— Наложи повязку, — велел я ему. А сам тяжело спустился с седла и побрел в превратную башню. Узкая деревянная лестница была залита кровью и на ней то и дело попадались трупы. Явно наши, караэнские. Рыцари короля буквально вырезали защитников и поднялись до самого верха. Тут их остановила вторая дверь. Которую они почти вырубили топорами. Пройдя мимо висящей на одной петле створки, я подошел к парапету. И оглядел поле боя.

За стенами всё перемешались еще сильнее. И поднялась пыль, заволакивая дерущихся. И все же, у меня появился некоторый опыт. Осматривая мешанину из людей, крови и пыли, я понял, что мы побеждаем. Всадники Королевства Фрей уходили. Медленно, мелкими группками. Отряд Короля тоже явно выходил из боя — зелено-желтое знамя вело их в сторону от схватки. Из засады выскочил отряд Фредерика, и погнался за отступающими. Я сверху отчетливо видел, что наемников маловато даже для того, чтобы напасть на отряд Ивэйна. И Фредерик в очередной раз проявил профессионализм, мастерски избегая боя с крупными отрядами рыцарей, умело маневрируя, и ловко истребляя отставших или зазевавшихся. Это было трудно назвать преследованием.

Понаблюдав еще несколько минут, я окончательно убедился, что битва кончилась. Нет, отдельные схватки между чересчур увлекающимися всадниками королевств и нашими ещё вспыхивали. В обнесенном стеной саду даже шел настоящий бой, насколько я мог судить со своего наблюдательного поста. Однако, было понятно — всадники Королевства выдохлись и уходят в свой лагерь.

— Это победа… — с сомнением сказал я. А потом, уже громко, повторил. — Победа!

Стоявшие на стенах люди не поддержали меня. Даже отсюда было видно, как много серых холмиков лежит там, на поле.

С Битвы под Караэном прошло две недели. Битва окончилась победой караэнцев. И сейчас я сидел в небольшом павильоне, с недвусмысленной задачей от Серебряной и Золотой палат — примириться с Королем. Любым способом.

Мне эта ситуация казалась странной, неправильной. Однако для Фредерика или Белого, похоже, битва результат который толком ни на что не повлиял — была вполне понятна и обычна.

Возможно, дело было в том, что мы не смогли разбить войско Короля. Разбить вдребезги, в пыль, в ноль. И пленить самого Ивэйна. Это бы сделало нашу победу однозначной и позволило снять осаду. Вместо этого, страшная, кровопролитная битва, которая обошлась Караэну в четыре сотни трупов и почти в тысячу раненых — почти так же, как Битва у канала — не привела ровным счетом ни к чему.

По оценкам Вокулы, Король потерял примерно полтора десятка рыцарей, полсотни всадников и сотню лошадей. Это были тяжелые потери для его немногочисленной армии, но уже на следующий день под нашими стенами появились рыцари и требовательными звуками рожков вызывали на бой тех, кто осмелится. Уходить Ивэйн не собирался. А дать ему еще одно сражение в поле не горели желанием уже в Караэне.

Из полутора десятков рыцарей Короля, потерянных в битве, убито было только пять — остальные взяты в плен. В основном Фредериком, но и у ворот нескольким не повезло получить удачный удар и упасть под копыта своих же. Хорошие доспехи надежно хранили своих хозяев от железа и магии. Хорошо одоспешенного рыцаря можно было тяжело ранить или оглушить — но убить очень трудно. Особенно, если рыцарь владел магией лечения на высоком уровне.

Честно говоря, я был в серьезной растерянности. Мои планы по созданию пехотной армии перестали казаться такой уж хорошей идеей. нахватавшись знаний о истории, я знал конец долгой эволюции военного дела средневековья, когда большие пешие батальоны победили штучных виртуозов на дорогих конях. Но сейчас, столкнувшись с ситуацией прямо изнутри, увидев рыцарскую конницу на пике её развития, я понял очевидное — единственная сила, способная нивелировать рыцаря на поле боя, это другой такой же рыцарь. Мне надо сколотить из горожан такую же спаянную и устойчивую пехоту, как хирд долгобородов. Вот только теперь я н был уверен в успехе. Да даже если и получится что-то сравнимое, этого всеравно могло не хватить.

Долгобороды смогли выдержать их первый натиск — но бородачи сражались с большими преимуществами. Рыцари не могли ударить их хирд с разгону, втягиваясь тонкой струйкой через ворота. Еще и терпя плотный обстрел со всех сторон. А пехота за стенами не была разогнана полностью только потому, что всадники не видели в них достойных соперников. И берегли лошадей. И они могли себе позволить выбирать — драться или нет. Караэнская пехота не умела двигаться в строю, не умела даже толком строиться — местная пехота могла только стоять и терпеть.

Что еще хуже, Ивэйн после битвы, похоже, решил взяться за осаду всерьез. Он перекрыл канатами большой канал, протекающий через Караэн, регулярно высылал на перехват торговых путей большие отряды, а потом еще и захватил замок на западе.

Как именно он захватил замок — было решительно не ясно. На мой вопрос об этом, Фредерик и Белый не смогли внятно ответить. А Вокула приволок груду свитков, в которых были учтены расходы на осаду Орлиного Гнезда еще моим дедом. Триста пеших наемников, две сотни строителей, двенадцать возов израсходованных стрел, провизия и еще длинный список — осада длилась восемь месяцев и стоила моему деду двадцать четыре тысячи дукатов. И кончилась сомнительным миром. Все сошлись, что такой быстрый захват не обошелся без магии. Все, кроме Вокулы, проворчавшем что «Не стоит объяснять магией то, что можно сделать с помощью золота». Подкуп или магия — у Ивэйна теперь был мощный опорный пункт, к которому он перенёс свой лагерь.

Контадо Караэна страдало. Посевы вытаптывались, собранный урожай увозился или сжигался, грабились купеческие караваны и даже баржи. Что еще хуже — под знамя Ивэйна стекались рыцари и просто маргиналы со всей округи. Его армия росла. И росла стремительно. Причем за счет местных мобилизационных ресурсов. Это было для меня дико, но наций и патриотизм тут еще не изобрели — и если у благородного сеньора не было родственников или деловых интересов в Караэне, то ему ничто не мешало собрать свой отряд, одеть доспех, сесть на коня и приехать к Ивэйну. Предложить свою помощь в праведном деле.

И тут мы плавно подходим к собственно тому, зачем Король осадил Караэн. Ивэйн желал удовлетворения нанесенного оскорбления. Какое оскорбление — Король не