Сказал и что-то записал в своей книге.

И снова здравствуйте!

Неужели написал, что я предложила ему взятку?!

Тут у меня задергался глаз.

И я решила, что буду молчать, пока не спросят. А когда спросят, десять раз подумаю, перед тем как ответить.

Освободив комиссии пространство в лавке, я прошла за прилавок и встала рядом с Мерлином.

Счетовод подошел к одной из полок и стал вчитываться в подписанные этикетки.

- А может, и правда нам выпить чаю, - вдруг предложил Доган Лерман. - Я бы не отказался от десерта, если таковой имеется.

Услышав про десерт, счетовод дернул носом и едва не выронил из глазницы монокль.

- Время завтрака подошло, а работы непочатый край, - додавил инспектор.

- Ну, если вы настаиваете, - с сомнением протянул черствый «рогалик».

- Я сейчас, - ответила я и ринулась на кухню.

Нашла поднос. Заварила смородиновый чай и разлила по двум чашкам. Отрезала два добрых куска от пирога, «оживляющего отношения с любимым». Мерлин сказал, что испекла я его с учетом всех магических нюансов.

А раз так, не пропадать же добру!

И в завершение заглянула в кладовую и отыскала бутыль с вишневой настойкой. Разлила по двум рюмочкам, потом подумала и поставила на поднос всю бутыль.

На удивление, к моей импровизации мужчины отнеслись тепло. Не выпуская из рук книгу «жалоб и предложений», «рогалик» поднял рюмку.

- Должен признать, - с натяжкой заскрипел его противный голос, - женскую руку к наведению порядка вы приложили. Пыли нет, весь товар подписан, каталог имеется.

Я бросила взгляд на толстую тетрадь на прилавке, раскрытую посередине. Наверное, пока я готовила чай, счетовод ее тщательно изучил. Туда я вносила все зелья из списка Мерлина, что мы готовили к продаже. Хорошо, что вчера забыла и не унесла тетрадь на кухню. Если эти записи сработали на пользу лавки - это хорошая новость.

С облегчением выдохнула и даже попыталась прикрепить к губам улыбку.

Инспектор и счетовод не чокаясь выпили. У прилавка повисла напряженная тишина. Словно на заупокойном обряде.

- Еще вишневой настойки? - спросила я, но столкнулась с выпученным глазом мистера «рогалика» и тут же пожалела о своем предложении.

- Благодарю, - фыркнул он. - Начнем инвентаризацию. Вот только доем, и сразу начнем.

От меня не ускользнуло, что, уминая пирог, счетовод расщедрился на подобие улыбки. Но относилась она, естественно, не ко мне, а к десерту, во вкусовых качествах которого я не сомневалась. Ну что ж, еще один плюсик.

Знала бы, что он такой сладкоежка, испекла бы маффинов и капкейков хоть на все его семейство. Пусть бы ел и радовался. Только бы мою лавку не трогал и не писал нелепых замечаний.

К великой радости, и Доган Лерман попал под вкусовое очарование пирога. Дружно причмокивая, мужчины уплели все до последней крошки. А после горячего смородинового чая так вообще разомлели.

И я расслабилась. Не так страшен счетовод, как его малюют!

Разрешат!

Непременно разрешат открыть лавку. Ну что еще такого можно придумать, чтобы нам нельзя было начать работать? И инспектор, и счетовод, и особенно королева Лиадэйн останутся довольны! Сами не желая того, члены комиссии подсказали мне важную вещь. К завтрашнему приходу ее величества я испеку разных десертов, заварю несколько сортов чая.

Приготовлю настоящий сладкий фуршет!

А может, нужно подумать о местной рекламе? Может, пригласить еще кого-нибудь и устроить настоящее событие, что-то вроде королевской вечеринки? Только не в величественном замке, а у меня, возле магической лавки, на природе?

Посмотрела на Мерлина, и мне показалось, что он меня поддержал. Вернее, подмигнул, показывая, что я думаю в верном направлении.

Я уже приготовилась услышать долгожданный вердикт, когда счетовод замер. Медленно двигал челюстью, дожевывая последний кусочек, и вдруг замер, словно подавился. Выпучил глаза, монокль выпал из глазницы и звякнул о пол, разлетаясь на мелкие кусочки.

Инспектор начал бить его по спине в надежде протолкнуть по горлу то, чем счетовод поперхнулся.

Неужели я пропустила вишню и оставила ягоду с косточкой?! И теперь эта косточка станет камнем преткновения?!

- Закрывай, - произнес счетовод. - Закрывай лавочку, говорю.

- Как? - спросила я убитым голосом. - Но почему?!

Счетовод замахал руками, отбиваясь от бьющего его по спине инспектора.

- Нашел.

Пока он наизусть зачитывал королевский приказ о запрете любовной магии и объявлял, что с моей стороны было тяжелейшим преступлением скрывать от комиссии серьезное нарушение и это повлечет утяжеление наказания, я проследила за его взглядом. Глянула на полку, куда он не моргая смотрел, и обомлела. Двадцать одинаковых вытянутых пузырьков из темного стекла, забытые Эшлин, открыто стояли между колбами с богородской травой.

Судя по лицам счетовода и инспектора, они были не просто довольны, а очень довольны. А ведь я уже планировала, как завтра буду встречать королеву...

- Надеюсь, отказываться никто не собирается? - вяло спросил счетовод.

- А я вас предупреждал, - победно произнес инспектор.

- Вы понимаете, что закрытием лавки не обойдется? - безжалостно добивал меня черствый «рогалик».

Я молчала и умирала от собственной беспомощности.

Мерлин смотрел на меня с самым удрученным видом и тоже молчал. Он вообще за время визита комиссии не произнес ни слова. У меня заныло сердце - таким Мерлина я не видела никогда. Он был побежденным, и в этом была и моя вина. Если бы я проверила, что Эшлин забрала свои бутылочки, ничего бы не случилось.

Я смотрела то на счетовода, то на инспектора, то на Мерлина, который, повесив голову, медленно побрел на кухню.

В лавке наступила гробовая тишина.

Глава 8 

Нашу лавку закрыли.

Не объяснили, на какой срок. Конфисковали бутылочки с любовным зельем, предупредили о запрете на выезд из страны. Во избежание наплыва клиентов со стороны входа инспектор распорядился оставить двоих служивых.

Зря беспокоились.