— Я никогда не звонила ему…

— Звони, нечего стесняться. Сейчас пришло время. Тем более тебе есть, где остановиться на время. Сильно его не отвлечёшь.

Дрожащими пальцами набрала его телефон. Может, он и номер телефона давно сменил. Хорошо в аккаунте сохранила контакты в своё время, а потом, когда приехала сюда работать, занесла в свой телефон все известные мне номера одноклассников и друзей.

— Володя…

— Маргарита? Маргарита, привет, очень рад тебя слышать. Безумно рад! Ты где?

— Володя, я поздно ночью буду в Москве. Можно завтра с тобой встретиться?

— Маргарита, что-то случилось? — он громко кричал в трубку. — Что-то очень серьёзное?

— Нет, нет. Хотя, наверное, да, — я путалась в разговоре и мыслях. — Завтра при встрече всё тебе расскажу.

— Когда твой рейс? Я встречу сегодня. Я один снимаю квартиру. Этой ночью ночуешь у меня.

Договорившись о встрече, я сложила документы и деньги в сумочку.

— Ну вот, я теперь чуть меньше буду о тебе волноваться, — Алла Георгиевна обняла меня. — Ничего, девочка. Ты справишься, ты сильная.

Я стояла и сомневалась в своём поступке. Надо звонить Никите. Я отказываюсь от его помощи, но прошу её у другого парня. Да, но Никита ничего не знает о моих родителях. И знакомы мы меньше двух недель. А Володя всё поймёт. Он в курсе моих проблем. И знаем мы друг друга с песочницы.

Но всё-таки, почему так кошки скребут на душе? Пишу смс.

«Никита, выйду на связь с другого телефона через пару дней. Прости ещё раз. Знаю, что волнуешься. Но так надо. Хочу сама решить свои проблемы. Скоро увидимся. Скучаю».

И выбрасываю симку.

Глава 30

— Решила проблемы? Сама? — язвительно спрашивает Никита, прослушав следующую часть рассказа.

— Решила… — вздыхаю я.

— Понятно, — обнимает он меня за плечи. — Перебираемся в спальню?

— Давай. Если честно, то глаза слипаются.

— Это ты погоди. Да и не договорили мы ещё. Ты смотри, как бежит время.

В спальне разговор снова надолго прерывается. Разговоры в постели, видимо, глупое занятие.

Нет, разговор потом продолжился. Такой, что от слов Никиты я начала смущаться, а дыхание прерываться. Но он провокационно продолжал.

— Знаешь, где я ещё тебя не целовал?

И я снова улетаю от головокружения. Мы вдвоём улетаем…

— Спи. Завтра расскажешь, почему позвонила только тогда, когда увидела две полоски. И куда пропала, — засыпая, говорит Никита.

Проснулась, когда уже солнце поднялось совсем высоко. Потянулась и вспомнила, что Никита этой ночью спал здесь, со мной. Вмиг настроение у меня поднялось ещё выше. Насколько это было возможным.

Куда он подевался? Хоть бы записку оставил. Прошлась по дому, на кухне увидела, что Никита уже позавтракал. Открыла холодильник — для меня стояли овощные нарезки и бутерброды, которых вчера не было. Улыбнулась и принялась накрывать на стол.

Скорее всего, Никита поехал за своей машиной и документами по работе. Что-то такое он вчера говорил. Собирается прожить с нами несколько дней, чтобы окончательно мы договорились между собой, как будем дальше действовать и где жить.

Услышала шорох шин, а затем хлопнула дверца машины. Так быстро вернулся. Во сколько же он встал? Я застыла с улыбкой. А потом бегом бросилась на крыльцо.

Выскочила за дверь и врезалась в… В Володю.

— Ты… Ты откуда?

Но я не успела удивиться, потому что он притянул меня к себе и поцеловал.

Поцеловал так страстно и с таким напором, как будто мы давно любовники и безумно скучали. Я так опешила, что не сразу сообразила, что даже ему частично ответила.

— Так вот про кого ты всё время говорила. Это тот другой, который должен был появиться. Чего ты так и боялась. И, очевидно, ждала.

Я отпрянула от Володи, а Никита, оттолкнув меня, вошёл в дом.

— Володя, что это было?

Спросила, но не стала дожидаться ответа. Побежала за Никитой.

— Никита, это не то, что ты думаешь!

— Знакомая фраза, — Никита переодевался. — Где-то я такое слышал? В кино? Как думаешь?

— Никита, ну, пожалуйста.

— Что, пожалуйста?

— Выслушай, прошу.

— У тебя есть, кому тебя слушать.

В спальню заглянул Володя.

— Проходи, чего в дверях застыл? — Никита, выходя, сильно задел его плечом.

— Никита, — я бросилась следом. — Ну, остановись же ты.

Схватила его за талию. Прижалась щекой к его спине и заплакала.

— Так не может всё закончиться…

На моё удивление он притормозил.

— Никита, это недоразумение, — заметив возле нас Володю, обратилась к нему. — Володя, ну скажи. Скажи, что это ты хотел меня поцеловать. Ты же так никогда не делал.

— Не делал. Но, недоразумение — это он, — и показал пальцем на Никиту.

— Никита, стой, Никита, — я стала перед ним и крепко упёрлась ему в грудь. — Пожалуйста, не надо. Прошу вас. Не надо драться.

— Так пусть ответит твой Никита. Где он был всё это время? И кто помогал тебе?

— Что же ты теперь попрекаешь. Своей помощью. Мог и сообщить мне.

— Сообщить? Зачем? Ты же сразу и забыл Маргариту. После бурной ночи.

Никита рванул к Володе, но я успела встать между ними.

— Никита… — глядя ему в глаза, вложила как можно больше мольбы в свои слова. — Пожалуйста. Всему есть объяснение…

— Да уж…

Он развернулся и быстрым шагом покинул дом. Я выскочила следом за ним, но он уже закрывал калитку.

— Никита…

Он развернулся.

— Маргарита, иди, разберись в отношениях, в чувствах. В себе, наконец. Честно, не хочу мешать. Вдруг у вас что-то получится.

— Это не то, что ты видел…

— Я видел достаточно.

— Я просто растерялась. Не успела его оттолкнуть.

— Пожалела его. Это было очень очевидно.

— И пожалела тоже. Он действительно много сделал для нас с Кузей.

— Вот и хорошо. Можешь ещё его поцеловать, если жалко. Но, учти, сына никому не отдам. Только не волнуйся. У тебя никто никого забирать не будет. Но с сыном я буду видеться столько, сколько посчитаю нужным.

— Разумеется. И что? Ты уйдёшь вот так? После наших двух ночей?

— Да. Разбирайся пока. Поговорим, когда остынем. И, главное, разберись с ним. Алло, такси, — он показал знаком, что разговор закончен.

Я стояла и не могла в это поверить.

— Никита, дай хоть оправдаться.

— Марго, всё потом. Иди в дом. Тебя гость дорогой ожидает.

Такси сегодня приехало неоправданно быстро. Всё снова закончилось, так и не начавшись.

Я медленно пошла в сторону дома. В этот раз слёзы уже не катились из моих глаз. Внутри была полностью выжженная земля. Сердце разрывалось на два лагеря.

Мне надо бежать за ним, за моей любовью. Я не