– Хотя вы только что сами заявили, что школа не входит в нашу юрисдикцию, – напомнил ему король.

Райан прикусил язык.

– Так или иначе, любой правитель имеет право собрать Совет Королевств, если узнает об опасности, которая грозит всем Бескрайним лесам, – продолжил король. – А я в последние несколько месяцев внимательно наблюдал за школой – с тех самых пор, как дочь прислала мне письмо, в котором походя упомянула, что в замке Добра сработало незаконное любовное заклинание, поразившее двух мальчиков. Мне тогда, если честно, подумалось, что такая чушь достойна разве что Школы Зла. Или, по крайней мере, что любой сколько-нибудь компетентный Добрый Директор тут же с этим покончит. Тем не менее я на всякий случай уведомил Совет Королевств и отправил шпионов, чтобы узнать, что на самом деле творится в вашей школе. Сегодня я представил Совету добытую информацию. Из этой информации мы можем сделать однозначный вывод – что вы, Райан, сами навлекли на себя беду. И, больше того, есть все доказательства того, что ваш брат станет единственным Директором школы.

У Райана перехватило дыхание.

– Мой брат? Мой брат – Единственный? Нет никаких доказательств…

Король дважды щелкнул пальцами.

Двери открылись, и в зал вошли трое: женщина средних лет с серебристо-белыми волосами, мужчина того же возраста и хрупкая старушка, годившаяся обоим в матери.

– Адела, Янник и Эстрелла Садер, – объявил король Мейденвейла. – Три провидца, которые под присягой сообщили Совету Королевств, что появится единственный Директор школы, при котором прежние передряги закончатся и настанут столетия мира и равновесия. Один истинный Директор школы. И этого Единственного зовут… Рафаль.

Райан заскрежетал зубами и ткнул пальцем в Садеров.

– Лжецы.

– Тогда предоставьте собственные доказательства, – спокойно сказал король. – Кто поддерживает ваши притязания на должность директора?

– НЕ Я, – послышался распевный голос из-за спины Садеров. Все повернулись на звук и увидели, как в зал вошел Питер Пэн – в короне из лебединых перьев и в сопровождении Матиаса и Луки Садеров. Пэн оттолкнул Райана и встал перед королем.

– Мама, папа и бабушка Садеры говорят вам одно, а вот юные, более умные Садеры – другое. Говорите, мальчики. Разве я не буду Единственным?

Матиас и Лука промолчали. Они лишь смотрели на короля, стоя за спиной Пэна. Их мать, отец и бабушка все это время кидали на них загадочные взгляды.

Пэн покраснел:

– Матиас, Лука. Я же сказал вам: скажите королю…

– Ясновидящие не отвечают на прямые вопросы о будущем – иначе они в наказание стареют на десять лет, – напомнил король. – Итак, у нас есть члены одной семьи, которые называют разные имена Единственного. Старшие говорят, что это Рафаль. Младшие – что Пэн. Тем не менее никто из них не готов однозначно подтвердить свои слова, потому что они не хотят ради этого лишаться десяти лет жизни…

– Или потому что они лгут, – послышался хлесткий женский голос, и в зал ворвалась Мариалена Садер – уже не зеленолицая фея, а обычный человек. Она была одета в черный брючный костюм, волосы заплетены в тугой пучок, а большие глаза скрыты под темными очками. Она встала перед Пэном и обратилась к королю: – Простите за опоздание, ваше величество, но то, как я сюда добралась, – отдельная история, и сейчас не время ее рассказывать. Главное здесь одно: только я знаю, кто будет Единственным.

– Прости, – удивился король, – но ты вообще кто?

– Моя дочь, – мрачно ответила за нее Адела Садер.

– Наша сестра, у которой вообще нет провидческой силы, – прорычал Матиас Садер. – Ее выбрали ученицей Школы Зла из-за ложных пророчеств.

– А ты не учишься ни в той, ни в другой Школе, потому что ничего в жизни не добился, а сейчас завидуешь, что тебя обскакала девочка, – возразила Мариалена.

Окончательно опешивший Райан посмотрел на Мариалену, потом на ее братьев, потом на старших Садеров. И Пэн тоже. И правители королевств Добра и Зла. Но в конце концов все повернулись к королю Мейденвейла.

– Значит, теперь семья, утверждающая, что знает имя Единственного, называет три разных имени. Правило трех снова напоминает о себе, – сказал король.

– А ведь вполне может выйти и так, что Единственным станет пират! – вставил Капитан Пиратов.

С обеих сторон зала послышались смешки.

– Я вообще-то не шутил, – пробормотал Капитан.

Король тоже не засмеялся.

– Это, наверное, было бы очень забавно, если бы на кону не стояла судьба Бескрайних лесов. Тот, кто управляет школой, защищает Сториана, сказки которого поддерживают жизнь нашего мира. Более того, перо – это зеркало души Директора школы. Его истории уравновешены в такой же степени, в какой уравновешена душа, владеющая им. И эту душу выбирает само перо, а не Совет Королевств. Тем не менее Совет Королевств несет ответственность за мир в Бескрайних лесах, и чем дольше перо медлит с выбором Единственного, тем сильнее угроза для этого мира. Ясновидящий, который назовет имя Единственного, сможет сдвинуть историю с мертвой точки и гарантировать, что желание пера исполнится, прежде чем все станет еще хуже. Только вот, похоже, никто из провидцев, стоящих перед нами, не готов сказать правду, сказать, кто станет Директором…

– Я готова.

Все посмотрели на Мариалену.

– Не смеши, – фыркнул ее отец.

– Спросите меня, кто будет Единственным, – сказала Мариалена, смотря прямо в глаза королю. – Если я скажу правду, то постарею на десять лет у всех на глазах, и вы узнаете ответ.

– А если ты останешься такой, как есть, мы будем знать, что ты лжешь, – предупредил король. – Ты знаешь, каково наказание за ложь перед Советом Королевств? – Он наклонился вперед. – Смертная казнь.

– Задавайте вопрос, – произнесла Мариалена так резко, что у Райана похолодело в животе.

«Что она знает?» – подумал он.

Мариалена пронзила его взглядом, словно умела еще и читать мысли, затем повернулась к королю:

– Спрашивайте.

– Останови ее, мама! – крикнул Лука Садер.

– Мариалена, не надо, – прошипела Адела Садер.

Мариалена ни на секунду не отвела взгляда:

– Спрашивайте.

Король Мейденвейла обвел взглядом других членов Совета и не нашел возражений.

– Как хочешь, – сказал он девочке. – Кто станет единственным настоящим Директором школы?

Адела Садер бросилась к дочери, но ее удержал стражник.

Мариалена посмотрела прямо в глаза королю:

– Это будет…

Сердце Райана колотилось. Он повернулся к Пэну – тот тоже казался потрясенным. Весь Совет затаил дыхание…

Язык Мариалены мелькнул между зубами.

– …Райан.

В Большом зале стало тихо, как в склепе. Все замерли, услышав имя. А затем король Мейденвейла вскочил на ноги…

Потому что Мариалена начала меняться.

Ее волосы стали темнее и гуще, превратившись в блестящую