Оставив девушек на пляже под присмотром Азара, занявшегося приготовлением шашлыков, мы с Мажеровским отправились на подводную охоту, ловить крабов и добывать ропанов. Охота удалась, мы набрали полную сетку ропанов и пол корзины крабов, воинственно машущих клешнями. По пути забрались в подводную пещеру – Мажеровскому приспичило подарить Эллине очередное ожерелье. Солит она их, что ли? Но, подумав, я тоже захватил с десяток клешней – для Роксаны. То-то поцелуйства будет!

Уже возвращаясь, сквозь зеленоватую толщу воды я углядел большую, хитро закрученную ракушку, в которой спрятался рак-отшельник. Если мне не изменяет мой склероз, такой ракушки у Эллины еще нет, нужно порадовать девочку.

Девушки встретили нас на берегу. Роксана, брезгливо потрогав сетку с дарами моря, категорично заявила:

— Я такое есть не буду! Я вам что, тюлень?

— Хорошо, не ешь, — согласился я, выбираясь на горячий песок. — Нам больше достанется.

Эллина весело рассмеялась, ухватила Роксану за руку и потащила к скамье, бережно прижимая к груди ракушку – бывшее пристанище рака-отшельника. Мажеровский проводил девушек зачарованным взглядом, голубые глаза подернулись поволокой грусти, но маг быстро взял себя в руки.

— Пойду, переоденусь, — бросил он мне через плечо и удалился в замок. Я, не привередничая, решил обсохнуть на солнышке, благо светило пригревает изо всех сил, и не спеша подошел к Азару, колдующему над мангалом, ароматный дым от которого пробудил бы аппетит и у мертвого.

— Азар, Роксана не хочет угощаться ропанами, — наябедничал я. — Ты ей сена накоси.

В дыму сверкнула белозубая улыбка, тролль всплеснул руками и вопросительно глянул на девушек.

— Роксана и вино пить не будет?

— Нет, — отмахнулась ведьма, не отводя взгляда от ракушки, которую крутила в руках Эллина. — Оно возбуждает. А я и так страстная, спасу нет.

— Э! Зачем так говоришь? — возмущенно зарокотал Азар. — И пить будем, и плясать будем! Себе на радость, врагам назло! Так, да. Мы что, зря родились?

Девушки в ответ на столь эмоциональное заявление лишь весело рассмеялись, тролль покачал головой, глядя на них, на лице, словно вытесанном из камня, сверкнула хищная улыбка. Азар погрозил шалуньям пальцем, вызвав новый взрыв смеха, и вернулся к мангалу, требующему постоянного внимания.

За приятными хлопотами день пролетел незаметно. Солнце вызолотило вершины гор, ущелье постепенно заполнилось сгустками тьмы, птахи, намаявшись за день, угомонились. Туман, зарождаясь в горах, постепенно спустился вниз, принеся с собой зябкую прохладу, прибой сонно шелестел под аккомпанемент неугомонных цикад.

Собрались в гостиной. Азар торжественно, пританцовывая, внес блюдо с отварными ропанами, щедро политыми ароматным соусом. Следом на столе возник грандиозный «тазик», полный риса, сочащегося желтизной. Фрукты из сада достойно дополнили натюрморт, в бокалах заискрилось вино, огоньки свечей колыхнулись, танцуя с ветерком, влетающим в распахнутые окна.

Тролль ухватил «фужор», широкая грудь вздыбилась, набирая воздух для подобающего случаю тоста, но...

— За нас с вами! — бодро провозгласила Роксана, звонко чокаясь с Эллиной. Девушки рассмеялись, Мажеровский подхватил, а Азар, выдохнув, словно получил под дых, захлопал глазами, но быстро сориентировался и в свою очередь подставил бокал. Раздался хрустальный звон, и все присоединились к душевному тосту.

Азар, осушив «фужор», принялся всех одаривать дарами моря, не упустив возможности отомстить Роксане за похищенный тост, когда та подставила тарелку.

— А ты не тюлень. Я тебе петрушечки пучок заготовил.

Роксана, с возмущением покрутив зеленый веник, взвилась свечкой.

— Стрельцов! Отстрели ему нос! Может, человеком станет!

Азар, довольный, расхохотался так, что бокалы подпрыгнули на столе, обиженно звеня. Клавесин отозвался испуганным утробным звуком.

Что и говорить, Роксана заметно оживила обстановку в замке, привнесла толику праздника в размеренную жизнь. Даже Мажеровский, сдержанный в проявлении эмоций и ничего, кроме дорогой Эллины не замечающий, щедро улыбался рыжей ведьме и, с подачи своей возлюбленной, уговаривал погостить подольше.

А Роксана сверкала! Всем, чем могла! Медью волос и белизной жемчужных зубов, кораллом губ и блеском медовых искр в глубине карих глаз. А еще больше нахальством и остроумием. Вино текло рекой, Азар благополучно завладел всеми тостами. Хорошо еще они были длинными, как дорога в Шамбалу, иначе мы вышли бы из строя задолго до десерта. Голос тролля рокотал над столом затяжным громом, то затихая, то вновь набирая силу. Под конец слов вообще было невозможно разобрать, но по интонации понимали: тролль с суровой внешностью, но добрым сердцем желает всем только хорошее…

Рыжих ведьм, похоже, он бояться перестал. Как бы наоборот не вышло. Хотя запугать Роксану еще никому не удавалось…

Эллина, улучив момент, села к клавесину. Полилась старинная мелодия, навевающая легкую светлую грусть. Тихая меланхолия охватила наши души. Но Азару не понравился общий настрой, жестом фокусника он извлек откуда-то из-под стола барабан, подскочил к Эллине, что-то жарко зашептал ей на ухо. Девушка кивнула, и мелодия обрела новое звучание. Ясно послышалось журчание горной реки, то скачущей по камням, то срывающейся звонким водопадом. Тролль вручил мне барабан.

— Помнишь, в сторожке сидели, я тебе показывал? Стучи!

Ну, сейчас Азар выдаст!

Я перехватил поудобнее барабан, стараясь не сбиться с ритма, тролль встрепенулся, как боевой конь на зов трубы, орлом вылетел на середину гостиной, руки крыльями взметнулись. Азар пошел вокруг стола, бросая по сторонам лихие взгляды, от которых даже свечи затрепетали. Войдя в азарт, тролль вихрем закружил около Роксаны. Но мою рыжую ведьму горским танцем не смутишь. Вытянулась стрункой, руки гибко играют, голова поднята высоко, чуть надменно. И пошла по кругу, только облако рыжих волос на плечах подрагивает. Прямо юная троллесса на смотринах.