И вот, многие века спустя, его наследники из гордого Царства Яо хранили давнюю клятву. То была дикая, боевая страна, жители которой с раннего возраста хватались за оружие и воевали против монстров. Согласно местным традициям, ни один юноша не мог считаться мужчиной, пока не принесёт из леса голову демонического зверя.

В этом отношении Яо Гань был образцовым «принцем Яо». В шесть лет он подобрал копьё; в десять, будучи всего на стадии Трансформации тела, отправился в лес и притащил голову могучего зверя, а затем совершал своё паломничество каждый год, и каждый раз его трофеи становились всё более великолепными. Жители королевства, не менее боевые, чем он сам, почитали наследника и даже прозвали его «Алым Принцем» в честь великого предка, и в то же время все они, от мала до велика, плевались при упоминании младшего принца Яо Мина.

Пока его брат упражнялся с копьём, мальчик гулял среди цветов; пока его брат охотился, юноша примерял пёстрые одежды (хотя жители царства Яо всегда носили красное, чтобы не пачкалось звериной кровью), которые покупал за огромные деньги. Иной раз его и вовсе замечали в женском платье и с макияжем на лице! Пока Яо Гань воевал на границе, Яо Мин развлекался со своим непрестанно растущим гаремом, численность которого перевалило за несколько сотен женщин… и не только.

Яо Гань презирал своего брата. Его презирала вся столица. И тем сильнее было всеобщее замешательство, когда на королевском турнире, участвовать в котором было обязательно всякому представителю правящей династии, они впервые столкнулись в битве, и Яо Мин едва не убил своего брата.

Вся страна и даже правящий клан требовали от Яо Ганя, чтобы он избавился от позора династии; в итоге он сам чуть не погиб и выжил только потому, что брат… пощадил его. Они сражались на равных, и битва та закончилась вничью, однако в один момент Яо Мин действительно оказался сильнее, он мог убить своего брата — и не стал.

Сразу после поединка, который обескуражил всё царство, Яо Гань спросил своего брата, почему тот скрывал свою силу.

Последний улыбнулся и ответил:

— Я ничего не прятал. Меня просто никто не спрашивал.

С тех пор прошло два года.

Яо Гань и Яо Мин оба прошли два Небесных испытания, перешли на «срединный» этап стадии Формирования Ядра и стали «Великолепными Принцами», слава которых гремела на весь мир.

И всё это время Яо Гань сгорал от ярости.

Он ждал сегодняшнего дня.

Два долгих года закалял он клинок отмщение в пылающем жерле своей ярости, чтобы именно сегодня вонзить его в сердце брата и доказать своё превосходство.

Его победа была неизбежна; у него был секретный план, который не только позволит ему оставить позади остальных Принцев и Принцесс, не только убьёт его брата, но с помощью которого он пройдёт легендарный четвёртый этап Судьбоносного экзамена, превзойдёт саму Хэнь Шань и станет новым Юным Бодхисатвой.

Оставалось немного, совсем немного…

— Юный господин, — снова заговорил слуга.

— Что? — сохраняя невозмутимое выражение лица спросил Яо Гань.

Ему ответили.

Яо Гань кивнул.

И фыркнул.

Он был прав: черви действительно копошатся в земле…

…

— А правда, что в Небесных берегах вы все живёте в норах?

— А по ним не видно? Ха-ха!

— Даже если вы получили квоту, вам следовало отказаться сразу по прибытию в Небесные заводи. Или вы не понимаете, что вам здесь делать нечего? Слепцы.

— Чего ещё ожидать от нахальных крестьян?

Вокруг Сима Фэя и Лу Инь собиралось всё больше и больше молодых воинов. Все они с откровенным удовольствием издевались над «беспомощными крестьянами», но в то же время многие оправдывали это праведной яростью. Как посмели эти плебеи пройти через ворота великого Храма? Это было непозволительно. Они заслужили порицание.

Сама Мао Ли, которая предложила «игру», с садистским удовольствием наблюдала за реакцией своей жертвы.

А последняя действительно имела место, ибо насколько бы не окрепла Лу Инь за последний год, она всё ещё была юной пятнадцатилетней девушкой. Мало-помалу недовольство и презрительные возгласы стали просачиваться в её сердце; не в силах ничего ответить, она стояла на месте, прикусив губы. Собравшиеся возликовали, как пираньи, которые почуяли кровь. Они были уверены, что сейчас прогонят отребье и очистят храм перед началом экзамена.

В сторону Сима тоже сыпались презрительные замечания; не обращая на них внимания, он наблюдал за реакцией Лу Инь, подбирая идеальный момент; и вот Сима уже собирался вмешаться, но…

Глава 44

Предложение

Сима прокрутил в голове свои фразы и уже собирался вмешаться, но…

— Как интересно. Что здесь происходит?.. — неожиданно раздался приятный, не очень громкий молодой голос, при звуке которого, однако, кандидаты немедленно переменились в лицах и повернулись.

Сима тоже посмотрел в сторону и обнаружил, что к ним приближается целая процессия из дюжины красивых девушек и единственного… достаточно впечатляющего юноши.

Последний был одет в лазурную мантию; лицо его было светлым, чёрные ресницы — длинными, губы, приподнятые в лёгкой улыбке, — блестящими. Всем своим видом он вселял таинственную свежесть.

— «Прекрасный принц» Яо Мин!

— З-здравствуйте, ваше превосходительство…

При виде юноши все сперва растерялись, а затем немедленно разошлись; на лицах собравшихся появилось почтительное выражение.

В Небесных заводях уважали две вещи: силу и твоё происхождение. Яо Мин был представителем королевской правящей династии, которая повелевала одним из четырёх великих царств, и обладал невероятным талантом, благодаря которому получил место в великолепной четвёрке. Среди воинов юного поколения одни только другие принцы и принцессы могли говорить с ним на равных — всем остальным следовало проявлять должное почтение.

Повисла тишина.

Принц с лёгкой улыбкой осмотрелся, и когда его взгляд остановился на Лу Инь и Сима Фэе, в глазах его как будто замелькали искры.

— Ах вот оно что! Почему же меня раньше не позвали? Я тоже хотел поприветствовать дорогих гостей из Небесных берегов. Как вам у нас? Нравится?

— Эм… — замялась Лу Инь.

— Ах, прошу прощения, неловко говорить в такой компании, я вас понимаю… Тогда — давайте по очереди. Вы уже достаточно поговорили с нашими гостями, правда? — спросил он, обращая взгляд на замявшуюся Мао Ли и всех остальных. — В таком случае теперь мой