С большой долей уверенности можно говорить о весне как о времени первопраздника. Даже на сегодняшний день склонность людей смеяться явно возрастает с приходом этого «веселого» времени.

2.5. Смех как следствие гиперсексуальности человеческого рода

Итак, ряд самых разных аспектов смеховой проблемы указывает на связь между смехом и сексом, в том числе и сам генезис данного феномена. Безусловно, существует несколько архетипичных смеховых ситуаций и сексуальная — лишь одна из них. Но, по нашему мнению, именно она послужила мотором, постоянно действующим импульсом в истории развития смеха.

Означает ли всё это в совокупности, что «смеющийся» Homo sapiens имеет явно завышенный сексуальный потенциал по сравнению с другими видами животного мира — «несмеющимися»?

Видимо, следует признать, что сексуальная потенция у человека такова, что ее даже можно охарактеризовать как гипертрофию полового инстинкта, своего рода аномалию. Человек имеет во много раз больший запас половой энергии, чем это нужно для воспроизводства вида. Согласно Вильгельму Райху «сексуальное удовлетворение не идентично продолжению рода. Здоровый человек на протяжении своей жизни совершает половой акт три-четыре тысячи раз, имея в среднем только двоих детей» (Райх 1997: 193).

Огромное количество половой энергии человека растрачивается бесцельно. Половой акт только в очень редких случаях служит целям размножения, он уже давно превратился в своего рода механизм сброса данной энергии{107}.

У большинства видов животных спаривание носит сезонный характер, Homo sapiens способен к половой жизни круглый год. То же касается и времени суток. Ночью почти весь животный мир спит, у человека же это — основное время для совокуплений. Молодые пары иногда посвящают сексу всю ночь напролет{108}. Животным, как правило, не свойственны какие-либо эксперименты в процессе спаривания, человек же создал из полового акта целую науку, о чем свидетельствуют такие пособия по сексу, как «Кама-сутра»{109}. В этом всплеске сексуальности у человеческого рода безусловно задает тон мужской пол. Женская вульва уже не может обеспечить полный сброс половой энергии мужчины, ее функции теперь нередко выполняет рот, а иногда и анус.

В какой-то мере о повышенной сексуальной потенции человека свидетельствует и его способность вступать в половые отношения с другими видами животного мира — «скотоложство». Совокупления с домашним скотом, согласно сексологическим, а также фольклорным материалам, были совершенно обычным делом сельскохозяйственного быта. Характерно, что случаи скотоложства относительно редко имели место у женщин и носили характер повального явления среди мужского пола, целью которого было любыми путями освободиться от постоянного сексуального напряжения{110}.

В некоторых проявлениях повышенная сексуальность современных людей уже входит в противоречие с главными функциями человеческого организма. Ярким примером тому — беременность. Способность женщины в этот период испытывать половое желание и оргазм безусловно идет вразрез с идеей бережного вынашивания плода. Животная самка, забеременев, обычно уже не подпускает к себе самца. То же нередко делает и женщина у первобытных народов, несмотря на то что состоит в парном браке.

Современная цивилизация была вынуждена признать нормой ведение половой жизни в течение большей части периода беременности, хотя и с рядом оговорок. И снова это касается в первую очередь мужчины, а не женщины. Последняя часто поддерживает половые отношения в такой ситуации преимущественно из сочувствия к своему половому партнеру, которому нужно куда-то девать излишек сексуальной потенции. Согласно некоторым опросам более чем одна четвертая часть всех обследованных женатых пар не прекращала половых отношений в течение всего периода беременности (см.: Ford, Beach 1952: 215).

Показательна сравнительная характеристика половой жизни человека и приматов, произведенная Десмондом Моррисом:

Совершенно очевидно, что мы ведем гораздо более интенсивную половую жизнь, чем любые другие приматы, включая наших ближайших сородичей. У них длинная фаза ухаживания отсутствует. С трудом любые мелкие или крупные обезьяны развивают продолжительные парные отношения. Предкопуляционные паттерны кратки и обычно состоят не более чем из нескольких гримас и простых вокализаций. Само совокупление также очень короткое. (У бабуинов, например, время от начала спаривания до эякуляции составляет не более семи-восьми секунд, с количеством тазовых толчков не более пятнадцати, часто менее.) Самка не показывает, что она испытывает какой-либо вид кульминации. Если здесь и есть нечто, могущее быть названным половым удовлетворением, то это никак нельзя сравнить с оргазмом у женщины наших видов.

Период сексуальной восприимчивости у самки мелкой или крупной обезьяны более ограничен. Обычно он продолжается около недели или немного больше в ее месячном цикле. Это даже прогресс по сравнению с низшими млекопитающими, где реальное время овуляции лимитируется более жестко, но в наших собственных видах тенденция приматов к удлинению времени рецептивности достигла такого предела, что женщина стала рецептивной фактически круглосуточно на протяжении всего календарного года. Во время беременности и кормления детеныша самка мелкой или крупной обезьяны перестает бытъ сексуально активной. Наши же виды распространяют свою сексуальную активность и на эти периоды, так что существует только короткое время до и после родов, когда сожительство строго лимитировано.

Несомненно, голая обезьяна (так автор называет Homo sapiens. — B. 3.) — самый сексуальный из всех живущих ныне приматов» (Morris 1994: 42—43. Курсив мой){111}.

Эрик Берн в этом смысле вообще ставит современного человека на первое место среди всех млекопитающих:

<...> нынешние люди гораздо более похотливы, развратны и распутны, чем наши предшественники, жившие в пещерах, или чем те, которые жили в первобытных обезьяньих лесах еще до того, как они стали людьми, поскольку человек — самое сексуальное из существующих млекопитающих, почти всегда готовый к совокуплению, в любой день недели и в любую фазу луны (Берн 2000: 81. Курсив мой).

Обратим внимание на начало цитаты, на мысль о том, что у нынешних людей сексуальность выше, чем у «наших предшественников, живших в пещерах». Подобное заключение было сделано исследователями, изучавшими половую жизнь современных примитивных народов. Так, Гавелок Эллис приводит ряд доводов, свидетельствующих, по