Шрифт:
Закладка:
Крючков распорядился привести в состояние повышенной боевой готовности все подразделения и войска КГБ СССР.
Тогда и возникла идея написания «Обращения к военнослужащим». По рассказам отца, с боями прошедшего всю войну и получившего одиннадцать ранений, я хорошо представлял себе психологию военного человека и понимал, как трудно «Обращение» будет доходить до сознания людей в погонах. Каждый солдат и офицер, принявший присягу, все команды вышестоящего по рангу должен неукоснительно исполнять. Но лишь в том случае, если это не преступные приказы.
Написание «Обращения» потребовало немало усилий. Переделывался несколько раз каждый абзац, каждое слово. Я предложил не создавать официально-казенный документ. Наши слова должны были дойти до сердца каждого солдата и офицера.
В 17:15 по всем возможным каналам связи из Белого дома передали «Обращение Президента Российской Советской Федеративной Социалистической Республики к солдатам и офицерам Вооруженных Сил СССР, КГБ СССР, МВД СССР».
Военнослужащие!
Соотечественники!
Предпринята попытка государственного переворота. Отстранен от должности Президент СССР, являющийся Верховным Главнокомандующим Вооруженных Сил СССР. Вице-президент СССР, премьер-министр, председатель КГБ СССР, министры обороны и внутренних дел СССР вошли в антиконституционный орган, совершив тем самым государственную измену – тягчайшее государственное преступление.
Страна оказалась перед угрозой террора. «Порядок», который обещают новоявленные спасители Отечества, обернется трагедией – подавлением инакомыслия, концентрационными лагерями, ночными арестами. «Лучшая жизнь» останется пропагандистским обманом.
Солдаты и офицеры России! В эту трагическую для России, всей страны минуту я обращаюсь к вам. Не дайте поймать себя в сети лживых обещаний и демагогических рассуждений о воинском долге! Не станьте слепым орудием преступной воли группы авантюристов, поправших Конституцию и законы СССР.
Солдаты! Я обращаюсь к вам. Подумайте о своих близких, друзьях, о своем народе. В тяжелый миг выбора не забудьте, что вы давали присягу на верность народу. Народу, против которого пытаются обернуть ваше оружие.
Можно построить трон из штыков, но долго на нем не просидишь. Возврата к прошлому нет и не будет. Дни заговорщиков сочтены.
Солдаты, офицеры и генералы! Час назад мною назначен председатель Комитета РСФСР по оборонным вопросам. Им стал ваш товарищ по оружию – генерал-полковник К.И. Кобец. Издан Указ, согласно которому все территориальные и иные органы МВД, КГБ, Министерства обороны на территории РСФСР обязаны незамедлительно исполнять все распоряжения Президента РСФСР, КГБ РСФСР, МВД РСФСР, Госкомитета РСФСР по оборонным вопросам.
Над Россией, над всей страной сгустились тучи террора и диктатуры. Но они не могут превратиться в вечную ночь. Закон восторжествует на нашей земле, и наш многострадальный народ вновь обретет свободу. Теперь уже – раз и навсегда!
Солдаты! Верю, в этот трагический час вы сумеете сделать правильный выбор. Честь и слава российского оружия не будет обагрена кровью народа.
Еще днем 19 августа Ельциным было решено послать около ста человек, в основном депутатов и заместителей министров, в разные регионы страны с тем, чтобы они на местах смогли организовать сопротивление, помешать деятельности ГКЧП в регионах и республиках. Время впоследствии подтвердило необходимость подобного шага. В воинские части, которые гэкачепи-сты ввели в Москву и пригороды Ленинграда, были направлены десятки агитаторов. В основном это были узнаваемые депутаты, которые разъясняли солдатам и офицерам, что те участвуют в попытке государственного переворота, и раздавали обращение «К гражданам России», соответствующие указы и постановления.
В Доме правительства мы практически перешли на осадное положение.
Поступил первый ультиматум ГКЧП, который мы, естественно, проигнорировали, – до 16 часов покинуть Дом правительства. Ответом было объявление тревоги и образование «живого кольца», так себя назвали защитники Белого дома. Мы были безгранично благодарны этим людям, которые храбро и бескорыстно встали на защиту свободы и демократии, а впоследствии, уже после путча, объединились в отряд «Россия» и союз «Живое кольцо». Сердечное им спасибо за дни и ночи, проведенные на баррикадах под дождем при защите Белого дома.
