– Нет, спасибо, – как можно мягче сообщаю я. – Подносы можете оставить в моей комнате. Я позавтракаю, когда вернусь.

Меня тут же накрывает беспокойство, и в голове мелькают тревожные вопросы. Я все убрала в сундук? Не осталось на виду какой-нибудь зацепки? Я точно спрятала все самое важное? Мысленно повторяю все свои движения, вспоминая каждый запрятанный в глубины сундука предмет.

«Я в безопасности, – убеждаю себя. – Любые намеки на мою настоящую личность надежно укрыты под замком».

Я касаюсь бедра, ощущая тяжесть спрятанных в кармане ключей.

Лица девушек тут же вытягиваются, а взгляды устремляются к принцу, они явно надеются, что он за них вступится. Само собой, он молчит и даже не смотрит в их сторону. Взгляд его прикован ко мне.

– Да, ваше высочество, – послушно бормочут сестры, а потом проходят мимо нас, о чем-то шушукясь, склонив головы друг к другу.

Я смотрю на Франко, который по-прежнему наблюдает за мной со странным любопытством. Или с подозрением?

Я тяжело сглатываю.

– Пойдемте?

– С удовольствием.

Он предлагает мне руку, и, стиснув зубы, я кладу ладонь на сгиб его локтя. Коснувшись гладкого шелка его рубашки, ощущаю, как учащается пульс. Но это вовсе не возбуждение. Само собой, нет.

«Просто я уже очень давно не находилась так близко к мужчине, вот и все».

С каждым шагом я все острее ощущаю раздражающую близость принца, но пытаюсь не обращать внимания, вглядываясь в тех, кто попадается нам по пути. Коридоры почти пусты, и я весьма этому рада. Меня не покидает страх наткнуться в одном из переходов на миссис Коулман или брата Маруса.

– Наверное, нам стоит узнать друг друга получше, – предлагает принц, и в тоне его проскальзывают неуверенные нотки. – Ну, прежде чем мы объявим о наших отношениях. Вы ведь не против? Вы еще хотите остаться здесь и… начать со мной встречаться?

– Конечно, – быстро соглашаюсь я. Может, даже слишком поспешно. – Куда мы идем, ваше высочество? Вы что-то говорили о прогулке.

– Прежде всего хватит с нас этих «высочеств». Раз уж мы с вами будем встречаться и довольно много времени проводить вместе, называйте меня Франко.

Довольно много времени вместе? Во что же я вляпалась? Сердце начинает биться быстрее. А вдруг принц его услышит? Я тяжело сглатываю.

– Хорошо.

– А как мне вас называть? Есть особые пожелания?

– Меня? – На краткий миг я встречаюсь взглядом с принцем, изо всех сил пытаясь скрыть тревогу, вызванную его вопросом. – Вы знаете мое имя, ваше выс… Франко. – Не мне называть его так, но запретное слово опасно легко слетает с языка.

– Ладно, пусть будет Мэйзи.

От прозвучавшего имени принцессы мне становится не по себе. Я даже не предполагала, что почувствую себя настолько виноватой, если меня просто назовут «Мэйзи». Уж лучше «ваше высочество». Оно хоть не звучит откровенной ложью, больше походя на детскую игру в притворство.

Франко вдруг останавливается и окидывает меня хмурым взглядом.

– Вам не нравится, правда?

– Что именно? – спрашиваю я, чувствуя, как учащается пульс, и, выпустив его руку, отступаю на шаг в сторону.

Несколько мгновений принц лишь молча наблюдает за мной, а потом неожиданно мягко поясняет:

– Я вовсе не пытался пользоваться даром, принцесса. Но моя сила действует сама по себе. И когда я произнес ваше имя, то ощутил, что вам это не понравилось. Простите, если зашел слишком далеко. Если вам неприятно, мы вполне можем обращаться друг к другу, как и прежде.

Его внезапная искренность сбивает с толку. Сейчас я не замечаю в нем высокомерия, как в переулке, или пренебрежения вкупе со скукой, которыми веяло от него на троне во время бала. Хотя меня больше удивляют его слова о даре. Он может чувствовать мои эмоции. Значит, Мэйзи не ошиблась, он сильный пси-вампир. Нужно вести себя с ним очень осторожно. И пока что я в этом ничуть не преуспела.

– Дело в другом, – осторожно начинаю я, пытаясь сохранять хладнокровие, ведь снова приходится лгать. – Я просто… скучаю по родным. Когда вы называете меня по имени, я думаю… о братьях и сестрах. Мне их очень сильно не хватает.

Он наклоняет голову. Создается чувство, что он читает меня, разбирая по кусочкам мою ложь. Неужели я сказала что-то не так? У Мэйзи ведь есть братья и сестры, правда? Кажется, она упоминала, что стянула мужской наряд у братьев…

Я чувствую, как подступает паника, но принц вдруг ухмыляется.

– А если я буду называть вас иначе? Как-нибудь по-своему?

Меня тут же накрывает облегчение, и я заставляю себя улыбнуться.

– Ладно.

Принц снова предлагает мне руку, и мы идем дальше. Он задумчиво постукивает пальцем по подбородку.

– Что скажете насчет… Мэй? Зи? Зи-зи? Эм?

– Эм? – эхом отзываюсь я, неосознанно касаясь рукой спрятанного под одеждой медальона. С тех пор как умер отец, никто не называл меня Эм.

– Ведь ваше имя начинается с «М», – кивает Франко.

Внутри тут же разливается приятное тепло. «М» – первая буква имени Мэйзи. Или Эм, сокращение от Эмбер. Кусочек моей истинной сущности, который я смогу сохранить даже под чужой личиной. Если от этого бремя сделки с Мэйзи станет хоть чуть-чуть легче, я не стану возражать.

– Мне нравится Эм. Давайте остановимся на нем.

– Как скажете, Эм, – соглашается он, делая ударение на имени, и шутливо толкает меня плечом.

Я не могу сдержаться, и уголки губ приподнимаются в улыбке.

«Глупые, сумасбродные губы. Не поддавайтесь его чарам».

Да, он проявил ко мне минутное сочувствие. Но ведь он может без труда читать мои чувства. Кроме того, передо мной все тот же гадкий принц, предложивший мне свидание у стены переулка.

Эта мысль отрезвляет, и я возвращаю на лицо бесстрастное выражение.

Лестница выводит нас в знакомый широкий коридор неподалеку от бального зала. Вокруг тихо и пусто, в окна сочится мутный дневной свет. Трудно представить, что именно здесь я была прошлым вечером.

Прошлый вечер… Поначалу он казался просто волшебным, а закончился настоящим кошмаром. Стоит лишь подумать о нем, как внутри все переворачивается. Но я тут же вспоминаю, что принц наверняка сейчас читает мои чувства, и пытаюсь вызвать в памяти лучшие моменты бала – танцы, музыку, короткую встречу с толстым вороном… По телу разливается тепло, и в то же время на миг становится грустно. Я знаю, что нет смысла даже думать о незнакомце. Под маской мог скрываться кто угодно – аристократ или слуга, фейри или человек, красавец или урод. Хотя на тот момент мне было все равно. Я просто наслаждалась нашей беседой. Но сейчас даже не помню, как звучал