потом, чтобы Ло совсем уж сильно не возгордился, запулил по нему при помощи телекинеза обычным снежком.

— Так не честно. Мы с тобой договаривались только магиями огня и воздуха бить! — Завозмущался чертенок, которому еще не растаявшие остатки снега залепили лицо.

— Это чтобы ты не расслаблялся, настоящий враг не будет себя ограничивать исключительно благоприятными для тебя видами магии. — Важным голосом объявил Андрейка, с трудом сдерживая смех, настолько потешным выглядело неподдельное возмущение его приятеля.

— Да, ты прав, — внезапно очень самокритично согласился с доводами мальчишки Ло. — Тот же Лок запросто может в меня кинуть если не снежок, так просто камень какой-нибудь.

От второго этапа тренировки ребят отвлекли: сначала соседская гигантская Мурка, поджав уши, промчалась громадными прыжками поблизости, потом, спустя десяток минут, из леса показалось несколько всадников, наряженных, словно на картинке, в классические охотничьи костюмы. Ну, явно кто-то из окрестных аристократов таким образом развлекается.

— Эй, мальцы, — закричал один из всадников ребятам, — вы тут гигантской кошки не видели?

Андрейка хотел было этих охотников отправить куда-нибудь в сторону, да кошачьи следы на снегу были видны вполне отчетливо, так что ответил честно:

— В сторону города пробежала.

Монетка достоинством аж в четвертак прилетела под ноги ответившего на вопрос мальчика. Ну, точно, аристократы, двадцать пять копеек для них — не деньги, гораздо важнее для таких свой форс перед окружающими продемонстрировать.

Монетку Андрейка поднял. А что, не оставлять же ее на снегу валяться, ему-то форс демонстрировать точно не нужно. После чего, проводив взглядом удаляющихся всадников, проговорил взволнованно:

— Фух! Пронесло! Я уж опасался, что они потребуют от нас шапки, как перед важными господами, перед ними снимать.

И таки страх мальчишки был вполне понятен. Солнечная погода, снег на солнце искрится. Ну, не слепые же эти дворяне, в самом деле, чтобы при таких условиях не рассмотреть на голове Ло пусть обломанные, но вполне себе различимые рога. А если Ло и перешел бы в состояние невидимости, для его спутника это тоже ничем хорошим бы не закончилось: непременно потащили бы разбираться, кто из детей простого народа тут так вот, беспардонно, балуется магией прямо на глазах у уважаемых людей.

— И что теперь будем делать? — Поинтересовался чертенок у своего патрона. Поинтересовался не в значении, спасать Мурку, до кошки ему, как раз никакого дела не было, а просто, у него уже резерв маны к тому времени исчерпался почти до дна, потому, скорее, спрашивал, чем им заниматься, пока мана хоть немного будет восполняться.

Но Андрейка воспринял этот вопрос именно, так, словно он касался интереса к судьбе кошки, поэтому предложил с внезапно разгорающимся интересом:

— А побежали, посмотрим. Только ты на всякий случай обратно в невидимое состояние перейди, мало ли, все-таки потребуют шапки снять.

Чертенок послушно перешел в невидимость, а Андрейка при этом отметил довольно: «Ну, вот, хорошо хоть теперь он вместе с купленной для него одеждой может так исчезать, а то опять пришлось бы с лишней одеждой в руках таскаться».

Несмотря на то, что охотники ускакали верхом, а Андрейка за ними на своих двоих погнался, да еще спустя несколько минут времени, всадников он догнал еще практически на самой городской окраине. А просто охотники же не знали, где конкретно в городе обитала так заинтересовавшая их гигантская кошка, вот и расспрашивали одного за другим всех встреченных ими прохожих.

Впрочем, как раз к моменту приближения к ним Андрейки, охотникам попался разговорчивый и хорошо информированный дедок. Тот буквально на пальцах объяснил обратившимся к нему аристократам, где искать дом, в котором обитают хозяева столь странной животины. Андрейке осталось только сожалеть про себя, что кошка привлекла к себе так много внимания. Даже странно, хоть эта тварюшка и не проявляла к мальчику ровным счетом никакого почтения и даже в самом начале всей этой истории чуть не до кости прокусила Андрейке палец, все равно зла он ей не желал.

А потом всадники подстегнули своих лошадей и, раскидывая копытами снег, веселой кавалькадой помчались по улице. Ну, и Андрейка, дав им удалиться от себя на несколько десятков метров, бегом рванул за ними следом. А что? Если даже они и обратят на него свое внимание, всегда можно сказать, что это он тут так просто, на бегу прогуливается.

Когда мальчишка приблизился к воротам своих соседей, Блиновых, Марфа Ильинична, супруга главы всего этого не очень многочисленного семейства, уже вовсю объяснялась с одним из спешившихся всадников. Остальные, за исключением этого переговорщика, так и оставались в седлах.

Переговоры быстро завершились, Андрейка, хоть и отстал от кавалькады совсем не намного, уже только самый конец разговоров услышал:

— … Тридцать рублей и ни копейкой меньше, — похоже, выдвинула свое последнее предложение Муркина хозяйка. Цена, надо признать, была реально чуть ли не конская. По крайней мере, некоторых крестьянских кляч именно за такие деньги и продавали. Но тут уж, как говорится, вы походите по базару, приценитесь, может, где дешевле найдете.

— Будь, по-вашему, — согласился переговорщик со стороны дворян и дополнительно затребовал: — только вы ее к нам, сюда, выманите, раз уж мы ее у вас покупаем.

Марфа Ильинична ушла куда-то внутрь, кошку приманивать, а один из всадников, бывший, судя по его тону, в большом авторитете перед остальными охотниками начал раздавать указания:

— Так никто резких движений не делает, а ты, Данила, — это он спешившемуся, — подготовься. Постарайся, как куницу, в глаз ее застрелить. Будет у меня всем чучелам чучело, в столице ценители обзавидуются.

И вот что теперь Андрейке, после услышанного, делать? Все же, хоть эта кошка лично его и не слишком жалует, такой участи он ей точно не желал. Опять же и угрызения совести внезапно проснулись, ведь это после его совсем не прошеного вмешательства над Муркой нависла такая опасность.

Меж тем, Муркина хозяйка, усиленно кис-кискающая, уже приближалась к воротам. Судя по просительному кошачьему мявканью, она заманивала свою питомицу чем-то вкусным, и кошка доверчиво следовала за ней.

Сначала в проеме показалась Марфа Ильинична, вывалившая кастрюльку с чем-то съестным прямо тут же, перед воротами, и отошедшая после этого в сторону, а потом и сама Мурка в проеме калитки свою голову, размером уже, пожалуй, с человеческую, показала.

— Данила, не стреляй пока, пусть начнет есть и успокоится, — меж тем, раздавал команды все тот же самый авторитетный охотник.

А Андрейка, обмирая от страха за судьбу животинки, принял