А потом деревья расступились, открыв серебряную реку, темную стену леса на том берегу – перестрелах в четырех, наверное, – и чернильное небо с сияющим кругом над головами и тонким серпом, повисшим на верхушках деревьев по ту сторону реки.

– Здорово… – выдохнул Кнуд, усаживаясь на поваленное бревно, верхушкой ушедшее в воду. Берег, где они стояли, не был пологим, а потому болотистым: песок, камни да коряги. Небольшой, не больше полуярда, подмытый край-обрывчик.

– Здорово, – согласился Эрик, устраиваясь рядом.

– Отдохнем и обратно?

Он кивнул и уставился на переливающуюся бликами воду. От реки тянуло свежестью, но кутаться в плащ пока не хотелось. В паре ярдов от берега плеснула рыбина, разошлись круги.

– Жаль, удочки нет, – сказал Кнуд. – Что-то я снова голодный.

Эрик и сам был бы не прочь поесть. Они прихватили в трактире по ломтю хлеба с куском ветчины и пару печеных яиц, чтобы сжевать по дороге, но желудку, подстегнутому хмельным, прохладой и долгой прогулкой, этого хватило ненадолго.

– Погоди-ка.

Он вскочил на бревно, осторожно дошел туда, где оно уходило под поверхность реки. Очень осторожно, все-таки он был уже изрядно навеселе и свалиться не хотелось. Присел, подвесив светлячок пониже.

– Что там? – заинтересовался Кнуд.

Эрик ухмыльнулся, сунулся в воду почти по самое плечо. Рукав потом можно и высушить.

– Раки. – Он продемонстрировал настоящее чудище с пол-локтя длиной. – Вот тебе и еда.

В Солнечном они часто сбегали по ночам к речке, не забыв прихватить котелок, соли и пива на всех. Была особенная лихость в том, чтобы выбраться из окна по плющу, прокрасться на задний двор, не потревожив сторожа, перелезть через забор, подсаживая друг друга, – последнего обычно вытаскивали вдвоем, повиснув животами на ограде. Ловить раков, жечь костер у реки, в погожие ночи – купаться голышом. Сейчас, пожалуй, Эрик в реку не полез бы: вода была еще по-весеннему холодной. Ничего, согреться нетрудно.

– Эх, соли нет… Разведи пока костер, а то холодает. А я еще наловлю.

– А в чем мы их будем варить без котелка?

– Это как раз самое простое, – отмахнулся Эрик. – Если ты видел, как останавливают прорыв, сам догадаешься.

Кнуд озадаченно замолк, завозился с хворостом. Эрик, обездвижив рака, кинул его на берег, снова сунулся в воду. Сколько их там! Жаль, приманки нет, было бы еще больше. Впрочем, им двоим и так хватит. За спиной затрещал, загораясь, огонь.

– Помочь? – спросил Кнуд.

– Не стоит, я все равно уже мокрый.

Эрик бросил на берег еще парочку:

– Пожалуй, хватит.

Ветер с реки теперь стал почти ледяным, а может, дело было в промокшем рукаве, но присесть у костра оказалось приятно. Он подсушил одежду плетением, насколько получилось, не снимая, – все-таки раздеваться не хотелось, зябко. Хлебнул вина. Вот теперь можно и готовкой заняться.

– Я догадался, – сказал Кнуд, выплетая барьер рядом с костром.

Эрик кивнул, собирая в барьер воду. Теперь огонь. Подождать, пока не закипит, и можно варить. И все же жаль, что соли нет и пряных трав в эту пору нарвать негде.

Впрочем, и так слопали за милую душу, под вино да после изрядной прогулки. Эрик постелил плащ на землю, уселся, прислонившись спиной к бревну. В навалившейся сытой дремоте шевелиться не хотелось совершенно. Век бы так просидел, глядя, как танцуют языки костра и слушая, как трещат, сгорая, ветки.

– Пойдем? – лениво спросил он.

– Погоди. – Кнуд уселся рядом, так же навалившись на бревно, и накинул свой плащ на обоих. Эрик мигом пригрелся, и стало совсем хорошо.

– Чуть-чуть еще посидим. Ночи пока долгие, успеем.

Невеликой радостью оказалось, проснувшись, обнаружить нацеленное в лицо острие меча. Эрик медленно сел. Голова была тяжелой и мутной, но не болела. Зато тело ломило так, словно он уснул не сидя, привалившись к бревну, а в колодках. Небо просвечивало сквозь ветки светло-голубым, хотя под деревьями еще стояли сумерки. Он мысленно выругался: проспали! Если кто-то решит поинтересоваться, где их носит, придется как минимум объясняться. А то и… А собственно, что? Он ведь так и не узнал. Он мотнул головой, отгоняя сон, – меч передвинулся к глазам.

– Не дергайся, – произнес незнакомый мужик. Рядом обнаружились еще двое, поверх кольчуг одинаковые котты, цвета… Спросонья сообразить чьи не получалось. Не городская стража и не разбойники. Кто и что им нужно? Если сразу не убили, значит, что-то нужно.

– И не собираюсь. – Эрик медленно поднялся на ноги. Рядом зашевелился, заворчал, просыпаясь, приятель.

– Браконьеры, – сказал мужик.

– Мы не охотились, – подал голос Кнуд.

– А это что?! – ухмыльнулся еще один, отступая в сторону.

На земле с перерезанным горлом лежала косуля. Впрочем, убили ее, похоже, не здесь, потому что крови на прелых листьях почти не было.

– Понятия не имею, – пожал плечами Эрик.

– Тю, я-то думал, русалки… – протянул Кнуд. – А все гораздо проще… Но вообще-то даже браконьера нельзя повесить без суда.

– Вот еще, будет лорд с вами возиться, – снова встрял первый мужик. – Рыбу ловили? Ловили. Деревья рубили, костер жгли?

Кнуд открыл было рот, но Эрик придержал его за рукав – стало интересно, что еще они якобы натворили. Странно, что эта троица пока не заметила магистерский перстень. Впрочем, тем веселее будет.

– Значит, и косуля – ваших рук дело, – продолжал тот.

– Не наших, – сказал Кнуд. Поднял ладонь, на которой расцвел язычок пламени.

«Позер», – хмыкнул про себя Эрик.

– Мне очень, очень не хочется вас убивать. – Кнуд покачал головой. – Но…

Троица с руганью шарахнулась прочь, глядя куда-то за их спины.

– Но угрожать мечом чистильщикам – преступление похуже браконьерства, – раздался знакомый холодный голос.

Эрик стремительно обернулся, уже не обращая внимания на мечи. Альмод и Ульвар. Только этого не хватало!

Ругань оборвалась, что-то мягко шлепнулось на землю – точно сбросили с плеч тяжелый мешок. Сдавленно охнул Кнуд. Снова оборачиваться Эрик не стал. И так понятно, что он там увидит.

– Не люблю дураков, – сказал Альмод, неотрывно глядя на Эрика.

Надо бы поблагодарить, но слова завязли в горле – слишком уж нехорошим был взгляд. Кажется, под дураками он имел в виду вовсе не…

– Парни, а вы знали, что выйти за стены без командира считается попыткой побега? – поинтересовался Ульвар.

Альмод ухмыльнулся, обвел пальцем вокруг шеи, изображая петлю. Эрик сглотнул.

– Нет… – выдохнул Кнуд.

– Кому первому в голову взбрело?