Радиостанция «Эхо Москвы» вещала круглосуточно. Кроме того, по местной трансляции для защитников Белого дома передачи вели Бэлла Куркова, Александр Любимов, Владислав Листьев, Александр Политковский.

Выступали и члены правительства, включая меня, известные деятели науки и культуры. Много, убедительно и неутомимо по радио и на митингах перед Домом правительства выступал Сергей Станкевич – депутат, первый заместитель председателя Моссовета. Перед народным ополчением выступали народный депутат СССР Галина Старовойтова, народный депутат РСФСР Сергей Юшенков, мэр Москвы Гавриил Попов – во время путча мы лучше узнали друг друга.

Тогда советником председателя Совета министров РСФСР Силаева по вопросам культуры был кинорежиссер Никита Михалков. В тот момент, когда мы с ним обсуждали, что делать, к нам подошел Сергей Носовец – ведущий российской телевизионной программы «Парламентский вестник».

– Виктор Николаевич, вас в этом районе хорошо знают, это ваш округ. Выступите, пожалуйста, по каналам «Радио Белого дома».

Я пригласил с собой Михалкова, и мы вместе пошли в радиорубку. Вначале прозвучало его эмоциональное выступление, а потом уже мой призыв к москвичам, многие из которых были моими избирателями.

По прошествии многих лет никогда не сотрется в моей памяти тот дождливый день и обращение к людям, пришедшим защищать демократию и реформы. В создавшейся ситуации политического кризиса не танки, а скорее слова, способные убедить в правоте нашего дела, могли победить.

Я не скрывал от москвичей, что сегодня ночью возможен штурм Белого дома. Просил их не терять веру и решимость.

– Если мы все вместе сегодня не отстоим Белый дом, единственный оплот возрождения России, если остановимся на полпути, то всех нас ждет возврат к страху, ГУЛАГу и прежнему коммунистическому рабству. Наше оружие сегодня – стойкость, терпение и бесстрашие. Если мы не хотим вновь превратиться в безмолвных рабов и дать возможность недалеким властолюбцам править страной, то должны сопротивляться до конца. Благодарю всех москвичей, всех моих избирателей за мужество прийти сюда, не испугавшись устрашающих речей путчистов и направленных на вас орудий смерти. Наша надежная сила – в единстве, в вашей поддержке!

Поздно вечером 20-го я связался со штабом, который работал в МВЭС РСФСР. Они передавали маршруты передвижения войск. «Диспетчеры» с подмосковных аэродромов Кубинка и Чкаловский докладывали, что для усиления штурмовой группировки прибыли 217-й и 229-й парашютно-десантные полки. Мне сообщили, что в час ночи начнется выдвижение войск на исходные позиции для штурма Белого дома. Начнется реализация плана Варенникова – Лебедя – Ачалова по блокированию Дома правительства перед решающим моментом переворота – операцией «Гром».

Сложилась парадоксальная ситуация. Нередки были случаи, когда сын находился с нами, по эту сторону баррикад, а отец (например, генерал КГБ) – по ту сторону баррикад. Но и генерал КГБ понимал, что государственный переворот – это авантюра, огромный шаг назад, что дальше так жить нельзя. Поэтому мы получали много полезной информации и от военнослужащих различного ранга.

Вторые сутки не переставая шел дождь. Афганцы, дежурившие на крыше здания, не покидали своего поста. Было холодно и промозгло, приближение беды чувствовалось во всем.

Около часа ночи пришла тревожная информация, что отряд спецназа готовится во время предстоящего штурма проникнуть в Белый дом через подземные коллекторы из ближайшей к нам станции метро «Краснопресненская». Чтобы сообщить об этом Ельцину, надо было спуститься на 10 этажей вниз.

Накануне штурма мы сами намеренно отключили все лифты, чтобы в случае высадки десанта на крышу штурмующим не удалось сразу же добраться до кабинета президента РСФСР. Александр Коржаков распорядился построить на этажах импровизированные баррикады и через час выключить свет, чтобы штурмующие увязли в темноте в мелких стычках с ополчением. Кроме того, один из вариантов штурма, о котором мы узнали, заключался в высадке спецназа с вертолетов на плоскую крышу Белого дома. Свет выключили и для того, чтобы лишить летчиков узнаваемых ориентиров.

