Глава 14

Крид уверенно шагал к своему автомобилю, стремясь покинуть это место и наконец-то вернуться к людям. Его сердце учащенно билось в предвкушении новой жизни в небольшом городке, где он мог бы основать собственную автомастерскую.

Эта идея стала для него своего рода философской отдушиной. Он будет заниматься починкой старых, но все еще прекрасных машин, возвращая их к жизни. Крид всегда был склонен к созерцанию и размышлениям, и этот проект казался ему идеальным способом выразить свою любовь к технике и к прошлому.

Он вспомнил, как в детстве проводил много времени в гараже одного деда, наблюдая за тем, как тот восстанавливает старые автомобили. Эти моменты оставили неизгладимый след в его душе, и теперь он решил воплотить свою мечту в реальность. Крид представлял себе, как будет сидеть в мастерской, окруженный инструментами и деталями, и восстанавливать машины, которые, казалось, хранят в себе дух времени.

Подойдя к своему автомобилю, он остановился на мгновение, чтобы насладиться его внешним видом. Проведя рукой по капоту, он ощутил тепло металла под пальцами.

Открыв дверь, он сел за руль и завел двигатель. Мотор заурчал, наполняя воздух знакомым звуком, который всегда успокаивал Крида. Он представил, как будет проводить дни, погруженный в работу, восстанавливая машины и наслаждаясь процессом.

Выехав на дорогу, Крид направил автомобиль в сторону какого-то города. В его голове крутились мысли о том, что его ждет впереди.

Музыка на фоне добавляла ему спокойствия, и он плавно погружался в свои думы, отстраняясь от шума и суеты окружающего мира. Под звуки инструментальной музыки он чувствовал, как напряжение и тревога уходят, уступая место умиротворению и гармонии. Именно под эту музыку он мог спокойно созидать, не давая ярости, что всегда кипела внутри, вырваться наружу.

Когда-то давно, в годы войны, эта музыка была для него спасением. Она помогала сосредоточиться, найти силы и веру в себя. Под её звуки он мог забыть о страхе и боли, о разрухе и смерти, о потерях и страданиях. Музыка была его верным спутником, его невидимой опорой, которая всегда была рядом, когда это было особенно необходимо.

Но теперь всё это позади и он наконец-то мог позволить себе расслабиться и заняться тем, что ему по душе. Крид мог наслаждаться жизнью, строить планы на будущее и мечтать о новых свершениях. Музыка больше не была необходимостью, но она всё равно оставалась частью его жизни, напоминая о тех временах, когда она была его единственным спасением.

Иногда он включал её просто так, для удовольствия, чтобы почувствовать себя живым и настоящим. И каждый раз, когда первые ноты касались его слуха, он чувствовал, как его сердце наполняется теплом и радостью. Музыка была его связью с прошлым, его мостом в будущее, его вечной спутницей, которая всегда была рядом, чтобы поддержать и вдохновить.

Яркая вспышка шартрезового света в салоне машины почти ослепила Крида. Проморгавшись, он заметил лицо равнодушного пассажира, внезапно появившегося на соседнем кресле. Зеленоглазый брюнет, с аккуратно уложенными волосами и легкой щетиной на подбородке, лишь скупо кивнул ему в знак приветствия.

Салон автомобиля был выполнен в темных тонах, с кожаными сиденьями и хромированными деталями. Крид почувствовал себя немного неуютно в этой обстановке, но решил не подавать виду. Он включил радио, чтобы создать хоть немного уюта и разбавить тишину, повисшую в салоне.

Из динамиков полилась мягкая джазовая мелодия, которая, казалось, должна была создать расслабляющую атмосферу. Однако, несмотря на это, Крид ощущал напряжение. Он украдкой взглянул на своего попутчика, пытаясь понять, что скрывается за его кажущимся безразличием.

Брюнет, казалось, был полностью погружен в свои мысли, его взгляд был устремлен в окно, за которым мелькали городские пейзажи. Крид заметил, что его руки, лежащие на коленях, были сложены в замок, и это придавало ему еще более загадочный вид.

Прошло несколько минут, прежде чем брюнет наконец нарушил молчание. Он повернулся к Криду и, все так же с равнодушным выражением лица, спросил:

— Куда направляемся?

Крид ответил ему в тон лаконично

— На север!

Брюнет кивнул, словно это было именно то, чего он ожидал услышать. Затем он снова отвернулся к окну, оставив Крида в недоумении.

Оставшуюся часть пути они провели в тишине. Крид пытался найти общие темы для разговора, но все его попытки были тщетны. Он чувствовал, что его попутчик не хочет поддерживать беседу и предпочитает оставаться в своем мире.

— Так что же тебе нужно демон? — спустя пару минут тишины всё же поинтересовался Крид.

— Поговорить? — он усмехнулся? — Бессмертие — невероятный дар, не так ли? Или всё же… проклятие?

— Оба, демон. Оба. Я видел рассветы и закаты цивилизаций, любовь и утрату, войны и мир… Всё повторяется, как избитая мелодия. И вот, я всё еще здесь.

— Что ты потерял, Виктор? Цена всегда найдётся… Эта продажная миледи. За что и чем же заплатил ты сам?

Немного подумав, Крид проскрежетал, словно старый дуб.

— Я потерял связь с течением времени. У смертных есть якорная точка. Они живут сейчас. Я же… лишь наблюдатель, призрак, привязанный к вечности, но лишенный настоящего. Нет спонтанности, нет неожиданностей. Только… предсказуемость. И скука…

— А как же приобретения? Что ты получил взамен? — всё не унимался демон.

— Знание. Огромное, давящее знание о человеческой природе, о её слабостях и силах. Я видел, как великие империи рушатся под грузом собственных противоречий, как любовь превращается в ненависть, как герои становятся тиранами. Я видел всё.

— И что это тебе дало? Мудрость?

Крид тихо смеётся.

— Мудрость — это осознание собственного бессилия. Я знаю всё, и понимаю, что ничего не могу изменить. Это тяжелое бремя, это удушающая печаль. Вечная жизнь не приносит бесконечного счастья, она окутана вечной тоской.

— А как же любовь? Утрата? Это ощущается так же остро, как и у смертных? — прошёлся он по больному.

— Нет. Все чувства… притупились. Они стали лишь призрачными отблесками былого. Я переживаю утрату, но уже без острой боли. Я вижу красоту, но без искреннего восторга. Да и любви… теперь не ощущаю целиком. Это как смотреть на что-то прекрасное через грязное и мутное стекло, видя лишь извращённые образы, но не саму суть.

Тот холодно улыбается.

— Так какова цена бессмертия?

Крид закрывает глаза.

— Цена — сама вечность. Вечная тоска по тому, чего уже не будет. По тому, что было только раз… И больше никогда.

Демон на какое-то время снова затих.

— Крид, мой старый друг. Ты видел больше, чем любой смертный. Ты наблюдал за игрой людей, за их