Выступали строго по очереди, по кругу. Айтишник Рабцевич предлагал нечто невнятное, понятное лишь ему одному. Медиатор-юрист Власова говорила о правах человека и гендерном балансе. Все это было патетично, многословно и удивительно не в тему и не к месту.

Для меня все происходившее в тот момент за столом в административном помещении СИЗО КГБ стало большим разочарованием. В зале, где могла коваться история Беларуси, сидели мнящие себя политиками граждане, которым благодаря удивительному стечению обстоятельств дали не просто шанс, а шансище, а они… Они его радостно сливали, как слили позднее всех своих сторонников, весь актив, всех поверивших им белорусов. Эти странные люди и близко не поняли, что президентский визит носил символический смысл, являлся подарком судьбы, подходящим моментом, которым требовалось воспользоваться не для решения каких-то шкурных, частных интересов.

На тот момент ведь еще не потерял актуальности вопрос о сохранении стабильности в обществе, недопущении развала государства, защиты и сохранения своих сторонников.

Буквально через два года такие же заигравшиеся в политику пигмеи из Украины приведут свою страну и народ к национальной катастрофе и войне.

Повторю одну принципиально важную мысль. Шанс для проведения цивилизованных переговоров с государственной властью у альтернативного лагеря имелся. И не один. 16 августа был пик протестов по всей стране, а прогремевший на весь мир «Марш за свободу» собрал в столице десятки тысяч человек. Однако после него началось постепенное угасание всех этих оппозиционных процессов.

Пришло время жесткой реакции со стороны государства, старой доброй охоты на ведьм с массовыми задержаниями, применением серьезной физической силы со стороны силовиков. Уверен, президент на встрече в СИЗО КГБ ждал предложений от руководителей этого самого протеста. А чем они занимались? Кто-то сбежал почище самой отвратительной крысы, бросая своих сподвижников. Кто-то произносил нелепые речи, обращаясь к Западу. Кто-то под шумок расхитил средства из фондов, собранные белорусами на помощь друг другу. Получался какой-то жульнический союз «Меча и Орала», блестяще показанный в романе «Двенадцать стульев». Разумеется, такой мелкий, жульнический подход вызвал аллергическую реакцию и презрение. А как по-другому?

Но время перелистывать календарь и снова возвращаться к исторической встрече 10 октября и сказанным на ней речам.

Так, гражданин США политтехнолог Шкляров принялся на голубом глазу ругать президента Беларуси за то, что он поддерживает «никому не нужный металлолом». Мол, все эти МАЗы и МТЗ нужно давно закрыть и сделать на их площадках что-то по-настоящему полезное.

Президент, мягко говоря, выразил большие сомнения в умственных способностях Шклярова: «Виталий, вот ты знаешь, почему в Египте по пять человек метут одну дорожку и деньги за свою работу получают? Не думаешь, почему там одного уборщика не оставят в рамках оптимизации, так сказать, а другим не скажут “до свидания”? А я тебе скажу. Забери у четверых из них сегодня метлу, завтра они могут взяться за ножи <…>

Часто ведь в жизни в целом и экономике в частности бывает так. Идет минус, минус, минус. А потом вдруг появляется плюс. Ты знаешь, что МАЗ по итогам года выйдет в ноль, а дальше ожидается приличный рост? Но тебе же это неинтересно. Вон сколько меня критиковали за сельское хозяйство, помнишь? Мол, колхозник, зря деньги в землю закапывает. А теперь мы на 7 миллиардов долларов в год торгуем мясом, молоком, овощами. Вторая нефть! Ну и что я закопал?..»

Дальше между ними происходит примечательный диалог:

– Ты хоть чем-то серьезным руководил в своей жизни, Шкляров? – неожиданно спросил президент.

– Я, – гордо и независимо отвечает гражданин США, приехавший сюда учить земляков политическому уму-разуму, – успешно участвовал в избирательной кампании сенатора от штата Вермонт Берни Сандерса.

– А-а, ну-ну. Это чрезвычайно сильно. Все с тобой ясно.

И общение Лукашенко со Шкляровым немедленно закончилось.

Банкир Бабарико, разразившийся патетической речью про времена и нравы, ничем не удивил. Его выступление напоминало речи одного губернатора по прозвищу Органчик из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. У Органчика в голове, помнится, была шарманка с двумя оригинальными мелодиями – «не потерплю» и «разорю». Большего от него подчиненного дождаться не могли. А потом губернатор взял да и сломался. Точно так же и Виктор Дмитриевич на том этапе ничего, кроме речей о роли своей личности в истории, произносить не мог.

Адвокат Максим Знак заявил про грубую фальсификацию выборов и тут же получил предметное президентское предложение: «Докажи. Факты на стол». Знак кинулся разыгрывать карту платформы «Голос», на которую избиратели прислали 550 тысяч сфотографированных бюллетеней, и большинство из них за Тихановскую.

И снова примечательный диалог:

– Ты, Максим, любишь рассказывать, какой ты великий юрист и защитник прав. Но что тут прикажешь обсуждать? Да, ваши сторонники прислали на специально созданную электронную платформу полмиллиона бюллетеней, допустим, что это так, но число избирателей в Беларуси – 7 миллионов человек, а не 550 тысяч. Из них в выборах приняло участие 5,8 миллиона. Ну, и что с твоим «Голосом»?

– А я, – говорит Знак, – мультиплицировал эти данные на весь электорат и получил общую картину выборов.

– У нас в стране 2,5 миллиона пенсионеров, – терпеливо внушает ему президент. – Ты знаешь, что они в массе своей пользуются кнопочными телефонами? Что ты на них будешь мультиплицировать, с твоими айфонами-плафонами? Они ведь никаких бюллетеней со смартфонов вам не скинут. Да и если бы могли, делать бы этого не стали.

Бадей и Добролет ничего четкого сформулировать не могли, поскольку политика совершенно не их тема. И это было как раз понятно.

Надо сказать, что дискуссию постоянно старался сорвать Тихановский. Он периодически угрожал, оскорблял, хамил. Кадры с выдержками из его речи оперативно появились в эфире госТВ уже вечером 10 октября. Люди увидели потенциального кандидата на высший государственный пост во всей красе. О чем можно говорить, если человек во всю глотку кричал несовершеннолетнему сыну президента: «Коля, подумай. Его скоро посадят, а за ним ведь и тебя». Разумеется, Лукашенко возмутился, сказав: «Дети за отцов и при Сталине не отвечали. Что ты несешь? Неужели не понимаешь, что скажи ты нечто подобное президенту другой страны, так тебя вечером уже бы осматривали в морге. А здесь, в застенках диктатуры, перед диктатором или как ты там еще меня называл… Ты же окончательно охамел».

И тут мы обратимся к одной поучительной истории, без малого тридцатилетней давности.

Повесть о том, как поссорились Отари Витальевич и Владимир Борисович

Жил и процветал когда-то в Москве известный предприниматель, друг всех российских спортсменов и тренеров по имени Отари Квантришвили. Дело в том, что он значился учредителем и