Шрифт:
Закладка:
— Он ничего мне не обещал, и я никогда не был и не буду его союзником! — громко, уверенно заявляет Эдвард и резко подходит к Наталии на пару шагов ближе. — Этот человек угрожает мне и хочет отобрать то, что принадлежит мне по праву! Почему я должен позволять этому человеку завладеть тем, что завещал мне мой отец?
— Зачем тебе это? Разве эта борьба стоит таких жертв? Я не понимаю, на кой черт ты все это затеял и влез в конфликт, который тебя не касается? Ладно бы кто-то хотел отобрать у тебя то, что ты заработал своим горбом. Но это, черт возьми, не твои деньги! И компания не принадлежит тебе!
— Часть акций принадлежит мне! Есть документы, которые подтверждают это! А очень скоро у меня будут документы, разрешающие мне пользоваться банковским счетом отца.
— Не будь наивным, МакКлайф! — усмехается Наталия. — Для начала докажи смерть своего отца не только нам всем, но и адвокатам, нотариусам, судьям и всем, кто отвечает за это дело. Без документа о его смерти тебе ничего не удастся сделать. И твой дядюшка тем более не получит их! Даже не надейтесь на это!
— Значит, по-твоему, я должен оставить эту многолетнюю борьбу и наплевать на то, что будет с последним, что еще принадлежит отцу?
— Да, ты должен это сделать! Если тебе так хочется доказать свою любовь к семье, то прекрати это бессмысленное шоу! Хватит уже строить из себя жалкого героя с надеждой, что кто-нибудь скажет тебе «спасибо» за желание бороться за свое до последнего.
— По крайней мере, я просто обязан сделать все, чтобы посадить этого гада за решетку. Эта тварь обязана ответить за все свои грешки. И поэтому я собираюсь снова пойти в полицию и обвинить дядю Майкла в убийстве отца. Я сделаю все, чтобы убедить полицейских начать расследование. Тем более, что я абсолютно уверен в том, что отец мог обращаться к ним за помощью, когда этот старый осел начал грабить его.
— Ты отправишься в тюрьму вместе с этой тварью, если полиция накопает на тебя что-нибудь интересное и узнает, что у тебя был план отправить свою семью на тот свет и незаконно завладеть им владениями.
— Об этом я не беспокоюсь, потому что никогда не совершал и не совершу ничего подобного. Обвиняйте меня, если хотите. Но вы ничего не докажете. Потому что я ни в чем не виноват.
— Посмотрим, МакКлайф, — скрещивает руки на груди Наталия, слегка прищурившись и уставив на Эдварда свой презренный взгляд. — Уж у Терренса очень много связей, и он пользуется огромным уважением многих людей. Твой брат сам сказал, что при малейшей твоей провинности он поднимет на уши всех своих знакомых и сделает все, чтобы посадить тебя в тюрьму. Где ты будешь подыхать вместе со своим дядюшкой от злости и зависти.
— О твою же мать… — медленно выдыхает, Эдвард, приложив руку ко лбу и проводя ею по своим волосам и лицу. — Как же все это выматывает…
— Только не надо говорить, что я не права! — раздраженно бросает Наталия. — Тебя уже давно раскусили и поймали на лжи и предательстве. Твои брат с невесткой знают, какую свинью ты им подложил. И будь уверен, Эдвард, они не оставят это дело без внимания. Даже твоя мать готова пойти против тебя и забыть о том, что выносила и родила такого ужасного сыночка.
— Не строй из себя святую, Наталия! Ты убедила окружающих в том, что любишь меня, хотя на самом деле твоя любовь не принадлежала никому из мужиков, с которыми когда-либо спала. Ты так запудрила всем мозги, что они поверили, что у тебя есть чувства ко мне, и даже сумела настроить их против меня заявлениями, что я хочу убить и ограбить их. Тебе хватило всего одного слова, чтобы убедить их в моем предательстве. ОДНОГО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Тебе удалось предстать перед ними бедной овечкой и сделать меня гадом. Ты довольна, что тебя все считают святой, невинной, бедной и несчастной.
— Они жалеют меня, потому что переживают! Никто из них даже врагу не пожелал бы оказаться в такой ситуации, в какой оказалась я!
— Ха, и в какой же ситуации ты оказалась? — скрестив руки на груди, сухо интересуется Эдвард. — Сделала все, чтобы тебя начали не осуждать, а жалеть?
— Я не сделала ничего плохого, чтобы меня судили. Не предавала, не убивала, не грабила и не клеветала. Я действительно святая!
— Ага, невинна, словно девственница! Тьфу! Сколько же на свете глупых и слепых людей! Даже твой чертов любовник пока не понимает, какая ты лживая, эгоистичная стерва!
— Я не лживая! — вскрикивает Наталия, начав тяжело дышать, подавляя в себе желание расплакаться и едва сдерживаясь, чтобы все-таки не выпалить всю правду о том, кто на самом деле тот человек, которого Эдвард принимает за ее любовника. — Не лживая, черт возьми! НЕ ЛЖИВАЯ! И ТОТ ТИП НЕ МОЙ ЛЮБОВНИК!
— Ох, она не лживая! — закатив глаза, с иронией усмехается Эдвард и крепко сжимает руки в кулаки. — НЕ ЛЖИВАЯ!
— ДА, НЕ ЛЖИВАЯ!
— Хватит уже продолжать это дешевое шоу, чертова ты актрисулька! Неужели так сложно признать тот факт, что ты изменила мне с тем уродливым козлом? Почему до сих пор не можешь сказать: «Да, я тебе изменила и больше не люблю тебя! Прости, что так вышло!»? Неужели так трудно набраться смелости сказать те несколько слов, которые ты должна была сказать еще в тот день, когда я показал тебе фотографии?
— Зачем что-то объяснять тому, кто превратился в психа и был готов едва не убить со злости? — раздраженно и громко удивляется Наталия.
— Но нет! — Эдвард начинает активно жестикулировать, будучи возбужденным и довольно тяжело дыша. — Вместо этого ты устроила дикую истерику и строила из себя жертву преступления! Чтобы разжалобить меня и убедить в том, что тебя, черт возьми, оклеветали!
— Меня и правда оклеветали! — с мокрыми глазами вскрикивает Наталия. — ОКЛЕВЕТАЛИ! Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТА!
— Хватит, Рочестер, довольно! — резко машет рукой Эдвард. — Тебе никогда не понять, что я почувствовал в тот момент, когда увидел эти фотографии. Я отказывался верить, что моя девушка посмела поступить со мной так жестоко. Успокаивал себя мыслью, что это неправда, отрицал все. Думал, что глаза обманывали меня. Мне хотелось рвать и метать от злости! Ты себе не представляешь, как ужасно я себя чувствовал! Сколько волос на голове успел вырвать после того, как твоя измена косвенно подтвердилась тобой.