Каждому из членов правительства, кто умел стрелять, выдали оружие. Его после короткой беседы и под расписку выдавал генерал-полковник Кобец:
– Стрелять умеете, Виктор Николаевич?
– Третий спортивный разряд из пистолета, господин генерал.
– Вот и отлично, автоматы всё равно кончились.
– Как кончились?!
– Большой спрос – отдали афганцам; они, наверное, получше вашего обучены.
– Ну ладно, давайте что есть.
– Вот отличный «макаров», кобура и две обоймы. Не забудьте: в случае нападения сначала предупредительный. Стреляйте в воздух и берегите патроны. Распишитесь в получении.
– Слушаюсь. Разрешите идти?
– Идите. Но стреляйте только в самом крайнем случае.
Через неделю после подавления путча я пришел к министру обороны Константину Кобецу, чтобы вернуть оружие. Но он его не принял со словами:
– Считайте, что этот пистолет, Виктор Николаевич, ваше наградное оружие, примите меры к его сохранности.
Через пять лет, после отстранения главного охранника президента Коржакова от должности, мне позвонили из службы охраны президента, за все поблагодарили, но попросили сдать оружие, которое считалось наградным. Пришлось «макарова» вернуть под расписку.
С первых минут Ельцин поручил Кобецу организовать защиту Дома правительства, с чем он блестяще справился. Каждый раз, когда в Генеральном штабе Министерства обороны СССР разрабатывали очередной план штурма Дома правительства, проводилась серьезная разведка на местности. Будь то генералы Борис Громов или Александр Лебедь, Павел Грачев или Владимир Карпухин – все отмечали, что команде Ельцина быстро удалось многое удачно сделать по организации обороны нашего очага сопротивления.
Во-первых, довольно быстро построили 16 сравнительно высоких баррикад из бетонных плит, железной арматуры и транспортных средств практически по всему периметру обороны.
Во-вторых, привлекли для обороны Дома правительства десятки тысяч своих сторонников – 21 августа было уже около 100 тысяч.
В-третьих, неплохо организовали этих людей, разбив на отряды (сотни и десятки во главе с командирами) и обеспечив сменяемость, круглосуточное дежурство и знаки отличия (белые повязки). Контролируемый вход в здание осуществлялся только через один – 24-й подъезд.
В-четвертых, создали огневые точки на направлениях планируемого штурма. У нас было в общей сложности до 300 стволов на руках: у охраны Ельцина, милиции, охранного предприятия «Алекс», у ветеранов-афганцев, офицеров запаса.
В-пятых, обеспечили жизнедеятельность всего комплекса – «крепости» и баррикад: огнестрельное оружие, бутылки с зажигательной смесью, питание, освещение, транспорт, связь, разведка, система оповещения, радиовещание и т. д.
Это заставляло путчистов трижды на ходу корректировать сценарий проведения военной операции, переносить сроки и в конце концов ночью 21 августа окончательно отменить операцию «Гром» – так назывался план штурма Белого дома.
Определенную роль при обороне Дома правительства, конечно же, сыграл вице-президент Александр Руцкой, который вел переговоры, обходил баррикады и своим бравым видом вдохновлял ополченцев. Но если откровенно, то от него было гораздо больше шума и пыли, чем пользы. Менее заметную, но важную роль в переговорах с генералитетом играл государственный советник РСФСР Юрий Скоков.
Заблокированные в Доме правительства, мы все-таки находили возможность получать информацию и передавать документы и сообщения за его пределы. С помощью водителя нашего Министерства внешних экономических связей (МВЭС) Георгия Бормотова удавалось переправить в мое министерство для размножения и распространения все документы, принятые 19–21 августа. Я знал, что могу положиться на людей, работавших со мной, и потому отправил распоряжение о создании в министерстве штаба по организации сопротивления путчистам.
Необходимо было собирать продовольствие, медикаменты и срочно доставлять их защитникам баррикад, прорываться сквозь информационную блокаду. Сотрудники министерства активно использовали всю министерскую копировально-множительную технику и средства связи – телефоны и телефаксы. Тысячи ксерокопий распространялись среди солдат и офицеров, которым было особенно трудно понять, что именно происходит, и сделать свой непростой выбор.
Одной из крайне важных задач я считал передачу всех документов средствам массовой информации. По факсимильной связи, работавшей в министерстве круглые сутки, поступала информация о реально происходящих в Москве событиях и рассылалась информационным агентствам, представителям МВЭС в других городах, торгпредствам за рубежом.
Этой работой руководила заведующая секретариатом министерства Нина Кутателадзе. Сотрудники
