Шрифт:
Закладка:
— Пожалеешь…
Марк не отвечает. Хмыкает только отрывисто и делает еще один шаг. Я его явно забавляю. Сверкает своими идеально ровными белыми зубами.
И прессом, кстати, тоже. Но нет.
Я туда совершенно не залипаю.
Наступление продолжается. А бежать некуда. Я в западне. И я сгораю.
Сердце ускоряется. Сердце вступает в гонку с разумом.
Мысли путаются.
Мне нужно остаться одной. Сбежать от него…
— Что там? — спрашиваю надломленным голосом. — Почему дверь заперта?
— А ты как думаешь?
Делает тон голоса ниже на октаву.
— Там трупы всех твоих невест? — выдаю осторожное предположение. — Ты Синяя Борода?
— Угадала, — тянет со смешком, принимая шутку.
Киваю, улыбаясь не слишком весело. Я могу прямо сейчас представить Маркушу в этой коварной роли. Это так просто. Что стоит эта его злорадная гримаса, устремленная на меня.
— Она тоже там? — силюсь не подавать виду, что я ревную.
Да я и не ревную вовсе.
Это просто игра.
Нет, это не просто игра.
Это сражение.
Не на жизнь, а на смерть.
Ненависть или любовь?
Вот что важно.
— Кто? — делает еще один шаг.
Глаза в глаза. Не отрываясь.
Пусть все пылает. Пусть все горит вокруг.
Пусть сгорает дотла.
— Она.
— Кто Она?
— Та, что была с тобой в ресторане… ты целовал ее…
И новая порция коротких вдохов. От меня.
Как я вообще осмелилась спросить? Вот так, прямо в лицо. Чувствую себя бесстрашной. Я выросла в собственных глазах. На полдюйма точно.
Марк молча наклоняет голову набок. Губы изламывает в жесткой улыбке.
Еще один шаг. Не прерывая зрительный контакт.
А что там в его лазурных омутах?
Что?
Непонятные эмоции. Неразличимые.
Мне нужно знать.
Я не хочу знать.
Я пришла узнать!
Кто она для него? А я кто?
Ответа нет.
Плечами пожимает. Бездушный… Он такой бездушный…
Ледяной мальчишка. Бессердечный. Плохой парень.
Зловредный Маркушенька. Он же нагло надо мной издевается! Загнал меня в ловушку.
Но я не подам виду. Буду делать вид, что все происходящее задумано лично мной.
— Отвечай…
Требую неуверенно. С дрожью в голосе. Он знает, что я боюсь.
— Может быть…
— Не отвечай!
Головой из стороны в сторону и губу прикусываю. Не надо… не надо… не хочу…
— Проверишь?
— Не открывается, — шиплю рвано. Скорее даже пищу.
Веки на автомате прикрываю. Кислород с трудом втягиваю. И замираю.
Открываю глаза. Снова зрительный контакт устанавливаю.
— В другую сторону, — хрипло.
Вот черт. Я такая дура…
Руки заламываю. Они трясутся и не слушаются. Прикасаюсь к ручке снова.
Поворот. Щелчок. Дверь легко поддается.
Шаг назад. Спиной. В неизвестность.
Голову поворачиваю. Вниз ведет длинная лестница. В подвал.
В темноту.
«В темноте не видно реакции. В темноте можно все. Потому что не видно реакции…»
Там я могу спросить прямо. Не бояться.
Вдох. Выдох.
Вдох. Выдох.
— Не включай свет! — выкрикиваю ему.
Бегу вниз. Дышу отрывисто. Ориентируюсь на ощущения.
Ступенька, ступенька, ступенька.
Еще. Еще. Еще.
Перед глазами лишь непроглядная тьма. Глухая тишина.
И шаги за спиной…
Глава 33
Открытая книга
Марк
— Ну вот, мы с тобой попали в эту загадочную комнату Синей Бороды. Готова окунуться в невероятное приключение, моя милая Лиззи?
Прикрыв глаза, вдыхаю аромат ее волос, словно обезумевший маньяк.
— Ты что делаешь?! — возмущенно выкрикивает в лютой темноте, и только эхо отбивается от стен, приумножаясь по прохладному пространству подвала. — Не подходи! То есть… подходи, но не слишком близко!
По руке меня шлепает и отбегает. Фырчит, рычит, и что-то невнятно бормочет.
Смеюсь, не до конца врубаясь в правила игры. Они постоянно меняются. Это же Синичкина. От нее уже не знаешь, чего ожидать. Это беспощадный круговорот ее настроения и сопротивления. Либо принимаешь, либо сдаешься.
Кисть разминаю, ворочая ладонью по кругу. Место удара нещадно жжет. Она силы не сдерживает, себя не контролирует.
Шаг делаю. Глаза привыкают ко мраку.
— Отвечай, — требует откуда-то со спины.
Оборачиваюсь, меняя траекторию. Иду в сторону ее милого, но до жути злобного голоса.
— Что?
— Не беси, Маркуша, — шипит разозлено. — Не смей!
Хохот внутренности раздирает. И другие эмоции тоже.
Неконтролируемые и неподвластные.
— Повтори вопрос, — прошу насмешливо.
Ее ревность заводит. Хочу продлить. Хочу большего.
Всю ее хочу.
— Коз-зее-ел, — опять, с другой стороны.
Когда она успевает?
— Хватит кататься по углам, колобочек. Иди ко мне в объятия, и я все тебе расскажу.
— Ненавижу-у, — хнычет упрямо.
— Взаимно, — вздыхаю, повторяя излюбленную фразу.
— Ты такой говнюк! Как же ты меня своим дурацким поведением достал!
— Зачем пришла тогда? — вопрос сам собой напрашивается.
— Чтобы понять…
— Что понять?
Наворачиваю круги. Не от скуки смертной, просто приходится. За ее голоском по пятам следую.
— Кто Она, — с волнением. — Я вас видела в ресторане, так что не отвертишься, Маркуша!
— И не собирался, — выдаю однозначно.
— Тогда скажи, кто она и почему ты ее целовал!
— Подруга детства, — уверенно шагаю к выключателю.
Эти кошки мышки порядком надоели. У меня терпение лопается. С хрустом и с треском.
С фейверком, если хотите.
— Не смей свет включать!
Опять шипит, маленькая разозленная фурия.
— Понял, — ладони вверх
