Рэд, кинув обрезанный серебряный кругляш забрала у торговки три горячих, пальцы обожжешь, пышки, раздала товарищам.

— А ты добрая, — улыбнулся Ворон, — с виду не скажешь.

Рэд не ответила.

Рынок тянулся дальше, оставляя посередке место ровно для одной машины. Случись навстречу грузовику хоть бы телега, глядишь образовалась бы и пробка. Но пока чистильщикам вроде везло.

— Валенки, тапки, стельки, все натуральное, своими руками валеное!