— В баньке попариться сначала должны, — усмехнулся Ромка и улыбкой отбил второй теткин испепеляющий взгляд. — Правда, Тиш? Баба Яга всех богатырей в баньке парит. А мы ведь с тобой богатыри, верно? А зимой, знаешь, она их в горячем пруду купает и в снегу валяет.

— Рома… Ты же это не серьезно? — подала на сей раз совсем робкий голос хозяйка застолья.

— Я уже сказал Соне, что мы встречаем Новый год в джакузи, и это не обсуждается. И пойдем мы туда заранее, потому что иначе мы до часу Тихона спать не уложим.

— Я не хочу спать!

— В снегу покупаешься, захочешь.

— Соня не разрешает в снегу валяться.

— Валяться тебя никто и не просит, — продолжал Рома свой безапелляционный разговор с чужим ребенком. — Мы будем купаться. Ей просто куртку твою жалко, а куртки мы снимем…

— Это как?

— А ты летом в куртке купаешься?

— Рома! — вмешалась Женя, поняв, что Соня так и не вмешается. — Я не разрешаю тебе рисковать здоровьем чужого ребенка.

— Да кто рискует?! — сорвался тот на крик. — Жень, я хоть раз заболел?

— Ты купался под мою ответственность. Сейчас я на себя ответственность брать отказываюсь.

— Я не маленький, я беру…

— Я тоже не маленький. Мне скоро пять! — не отставал от говорящего Тихон ни напором, ни громкостью голоса.

Соня по-прежнему хранила молчание — гробовое. Хотя бокал в ее руке звенел — бился о зубы, покуда она смаковала шампанское. Еще пьяной девки ей тут не хватало, и Женя положила гостье на тарелку кусок булки, обильно смазанной икрой. На тарелку Тихона лег бутерброд поменьше.

— Я это не ем, — заявил тут же мальчик.

— А ты попробуй.

— Я это не ем. Это невкусно выглядит, — категорически отказался он даже смотреть на бутерброд.

Жене пришлось забрать его и положить на тарелку сестры, хотя Соня не взяла свой первый и вообще так и не убрала от губ бокала. Ну и… Женя настороженно глянула в сторону племянника. Понятно, что не все дети любят икру, не все ее даже соглашаются попробовать, но ведь тут может быть другой вариант — у этой Сони вообще не было возможности попробовать деликатес.

— Положи мне! — подсказал Рома выход из спорной ситуации.

— Возьми оба, пожалуйста, — процедила Соня сквозь стекло бокала.

— Пожалуйста, съешь один, для меня…

Давно Женя не слышала такого нежного голосочка от племянника. Да под такую соловьиную трель даже она растает. А эта красотка сделает все, о чем не попросит. Ох, Ромка, ну держись!

Роман Санин держался и без предупреждений тетки — держался своей линии, гнул ее, стараясь, конечно, не перегнуть палку. Женя, точно в тире, стреляла глазами от одного к другой, только Тихон не попадал в поле зрения, потому что к нему взгляд нужно было опустить. И Псу повезло — можно без конца и без наказания нестись с лаем к двери и обратно под стол к коленям мальчика. Тихон скормил собаке уже половину колбасы. Заметила это Соня и, чудом сдержав крик, переставила тарелку поближе к хозяйке, подальше от брата.

— Хватит! — цыкнула она, когда Тихон потянулся за очередным кусочком лакомства уже через весь стол.

— Пес просит еще… — не оценил он маневра сестры.

А Рома оценил — взял и поставил тарелку на пол, прямо перед собачьей мордой.

— Сегодня Новый год! Чего так смотрите?! Раз в году можно хвосту сожрать тарелку колбасы или нет? — вопрошая тетку, он чуть не прыснул от смеха, вызванного собственной наглостью. — Женя, Пес единственный за этим столом ест с удовольствием. Учитесь у животины! Сонь, икра разве не вкусная? Это не из магазина, это собственной засолки. Можно смело сказать, что еще вчера она плавала… Верно, Жень?

— Я не ем икру, — прошептала гостья, держа в руке едва надкусанный бутерброд.

— Ты и в снегу не купаешься, а сегодня будешь. Давай уже ешь… Тут еще мяса целая кастрюля, которым нельзя делиться с собакой. Буженину-то ему можно или свинину есть вредно, а, тетя Женя?

— Мы здесь не на один день, так что все съедим сами, — выдала сквозь зубы тетка, вся трясясь от желания схватить из салата ложку и дать племяннику по лбу. — Но кто-то может прямо сейчас к родителям отправиться!

— Мы им отправим фотку, потом уже меня лично… Жень, ну расслабься, а? Тебе еще налить?

— Налей себе! Иногда лучше пить…

— Пить лучше всегда… Женя… Лимонад. Соня, пошли под елку! Тиш, ты умеешь фотки делать на телефон? Сфотографируешь нас с сестрой?

Тихон все умел и все хотел. Подбежал за телефоном радостный, не то что сестра. Женя смотрела на эту троицу из-за стола, не стала предлагать свои услуги — обойдутся. Она в этом не участвует, ни при каких обстоятельствах.

— Все, порядок! — объявил Рома.

И Женя улыбнулась, наблюдая за тем, как Соня поправляет свитер ровно в том месте, где его только что касались руки Романа. Была бы кошкой, зализывать раны начала бы прямо под елкой.

— Сонь, давай еще под елкой во дворе? Тиш, не ходи с нами — без одежды нельзя! — остановил Рома мальчика движением руки.

— А купаться? — не понял тот.

— Потом… Сейчас подожди нас здесь. Жень, пожалуйста…

Хозяйка с неохотой поднялась со стула и пошла к двери. Не оделась. Пес тоже не стал дожидаться ошейника и выскочил в приоткрытую дверь первым.

— Хоть обуйтесь! — попыталась задержать молодежь тетка.

— Я же расчистил дорожку к елке. Я шапку надену!

Красную — ну да, на воре и шапка горит, подумала без улыбки Женя. Украл девчонку и радуется. Свое не уберег, на чужое позарился. Хотя того добра и не нужно было ему, но и чужое пусть не лапает — видит же, что девчонка не от холода ежится, а от его прикосновений. Ну разве можно вести себя так нагло в первый день знакомства?! Не в своих клубах ведь, а под зорким оком тетки…

Но вслух Женя не решилась отчитать племянника. Ей хотелось закрыть глаза и открыть уже в Новом году, в пустом доме. Ладно, сумасшедшего Пса можно будет впустить обратно. Даже сейчас, когда напетляется