— Что ты? — спросила она с нажимом. Никита теребил сухую травинку, не решаясь поднять глаза.

— Ну! — Тайми вцепилась в его руку. — Скажи мне!

Никита поднял глаза, вдруг ставшие очень нежными.

— Люблю я тебя, дуреха…

Тайми кинулась в объятия парня, повалив его на сено.

Спустя полчаса они вновь лежали рядом, остывая, и Тайми водила сухой травинкой по волосатой груди Никиты. Тот достал смятую пачку сигарет и закурил.

— Смотри сеновал не спали! — ткнула она его в бок. — А то нам ох влетит от дядьки Ивана!

— Угу, — буркнула парень, перевернулся на спину и выпустил кольцо дыма в потолок. Сквозь неплотно пригнанные доски просвечивало солнце, и в его лучах сизый дым выглядел как облака.

— Увезешь меня отсюда? — тихо спросила Тайми. Никита тяжело вздохнул.

— А ты хочешь уехать?

Тайми как-то грустно кивнула.

— Как только работу в городе найду — увезу.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Тайми улыбнулась. Вновь подул ветер, и принес с собой новые запахи. Тайми потянула воздух.

— Чуешь? Запах странный. Как будто сено спрело!

— Ну, может и спрело. Дядька Иван-то поленился, видать, вилами поворошить.

Запах становился все сильнее и Тайми поморщилась. Точно спрело. Странно, подумала Тайми. Дядька Иван хоть и любил выпить, но мужик хозяйственный. У него всегда и сено вовремя убрано, и дырки в заборе заделаны. Однако ж не уследил в этот раз! Нужно будет сказать дядьке, а то раз сено начало преть, так все сгнить может. А без сена коровы зиму не протянут, и тогда… Только надо будет придумать историю о том, что Тайми делала на сеновале.

Никита затянулся сигаретой, но тут же с отвращением выкинул ее далеко в сторону и сплюнул.

— Ты чего? — удивилась Тайми.

— Гадость какая? — скривился парень. — Как будто не табак, а коты нассали!

Он хотел сказать еще что-то, но не успел, потому что увидел, как Тайми вдруг схватилась за горло. Ее глаза выпучились, в груди стало нестерпимо горячо, словно весь воздух разом выкачали из легких. Девушка открыла рот, хватая воздух вдруг пересохшими губами.

Никита хотел спросить что случилось, но его скрутил приступ сильнейшего кашля. Парень упал на сено, схватясь за горло, сквозь которое, казалось, пытались выскочить обожженные легкие. Два разгоряченных голых тела вновь извивались рядом на сене, но теперь это не было танцем любви. А солнце все также освещало их сквозь щели в деревянных досках.

Через несколько минут оба были мертвы.

2006 год, 25 сентября.

Петрозаводск.

Еще подходя к квартире, Анна услышала за дверью смех Лены. Это было удивительно — девочка редко улыбалась, а уж смех Смолина и вовсе от нее не слышала. Может это потому, что Лена ей не доверяет, спросила Анна саму себя, и тут же ощутила укол ревности. Что, она такая злюка, что с ней даже улыбнуться нельзя?

Смолина открыла дверь ключом и вошла в прихожую. Городской телефон стоял на тумбочке у двери, и Лена только что беззаботно по нему болтала. Но при виде Анны она тут же посерьезнела, бросила невидимому собеседнику «я перезвоню» и повесила трубку.

— Привет!

— Привет.

— Как дела?

— Нормально.

Ленка тут же напустила на себя скучающий вид и скрылась в своей комнате. Смолина через силу проглотила это. Нужно было держать себя в руках и хотя бы внешне делать вид что они нормальная семья.

Анна не стала долго задерживаться в квартире — они договорились попить кофе со Светой и обсудить ситуацию. Через полчаса Смолина уже была в кафе. Конечно, Света опаздывала — как всегда. Когда она приехала, Анна заказывала уже второй латте.

— Она с кем-то говорила по телефону, смеялась, такая счастливая, — сходу начала Смолина. — Но как только я вошла — сразу посерьезнела и бросила трубку. Как будто маску надела.

— Ань, она подросток, у нее свои дела, — развела руками Света. — Она вернулась домой, это уже знак того, что она тебе доверяет.

— Или что просто не хочет возвращаться в детский дом, — хмуро парировала Анна. — В квартире-то все жить приятнее, даже с такой чокнутой бабой, как я.

— Ты не чокнутая, — улыбнулась Света. — Ты просто особенная.

— Ты всегда сглаживаешь углы.

— А ты всегда их срезаешь по максимально крутой траектории, — парировала Света. — Ты такая? Ок. Прими себя.

— Как можно принять себя такой? — не поняла Анна.

— Так ты уже такая есть! Остается только признаться себе в этом. Что мешает тебе быть собой?

— Уголовный кодекс, — хмуро ответила Смолина.

— Надеюсь, ты никого не собралась убивать? — пошутила Света, но Анна только вздохнула в ответ.

— С удовольствием бы убила того, кто создал эту дьявольскую игру! Она не идет у меня из головы! Как думаешь, что диск с игрой делал у Лисинцевой?

— Хороший вопрос.

— Знаешь, что самое интересное? Я подробно осмотрела её квартиру. У нее нет компьютера.

— Тогда зачем ей диск?

— Может, это не её? В квартире бывал еще кто-то. Мужчина. Я нашла одеколон, шампунь, одежду. Все дорогое, качественное, явно кто-то не бедный. «Северное сияние» обычно бандиты и бизнесмены покупают.

Света присвистнула.

— Завидный жених! И кто это мог быть?

Раздался звук смс. На экране телефона Анны высветилось короткое сообщение:

«Встретимся?»

— Кто там? — вытянула голову Света. Смолина отмахнулась и написала в ответ:

«А как же твоя хваленая конфиденциальность?»

Гуру ответил быстро:

«Это прозвучит странно, но я тебе доверяю.»

А я тебе нет — подумала Анна и взглянула на Свету.

— Что там? — спросила та, поймав взгляд.

— Хакер этот… хочет встретиться.

Света повела бровями и понимающе улыбнулась. В ответ Смолина закатила глаза.

«Где и во сколько?»

«Дом культуры в Голиковке знаешь?»