Шрифт:
Закладка:
Он уже сделал свое дело и теперь уходит…
Перечеркнув все в их жизни!
Оставалось не дать перечеркнуть жизнь другого ребенка.
– Маша, Маша! Где ты? Маша, не молчи!
– Я… я побежала в лес! Как вы сказали! А-а-а! Как здесь скользко! Я падаю!
– Держись за ветки! И не останавливайся! Беги к дороге на нижнем спуске!
– Ай!
– Что такое?
– Ветки… Царапают по лицу…
– Береги глаза. Скажи, ты видишь его? Он рядом?
– Не знаю! Я боюсь оборачиваться!
– Надо знать, где враг! Посмотри назад!
– Нет… не вижу! Ай… Я… я уже на дороге.
– Отлично! Беги дальше, вниз по склону. И обернись! Видишь его?
– Нет… Никого нет. Может, он отстал?! Там… наверху мне показалось, он еле идет. Кажется, у него нога… сломана или повреждена!
– Это хорошо! Значит, ты можешь убежать! Быстро, спускайся ниже… к выходу из ущелья! Только не выключай телефон! И говори, куда бежишь!
– Да-да! Здесь лес… такой густой! Тяжело идти, ветки бьют по рукам… больно.
– Да, там много молодняка на склоне. Прорывайся насквозь, Маша!
– Да!
– Обернись! Если его нет рядом, может, лучше бежать по дороге?
– Хорошо! Сейчас… А-а-а! Мама! Мамочка! Он рядом! Он совсем рядом!
И снова волна страха обдала Симонова с ног до головы. Но в этот раз она лилась на него не из трубки телефона. А откуда-то из его, Михаила, груди…
– Маша, беги!!!!
– Я не могу… Ветки… мне некуда бежать! А-а-а… не трогай меня!!!
– Мария! Бей его в глаз! Бей ручкой!
Михаил услышал звуки короткой схватки и неумелых ударов слабой женской руки.
– На тебе! На, на! Отпусти меня, сволочь! А-а-а-а…
Стон маньяка, прозвучавший как будто прямо под ухом у Симонова, вырвал майора из забвения.
– Тварь, не трогай девушку! – Симонова трясло от напряжения.
Но его никто не слышал.
– Ты с кем говоришь?! Сука! Брось телефон! Дай сюда… тварь, дай! – Мерзкий голос насильника заставлял Михаила трястись от бессилия.
– Нет, нет, нет… – Мария отчаянно отбивалась, продолжая наносить удары.
– Ах ты… Твою мать! У-у-у-у… Мразь, ты что сделала?!
Вдруг голос взвывшего от боли человека со шрамом стал удаляться от Михаила. На первый план вырвалось сбившееся дыхание Марии и эхо утопающих в грязи шагов.
– Ах ты, сука… убью! Теперь точно убью, бл… – Голос звучал все тише. И только присутствие Марии ощущалось так же отчетливо.
– Что происходит, Маша? – в очередной раз крикнул в трубку Симонов.
– Я ударила его… той ручкой… которой вы мне сказали! И вырвалась! Я бегу! Не знаю куда, но бегу…
– Молодец! Ты что-нибудь видишь? Где ты?
– Я снова выскочила на дорогу!
– Понятно! Тогда беги вниз по дороге!
– Да, да, да… Хорошо, я бегу! Нет… Что это?
– Что случилось?
– Чья-то тень… рядом! А-а-а!
Михаил услышал звук чьего-то прыжка и падение тела. Крики девушки затерялись в складках одежды и превратились в сплошной и неразборчивый шорох.
– У… м… а… – Михаил понимал лишь одно – это голос Марии.
– Маша, Маша! Дерись, сопротивляйся! Не дай ему себя победить!
Неожиданно характер звука вновь поменялся. Симонов отчетливо услышал испуганный и замученный голос девушки:
– Отстань! Отстань от меня! Пожалуйста! Не надо! Не трогай меня!
Мария умоляла своего насильника, надеясь на спасение. Но это был неправильный путь…
– Мария! Не проси его! Не проси! Его это только распаляет! Бей! Бей коленом между ног!
Мария как будто услышала его слова и нанесла сильный удар.
– А-а-а… получи!
– У-у-у-у! Сука!
Мария вновь смогла освободиться.
– Не подходи ко мне! Не подходи…
– Маша, что случилось, скажи мне? – Михаил находился на грани нервного срыва. Ему казалось, что он стоит сейчас прямо там, рядом с этой девушкой и видит драку своими глазами. И ничего не может сделать!
– Я освободилась! Освободилась! Снова… убегаю!
– Давай, давай, девочка моя! Беги быстрее!
– Да, да! Я сейчас… на повороте… Здесь очень скользко! Ай!
– Что такое?
– Я упала!
– Поднимайся!
– Да!
– Видишь его? Мария, скажи, он бежит за тобой?
– Да, да! Он где-то здесь… где-то у меня за спиной! Боже, как быстро! Как он так может?!
Звук резко изменился – снова ветки хлестали по Машиной фигуре и корпусу телефона.
– Маша, ты бежишь?
– Я свернула с дороги! Спускаюсь вниз… между деревьями! Может, так он меня не догонит!
– Хорошо! Хорошо! Двигайся быстрее. Только аккуратнее у самого въезда в ущелье – если сель был большой, в нем можно завязнуть. С твоей поврежденной ногой это плохо закончится.
– Скажите, а ваш человек? Он далеко? – Надежда в голосе Марии подстегнула Михаила схватиться за телефон.
– Думаю, уже рядом! Вам надо продержаться совсем немного, Маша!
Гудки на мобильном телефоне прервались стандартной фразой телефонного бота – «телефон выключен или находится вне зоны действия сети».
«Значит, он уже на подъезде! Там всегда провалы со связью». Симонов с надеждой посмотрел на часы. Сколько еще надо Арутюнову, чтобы добраться до ущелья? Пять? Семь минут?
И тут до него донесся возглас облегчения с другого конца трубки.
– Тут… тут какая-то тропинка! По ней можно бежать!
– Тропинка?! Откуда там тропинка?! – Майор был немного удивлен. Конечно, он не был знатоком всех тропинок в горах. Но хорошо представлял себе место, где сейчас находилась Мария. Тропинок вниз к ущелью не было. Только дорога. Там вообще не было тропинок… Кроме одной!
– Мария, вы куда бежите? В какую сторону? – Михаил заволновался не на шутку. Он слышал, как стремительно несется по дождливому лесу испуганная девочка. И со страхом представил себе ее маршрут.
– Я не знаю! Но тут почти нет веток, небольшой спуск! И я быстро бегу! Очень быстро!
Симонов привстал со своего кресла.
– Маша! Мария! Стойте! Туда нельзя! Это… ловушка!
Он все понял…
Но девушку уже было не остановить.
– Тут свет! Я вижу свет! – Ее голос звучал почти радостно. – Это лампочка на мосту! Такой подвесной деревянный мост! Вы слышите? Здесь есть мост!
– Да, Мария, – Михаил еле выдавил из себя последние слова, – но на этот мост идти нельзя!
– Почему? Он рядом! По нему можно пройти? Он же крепкий? Крепкий! Я вижу, что крепкий…
Симонов услышал топот девичьих ног по деревянному мосту. Где-то в отдалении был слышен шум бурлящей реки. Тот шум, который преследовал его длинными ночами…
– Мария, вы куда? – Голос майора звучал обреченно.
– Я на мосту! Бегу на тот берег… он уже близко… я вижу его…
– Мария, остановитесь! На той стороне… нет выхода!!!
Арутюнов всегда поражался тому, как
