что он начинает успокаиваться.

Он не торопился, грудь его тяжело вздымалась.

— Она сказала, что ты самое странное существо, с которым она когда-либо сталкивалась, и она не понимает, почему ты защищаешь ее, когда ты слаба и бесполезна.

Я пожала плечами, не задетая правдой.

— Я не позволю другим пострадать, чтобы защитить меня. Ты борешься со мной, твой гнев направлен на меня, а Кэл — просто птица, которая спасла мне жизнь, и не должна быть убита без всяких на то причин.

Кэл замурлыкала громче и настойчивее, и Драгер покачал головой.

— Ты внушаешь странную преданность тому, кто по праву должен был уничтожить тебя одним своим присутствием. — Он махнул рукой Кэл. — Ты можешь уйти сейчас. Твои услуги здесь будут вознаграждены.

Он все еще успокаивался, чешуя почти исчезла, хотя трава вокруг него оставалась в кольце смерти. Повернув голову, я обнаружила Кэл достаточно близко, чтобы пробудить этот страх, но на этот раз я приветствовала его. Она была жива, и это было все, что имело значение.

— Спасибо, друг, — радостно сказала я. — Увидимся.

Она прищурилась, когда покачала головой, затем снова широко расправила крылья и взмыла в небо.

Переведя взгляд на Драгера, я тихонько вскрикнула. Он был прямо передо мной, нас разделяло всего два дюйма. У меня не было ни единого шанса сбежать от него, если бы он решил, что пришло время убить меня и избавиться от своего стресса, но когда он потянулся ко мне, я почувствовала, что убийство не было у него на уме.

Я знала это выражение его лица, и стало ясно, что на этот раз у него был совершенно другой план наказать меня.

Глава 27

Жар его прикосновений просачивался сквозь тонкий шелк, его руки твердо лежали на моих бедрах.

— Ты ослушалась меня, — сказал он мягким и гипнотизирующим голосом. Эти глубокие рокочущие интонации погубили меня с той ночи, когда я ответила на звонок. Звонок, который изменил все.

— Я… я умирала, — сумела ответить я, голос звучал спокойнее, чем я себя чувствовала. Мое предательское тело уже снова было под его чарами.

Он наклонился, и я почувствовала запах свежего воздуха и солнечного света. Большую часть времени бог солнца пах прекрасным летним днем, за исключением тех случаев, когда он был зол, тогда от него пахло огнем и пеплом.

— Никому не позволено ослушаться меня без наказания, — продолжил он. — Умирая или нет. Обстоятельства меняют только наказание.

Его хватка усилилась, и я застонала, давая ему понять, что именно я думаю о его наказаниях. Как бы сильно я ни хотела сопротивляться ему, он привлекал меня, как никто другой. Я предполагала, что притяжение, которое чувствовала, было вызвано его божественной силой здесь, но небольшая часть меня боялась, что это было из-за этой странной связи между нами.

Человек и бог-оборотень-дракон. Более невероятной пары никогда не существовало.

Когда он отпустил мои бедра, гладкие прикосновения его ладоней скользнули под мою рубашку и по обнаженной коже. Он задел нижнюю часть моей груди, и еще одна волна жара сотрясла мое естество.

Сжав бедра в попытке облегчить боль там, я запрокинула голову, давая Драгеру доступ к моему горлу. Он прижался ртом к обнаженной коже, проводя по точкам моего пульса, царапая зубами, чтобы я чувствовала каждый укус. Он ни разу не повредил кожу, но ему нравилось оставлять на мне метки.

Он руками вцепился в мою рубашку, и одним быстрым движением разорвал шелк, оставив меня полностью обнаженной. Тепло солнца и его прикосновения так приятно ощущались на коже, наполняя меня жизнью и энергией, ощущение было еще более восхитительным после того, как я испытала ледяной холод, когда чуть не умерла в Ланкорте.

Он был слишком высок, чтобы постоянно наклоняться ко мне, и в любом случае это было не в его стиле, поэтому я не удивилась, когда он обхватил руками меня за зад и приподнял. Я обхватила его ногами за талию, и он, не теряя времени, принялся пожирать мое тело. Его рот был горячим и твердым, когда он сомкнул губы на моем правом соске, посасывая и нежно покусывая, пока пик не стал твердым и пульсирующим. С левым произошло то же самое, и я покачивалась рядом с ним, отчаянно нуждаясь в некотором облегчении от боли в сердцевине.

Драгер скользнул рукой вдоль края моих шорт и обнаружил, что я под ними голая, а шелк основательно мокрый.

— Черт, — простонал он. Я ждала, что он также сорвет с меня брюки, но вместо этого он ухватился за край и натянул их туже, пока шов шорт не прижался прямо к моей киске, потирая клитор каждым движением руки.

— Черт возьми, — простонала я, резко двигаясь, когда он использовал мои шорты, чтобы подразнить меня.

Смех Драгера был мрачным и чувственным.

— Такая отзывчивая. Это необъяснимо.

На самом деле это было не так. Он явно не видел себя таким, каким его видят женщины, потому что он был абсолютно желанным. Должно быть, я стонала до такой степени, потому что он покачал головой, его пальцы теперь толкали шорты внутрь меня, когда он трахал меня шелковым материалом.

— Люди слабы. Каждый инстинкт, которым ты обладаешь, должен предупреждать тебя бежать от меня, и все же ты раскрываешься, как только что распустившийся цветок в свете своего бога.

Высокомерный ублюдок. Он намеренно выбрал эти слова, и мы оба это знали.

Не то чтобы меня это волновало прямо сейчас, на грани оргазма, когда пальцы Драгера и шорты были погружены внутрь меня. Когда жар в животе взорвался, и я закричала, он издал удовлетворенный стон из глубины груди.

Его крепкая хватка удерживала меня на месте, пока мое тело сотрясалось от оргазма. Прошло не так уж много времени с тех пор, как я была с Драгером, но все равно казалось, что прошла целая жизнь, когда я закричала и впилась ногтями в его плечи. Гул его силы снова просочился в меня, даже без того, чтобы он вливал ее, как это было в библиотеке.

Не отпуская меня, он убрал пальцы, шорты все