Шрифт:
Закладка:
Но разочарование не успело вырваться тяжелым вдохом. Массивный сундук, окованный металлическими бляшками и рейками, дрогнул и неторопливо поехал к стены с пятеркой и кругляшом с лучами.
Из нас вырвался шумный выдох, я шевельнулся, чтобы подойти к необычной двери, но Сидор Кузьмич скомандовал напряженным голосом:
— Стоять. Всем оставаться на местах.
— Но почему⁈ — воскликнула Лена.
Я видел, как ей не терпится подбежать к движущейся коробке, чтобы понаблюдать за процессом и первой заглянуть внутрь.
— Стой на месте, — повторил свой приказ особист.
Я с ним мысленно согласился, мало ли какие ловушки хранит в себе система. Дождемся полного открытия, тогда и посмотрим.
— Но… — девчонка сопротивлялась до последнего.
— Лен, это может быть опасно, — встрял я. — Движение прекратится и подойдем. Мало ли, вдруг нашим весом мы нарушим какой-то баланс, или механизм повредим. Мы же не знаем техническую сторону всей этой конструкции, и на что она запрограммирована.
— Ладно, — недовольно фыркнула девушка, но осталась стоять на месте.
Минуты через три сундук перестал двигаться и замер в метре от стены. Точно так же стояли и мы, разглядывая то, что открылось.
Невооруженным взглядом можно было увидеть темный провал и первую ступень, которая вела вниз. Да ёлы-палы! Это когда-нибудь закончится?
— Что это? — почему-то шепотом поинтересовалась Лена.
— Очередной тоннель, — буркнул я и медленно двинулся к яме.
Вместе со мной в ту же сторону шагнул и Сидор Кузьмич. Расстроенная Лена осталась стоять на месте, о чем-то размышляя.
— Что скажешь Алексей? — присев на корточки перед входом в неизвестность, поинтересовался Кузьмич.
— А что тут скажешь, Сидор Кузьмич? Тут либо сворачиваться, либо вперед двигать. Ну, или мы уходим, а вы сами разбираетесь со всеми этими сокровища и прочей галиматьей. Честно говоря, меня эта история знатно утомила.
— Леш! — моментально вскинулась девушка.
— Не лешкай, — буркнул я, сверля мичмана взглядом.
— Но… — заикнулась Лена.
— Лен, одну я тебя туда не пущу, с… товарищем тоже. Лично у меня копаться во всем этом дерьме желания нет. Это не наша история, а ты так и вовсе оказалась здесь случайно, — грубо отрезал я, глядя прямо в девичьи глаза.
Девчонка закусила губу, но промолчала. То ли готовила суровую отповедь, то ли решила пока не спорить. Ну и на том спасибо.
Сидор Кузьмич поднялся на ноги, коротко глянул на меня, потом на Лену и снова уставился в темное зево спуска.
— С одной стороны, Алексей, ты, конечно прав. Вы мне тут вроде и не нужны.
Я напрягся, почуяв в голосе мичмана скрытое «но». И мои опасения через секунду подтвердились.
— Но с другой стороны, карту ты не принес, это, во-вторых. А во-первых, мне пока рано объявляться живым, есть еще дела. Ну и в-третьих, мне нужна помощь твоей девушки. А она, как я погляжу, совершенно не против мне помочь.
— Я не против, но только с одним условием: сокровища обязательно должны перейти музею! Мы не имеем на них никакого права! Это принадлежит людям! Всем людям!
«Ох, уж эти мне идеалистки», — я мысленно закатил глаза, проклиная коммунистическое воспитание своей напарницы. Хотя я сам тоже не претендовал на петербуржскую казну и уж тем более на цацки князей Юсуповых. Да и вроде как наследничек у них имеется, прямо передо мной стоит, сурово брови хмурит. Но и государству отдавать клад тоже не планировал.
Растащат ведь по номенклатурным чиновникам, в музей попадут единичные экземпляры, остальное разворуют. Обидно. Не за себя, за державу обидно. Сколько народных богатств в девяностые вывезли за рубеж, продали за копейки считай. Сколько по частным коллекциям скрыто. А тут такой куш.
Да на этот клад столько воронов слетится из столицы. Хорошо если мы хотя бы непричастными окажемся, по минимум засветимся. А могут и посадить, чтобы молчали. За что? Так был бы человек, как говорится, а повод всегда найдется.
— Лена, — начал было я.
— Нет, Леша, я считаю, что это неправильно, оставлять такие ценности себе! — Категорично заявила девчонка.
— Елена Николаевна, — суровым тоном включился в диалог Сидор Кузьмич. — Вы комсомолка?
— Д-да, — растерялась девушка.
— А я — коммунист с большим стажем в партии. Так на каком основании вы, гражданка Блохинцева, сейчас утверждаете, что я, сотрудник органов госбезопасности и комсомолец Алексей Лесаков, не судимый, честный советский спасатель, планируем прикарманить государственное достояние?
Ух ты, аж мороз по коже! Умеет же Сидор Кузьмич шороху навести. Вроде с виду такой милый добродушный мужичок в возрасте, мичман в отставке, балагур и пофигист, а когда надо, враз выпадает из образа и включает профессионала.
— Д-да… Нет! — Лена побледнела. — Нет, конечно же, нет, товарищ сотрудник государственной безопасности!
Эк её пробрало, бедняжку.
— Сидор Кузьмич, не пугайте девушку. Она из добрых побуждений, — я подошел к Лене обнял ее за плечи.
Девчонка напряглась как струна, и едва не дрожала всем телом. Вот это ее запугали семейными историями про кровавых чекистов.
— Я не это имела ввиду, что… Конечно же… конечно же вы и не думали… и… я помогу, конечно… — затараторила перепуганная девчонка.
— Лен, все в порядке, — я развернул девушку к себе, поймал взгляд, и повторил. — Все в порядке. Я тебя никому в обиду не дам, поняла? Ты поняла меня? — чуть встряхнул за плечи, чтобы пришла в себя.
Лена моргнула, раз другой, выдохнула и прошептала:
— Д-да.
— Ну, вот и славно, — припечатал Сидор Кузьмич, довольный эффектом, который произвел на юную гражданку. — Значит, проверяем фонари, и в путь.
— Не согласен, — не выпуская Лену из своих объятий, отказался я.
— С чем именно? — напрягся особист.
— Предлагаю вернуться к столу. Ну, в смысле, в предыдущий зал, — пояснил я, видя, что Кузьмич не понял мой ориентир.
— Для каких целей? — мичман никак не мог вернуться из образа сурового особиста в нормального человека.
— Во-первых, забрать еду, которую я принес. Мы тут уже несколько часов, все проголодались и устали. Никто не знает, что ждет нас внизу и сколько придется еще топать. Во-вторых, хорошо бы и вовсе отложить поход. Идти неподготовленными
