А ведь так чаще всего и бывает. Именно те, кто думает, будто использует всех вокруг, чаще всего и попадаются на чужие манипуляции. Что это? Недооценка других, переоценка себя? Не знаю, но очень надеюсь, что сам я никогда не опущусь ни до первого, ни до второго.

Карик, демиург двух последних эпох мироздания

– Почему ты признал его? Врагом! Снова! – как только они вернулись из Кровавых полей и остались одни, бог Обмана тут же перешел к обвинениям, которые все это время копились в нем словно личинки вокруг кусочка нечистот.

Почему-то в последнее время Карик никак не мог избавиться от подобного ощущения при взгляде на Бо. И сейчас он чувствовал одновременно отвращение к нему и признание его же полезности.

«Как минимум он знает свое место, – мелькнуло в мыслях демиурга. – Не стал ничего говорить при посторонних. Но вот то, что порой вроде бы опытный бог не может понять очевидного, это удивляет. Кажется, Кот не только мой личный враг, но и его. И это слепит».

Карик несколько мгновений думал, поделиться своими догадками об отношениях между Бо и его бывшим учеником или нет… Жаль, что воспоминания, доставшиеся от копии из будущего, такие сухие, так сложно понять, что в них важно, а что не заслуживает внимания. Сначала было сложно поверить в подобную работу совмещения знаний после объединения, но потом, когда Карик осознал, что поход в туалет и поражение от руки того, кого он даже не считал достойным врагом, вызывают в нем одинаковые эмоции, это стало очевидно.

– Я мог бы отказаться от вражды, – Карик ответил одновременно и Бо, и себе. Действительно, сейчас он это отчетливо понимал, в нем не было ненависти к Коту. Обида за то, что тот сумел помешать его планам с испытанием – да. Опасение, что враг бога обмана может испортить стихии – тоже да. Но вот ненависть – ее точно не было.

– Тогда почему ты пошел у него на поводу? Он ведь специально выкладывался, чтобы ты не смог отступить… Но именно поэтому мы так и должны были сделать!

Бо размахивал руками. Суетливо, от былой рассудительности не осталось и следа. И Карик решил промолчать, решив, что слабость этого бога, о которой тот пока не подозревает или, вернее, просто не хочет в себе замечать, может ему еще пригодиться. Когда их дороги рано или поздно разойдутся.

– Ты забыл, что сам называл меня героем? – Карик иронично поднял бровь.

– А ты забыл, что герои – это не те, кто носят плащи или совершают благородные поступки, – отмахнулся Бо. – Герои – это те, кто выживают и меняют мир!

– И я не смогу изменить мир, если боги и духи перестанут в меня верить, – так же спокойно ответил Карик.

И на этот раз бог Обмана его услышал и понял: ученик превзошел своего учителя. Определенно было не очень хорошо оставлять Коту силу Обмана как врага Жизни, но в то же время… Признав поражение, Карик показал себя перед Кровавыми полями, а значит и перед всем миром, в очень хорошем свете. Сильных демиургов было полно в истории Каррии, а вот тех, кто оказался силен духом и способен признать чужую силу, можно было бы пересчитать по пальцам одной руки.

– Ты отступил перед Котом, и за счет этого его победа стала твоей победой. Откажись ты, и он был бы бунтарем, противником, ядром новой силы. Но ты принял его, и теперь, по крайней мере со стороны, он выглядит частью системы. Твоей системы. Как тот, кто боролся за твое внимание и заслужил его. Ты признал его, а он стал кирпичиком твоей силы, – Бо смаковал эту мысль, невольно представляя, как будет ругаться Кот, когда поймет то же самое.

Впрочем, бог Обмана быстро успокоился, это не делает старого врага менее опасным. Он как всегда умен, нащупал ключи к новым виткам развития, и, значит, все только начинается.

– Больше нет вопросов? – Карик с интересом следил за лицом Бо.

– Только один, – Бо улыбнулся. – И когда ты стал таким мудрым? Скажу честно, ученик, я горжусь тобой и начинаю верить, что даже если я умру, то ты и один сможешь добиться успеха.

Карик, тоже улыбнувшись, принял поздравления, но про себя демиург нахмурился и напрягся, словно собирая все свои силы перед боем. Со стороны могло показаться, что бог Обмана просто действием вернул ему слова об умении признавать свое поражение… Вот только Бо, каким узнал его Карик, так и не научился проигрывать. Он был в этом уверен! А тут все прозвучало почти искренне.

И это могло означать только одно. У бога Обмана завелись секреты от него, Карика. Секреты, которые дают ему веру в свою силу…

Асуколус, Королева башни Жизни, глава клана Дикой собаки

– Ненавижу! – Королева, полыхая гневом, ходила по своим покоям на вершине башни.

Идеально ровная платформа, отлитая словно из самой Жизни. Она всегда придавала ей сил, дарила уверенность в себе, когда, сидя на краю, она наблюдала за Кровавыми полями, зная, что никто и никогда до нее тут не доберется. Говорили, что даже демиургу удалось создать всего лишь один небольшой балкон с подобными свойствами, у нее же был целый этаж…

Был!

Асуколус снова зарычала! Проклятый бог, который покусился именно на ее башню! Тупые духи, которые не только не смогли сдержать его, но и, более того, при первой же возможности поспешили принести ему клятву верности. В этот миг взгляд Королевы скользнул по пяти замершим фигурам этажом ниже. Ее Генералы, ее опора, эти не смогут предать по самой своей природе. Или все же смогут?

– А-а-а-а-а-а-а! – новый крик пронзил небо над Кровавыми полями, и опять никто не смог его услышать.

Для всех Короли должны быть небожителями, они не могут проявлять обычные эмоции. Но они все равно вырывались наружу. К счастью, как раз для подобных случаев стихия подарила им последний закрытый этаж башни. Тут они могли на несколько минут или часов в день снова стать собой, но потом, стоило им спуститься вниз, туда, где их могли видеть духи и боги, маски снова начинали прикрывать их лица.

Маска… В памяти Асуколус невольно промелькнули картины прошлого. Ее первая открытая из четырех кусков легендарных монстров маска, их с сестрой охота на первого бога, его теплая кровь, текущая по губам и зажмуренные от ужаса глаза. Народ рукоплескал своим хранительницам, избавивших мир от кровавых жертвоприношений. Но тогда Асуколус уже думала только об одном. Их бог был трусом. И все же это означало, что должны быть другие. Сильные, великие, аристократы, такие же, как она…

И тогда маленькая девочка, вырвавшая сердце своего противника после того, как тот подарил ей свой алтарь за право жить, приняла решение. Она пойдет вперед и никогда не остановится! И она шла! Бросила семью, родину, всех – но шла и не останавливалась! Ее путь вел девушку через внешние миры, через трущобы Каррии, через особняк в среднем городе и готовность отказаться от всего ради высшей силы – доступа к стихии самого демиурга… Настоящей силе аристократов!

Вот только кто бы знал, что все это окажется обманом. Все слова Атона были ложью, она не стала сильнее. Сильнее стала ее стихия, но не сама Асуколус, и это было очень обидно!