Я только собрался пойти к Борису Николаевичу, как в дверь неожиданно постучали. С улицы, со стороны американского посольства, были слышны автоматные или пулеметные очереди, видны следы от трассирующих пуль – это на пересечении Садового кольца и Калининского проспекта произошло столкновение демонстрантов с армейским подразделением, которое в рамках общего плана выдвигалось к Белому дому.

Но я понял: это кто-то из наших. Путчисты не стали бы церемониться. На всякий случай снял пистолет с предохранителя и открыл дверь. Передо мной стояли двое вооруженных автоматами, промокших до нитки афганцев – совсем молодых ребят, которые дежурили на крыше Дома правительства. Увидев свет в окне, где находился мой кабинет, они пришли с просьбой позвонить женам. Один из них недавно женился, а у другого жена, как и у меня, ждала ребенка.

Эти храбрые ребята понимали: если «Альфа» или «Вымпел» десантируются с вертолетов на крышу, у них не будет никаких шансов – они должны принять бой первыми.

Со слезами на глазах они прощались и просили у своих жен прощения за все, чем когда-то обидели или огорчили их. Ребята искренне готовились к почти неизбежной гибели, прощались и исповедовались. Я никогда не забуду эту чрезвычайно эмоциональную и трогательную сцену.

Понимая их стрессовое состояние, я подошел к сейфу, вынул оттуда и отдал им блок сигарет (тогда я еще курил) и бутылку коньяку, при условии, что они разделят ее со всем отрядом. Полагаю, что в такой стрессовой ситуации это было совсем не лишне. Мы вместе вышли. Я пошел вниз по лестнице, ведущей к кабинету Бориса Ельцина, а они вновь заняли свои боевые места на крыше. Это были настоящие герои.

Примерно через неделю после подавления мятежа, в разгар какого-то бурного совещания в министерстве неожиданно позвонила Оксана:

– Скорее включай телевизор!

– Какой телевизор? Мне не до этого. Остановлен импорт зерна; мы не можем найти выход.

– Какое зерно? Выступают твои афганцы – они рассказывают про эту драматичную ночь перед штурмом; о том, как они пришли к какому-то министру, чтобы позвонить своим женам, о том, как ты угостил их сигаретами и коньяком. Они тебя ищут.

– Дорогая, я обязательно сам их найду. Пока.

Потом, естественно, навалилось много других неотложных дел, и я, к великому сожалению, больше не видел моих афганцев, а сейчас и не знаю, где их искать.

…Ельцин, Попов, Хасбулатов, Руцкой, Петров, Вощанов и другие уже собрались в президентском кабинете. Огромные окна, занимавшие почти всю стену, были зашторены. Обычная связь уже не работала. Я сообщил о полученной информации, добавив:

– Если спецназ воспользуется подземными коллекторами, то мы будем отрезаны от москвичей, окруживших здание. Вероятность такого прорыва вполне реальна.

Ельцин обратился к Коржакову:

– Александр Васильевич, пожалуйста, проверьте такую возможность и выставьте дополнительные посты.

К тому времени мы уже получили трагическое известие о гибели троих молодых парней.

Произошло это на Садовом кольце. От улицы Чайковского к Смоленской площади ведет подземный тоннель (на пересечении Нового Арбата и Садового кольца). По некоторым свидетельствам, произошло это так. Когда колонна из восьми БМП, шедшая по планам ГКЧП на позиции для штурма Белого дома, вошла в тоннель, на выходе ее ждали молодые смельчаки. Один из них ловко набросил брезент на первую машину, закрыв водителю смотровое окно, и прыгнул на броню. Из люка раздались выстрелы. Парень упал. Бронетранспортер резко подал назад, втягивая под колеса безжизненное тело. Еще двое, пришедшие ему на помощь, также погибли от пуль и гусениц. Меня там не было, но я слышал стрельбу очередями и видел следы от трассирующих пуль. Это были последние Герои Советского Союза.

Имена этих по-настоящему героических парней не должны никогда стереться из нашей памяти: Дмитрий Комарь, Илья Кричевский и Владимир Усов.

В ночь с 20 на 21 августа по всей Москве наблюдалось интенсивное передвижение войск – они пытались занять боевые исходные позиции перед штурмом Белого дома, а народное ополчение, как могло, пыталось их остановить.

В 12 часов ночи начался крестный ход вокруг Белого дома. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II объявил, что он отлучит от церкви и предаст анафеме тех, кто начнет гражданскую войну.

Мы познакомились с Алексием II на I Cъезде народных депутатов СССР. Тогда он еще был