Нетронутым осталось родовое гнездо, где абисианки метали икру. Оно располагалось в небольшом ущелье под городом совсем рядом с дворцом королевы.

Жилищ на всех не хватало, а учитывая скорое пополнение рядов абисов более совершенным потомством, положение становилось всё плачевнее. Напрашивалась всеобщая миграция в другой регион моря, да есть загвоздка: королева всё ещё спит, демиург ранен, а стражи полностью потеряны. Как тут найти новое место обитания?

— Сестра, прекрати тратить силы, это бессмысленно, — забеспокоился первый страж, наблюдая, как сирена раз за разом пытается исцелить песней всеми любимого Данте.

— Я уже чувствую, как ему становится лучше, — монотонно ответила девушка и снова запела.

— Ты перепробовала все возможные тональности, мотивы и ритмы, — покачал головой страж.

— Нет, не все, — снова пробубнила сирена, нехотя отвлекаясь от пения.

— А я говорю — все! — настаивал первый страж.

— Нет! — уже с досадой огрызнулась сирена и прекратила петь. — Что ты пристал ко мне? У тебя с третьим других дел нет? За пределами дворца ещё столько неоплодотворённых самок!

— А это тут при чём, — смутился страж.

— При том. Почему вам можно и нужно оставлять потомство, а мне нет? Неужели я оставлю после себя плохих детей? Я не понимаю, — сирена сдалась, перестала донимать Данте пением, села возле него, поджав ноги под себя и просто гладила демиурга по чёрным волосам.

— Если б я знал... — пожал плечами первый страж. — У Королевы есть все ответы, но она спит. Народ в городе рассказал мне, ценой скольких жертв далось наше рождение — неудивительно, что Её Величество не может пробудиться.

— Брат, а ты не задумывался?

— Над чем?

— Что мы вообще такое?

Первый страж скривился от странного вопроса, но в то же время сам призадумался на какое-то время.

— В смысле? — решил спросить он.

— Мы родились — сразу кинулись в бой, будто ничего другого не умеем. Мы не охотимся, как другие абисы, пищу нам приносят прямо во дворец. Наша речь изобилует преданностью Королеве, которую даже не знаем, а видели единожды. Мы постоянно её упоминаем, чтим и боготворим. Однако, всё выглядит иначе, когда я смотрю на Предка...

— Ты разве не испытываешь к Предку тех же чувств, что и к Королеве Асхане? — искренне удивился страж.

— Это другое, — замотала головой девушка, отчего её бледные светящиеся волосы вздыбились на манер щупалец. — Если перед Королевой я ощущаю долг, то при виде Предка... я не нахожу подходящих слов. Это что-то сравни с личным желанием или симпатией. Лично мне хочется о нём позаботиться, а не потому что так продиктовано моей кровью и плотью. Понимаешь меня, брат?

— Честно говоря, не особо, — угрюмо опустил голову страж. — Для меня Королева и Предок находятся в одинаковом приоритете.

— Жаль... а поговорить мне о таком сложном чувстве, по сути, не с кем, — скорбно сказала сирена.

Двое стражей прекратили беседу, так как почувствовали возвращение третьего стража. Тот явился во дворец весь усталый и в какой-то степени измученный.

— Так понравилось оставлять потомство, брат мой? — колко сказал первый страж, на что получил от третьего взгляд полный негодования. — Нет, не угадал?

— Не понимаю, о чём ты. Я закончил удовлетворять просьбу наших самок ещё вчера, если тебе интересно.

— Так, где ты был, старший братик? — поинтересовалась сирена.

— Я? — немного замешкался третий страж, на нюх отыскал огромную ракушку с подношениями для стража и принялся восполнять силы с особым аппетитом. Когда страж немного насытился и перевёл дыхание, он решил ответить: — Я отстраивал город.

Сирена и её братец синхронно распахнули глаза от удивления.

— Что-что ты делал?! — переспросил первый страж.

— СТРОИЛ! — нехотя отрываясь от еды, ответил брат.

Двое стражей озадаченно переглянулись.

— Старший братец, но ты же понимаешь, что нам такого не поручено? — с интересом спросила сирена.

— Да, — лаконично ответил третий и продолжил лакомиться.

— И ты не видишь в этом проблемы? — нахмурился первый страж.

— Нет, — чавкая, отозвался брат.

— Во, дела... — растеряно сказал первый. — Сначала сестрица странные вещи говорит, теперь и брат ведёт себя девиантно. Остаётся мне только что-то вытворить. Скажем, притащить морскую корову в крепость и объявить её своей избранницей.

Сирена громко и звонко расхохоталась, отчего во дворце завибрировали стены. Третий страж чуть не подавился от таких умозаключений.

— Да-да, смейтесь, обормоты! — обиделся первый страж. — Я тут самый нормальный, но смеются лишь надо мной!

— Мы не со зла! — попыталась успокоить его сирена, не прекращая хихикать.

Девушка смеялась с такой тональностью, что произошло неожиданное: троица стражей вдруг вскочили как ужаленные и ринулись в покои королевы. Они почувствовали, как Асхана начала шевелиться и звать своих детей. Стражи предстали перед пробуждающейся королевой в напряжённом ожидании. Больше всего волновалась сирена, так как считала себя ответственной за внезапное пробуждение матери. Других причин она почему-то, не рассматривала.

Истощённая Асхана начала приходить в себя, изящно поднимаясь с мягкого ложа из водорослей и морских губок. Королева распахнула заспанные глаза и заговорила со своими стражами:

— Дети мои, вижу, все трое выжили в недавней битве. Хороший знак.

— Благодарю, Ваше Высочество, — поклонился первый страж.

— Спасибо за вашу заботу, дорогая Матерь. — склонилась сирена.

— Рады услужить, — повторил за остальными третий страж.

— Вы простите меня за долгое отсутствие, дети мои, и за совершённую ошибку.

Печально сказала Асхана. Не спросила, а утвердительно произнесла, как действие уже свершённое. Страж озадаченно подняли головы.

— Я не одарила вас именами. Это мучало меня, пока я спала. Сейчас я исправлю досадную оплошность.

Имена. Стражам доводилось о таком слышать во время контакта с другими расами на поверхности. Они обращались друг к другу странными словами, обозначающими их идентификацию личности. Но одно не укладывалось в головах стражей: им-то имена зачем?

— По вашим лицам вижу, что в голове возник один и тот же вопрос — зачем вам имена? — насколько это сейчас возможно, улыбнулась Асхана. — Не стану вас