Через несколько дней меня ждал крайне неприятный сюрприз. Во время большой перемены в колледже ко мне вдруг подбежала Татьяна и заговорщически шепнула:

- Говорила я: произвела ты на него впечатление! Вон, гляди - здесь уже! Из Вашингтона пригнал! Эх, не будь я замужем...

Я обречённо посмотрела в сторону, куда она указывала, и увидела Завельского. Он с дипломатической церемонностью раскланялся с Татьяной и, ухмыльнувшись, поприветствовал меня:

- Я тут кое-что разведал по своим каналам. Должен же я всё узнать о своей невесте. Ты, оказывается, замужем-то и не была.

- Делать тебе, что ли, нечего. Да и какая, к чёртовой матери, я тебе невеста, - я отвернулась и направилась в столовую; Завельский не отставал:

- Заодно и дату рождения твоего сына выяснил. Валентин - ведь так его зовут, верно? Как-то не получается уложить твою легенду в требуемые сроки.

Неожиданно он грубо схватил меня за локоть, развернул к себе и хамски поинтересовался на повышенных тонах - что выдавало крайнюю взволнованность, поскольку было ему совершенно не свойственно:

- Это ведь я тебе ребёночка сделал тогда в Магнитогорске, фактически на глазах у собственной жены - да, Елфимова?

Глава 3. Оксана. Бесславный старт в Магнитогорске.

Тогда, шесть лет назад, места в самолёте до Магнитогорска у нас с Завельским оказались рядом. Накануне я в спешке дописывала доклад для симпозиума - поэтому, уморившись, заснула и сползла на него. Когда проснулась и сообразила, что весь полёт проспала, привалившись к нему и положив голову ему на плечо, было поздно; натолкнулась взглядом на его смеющиеся глаза и почувствовала, что нещадно краснею.

- Я сохранил твою коробочку с едой, когда разносили. Поешь.

Какая трогательная забота. Наивная я не поняла, что в ту минуту он как раз начал обрабатывать меня - с далеко идущими планами устроить себе в эту поездку развлечение не только для ума, но и для тела.

Уже на следующий вечер, когда мы вернулись с заседаний и разбрелись по номерам, Завельский без и толики стеснения появился у меня на пороге с прямолинейным вопросом:

- Слушай, Оксана... тебе не хочется от этого освободиться?

Он смотрел на меня без улыбки. Я вспыхнула:

- А что, у меня есть какой-то позорный порок, дефект? От чего это я должна хотеть освободиться?

- От того, что ещё в самолете началось. Между нами.

- А может быть, от раздражения, которое я у тебя вызывала в этом семестре, пока мы занимались организационной работой?

Завельский помолчал.

- Со стороны, наверное, выглядело как раздражение. Я и сам так думал. Но это совсем другое чувство.

- И какое же?

- Думаю, точно такое же, как у тебя.

- М-мм, - понимающе промычала я. – И давно оно у тебя появилось? За полгода до этой командировки мы взаимодействовали трижды: на этапе подачи заявки на грант, на этапе подготовки форума, а потом на семинаре по практике. С заявкой мы друг друга вывели из себя, ни о каком влечении там не шло и речи. Значит, позже?

- Не скажи, - подумав, отозвался Завельский. – Может быть, всё началось, когда я у вашей группы практику вёл.

- Да, прикольно было, - беззаботно подтвердила я.

- Помню, как удивился, что скучаю по нашим пререканиям у меня в кабинете после окончания рабочего дня. Но всё же я старался оценивать тебя объективно. К моменту, когда закончилась подготовка к форуму, мне уже всё было очевидно. И я честно себе признался, что у меня к тебе личный интерес. Весьма сильный. Не скажу, что осознание этого факта мне доставило большое удовольствие. Однако зачем себя обманывать.

- Себе не врёшь? А с другими ты такой же честный?

- Не то чтобы сам по себе такой уж честный, - Завельский пожал плечами. Эх, мне бы тогда прислушаться к этой его фразе! - Просто от лжи много проблем. Во всяком случае, проблем в итоге всегда больше, чем пользы. А у меня и без вранья проблем достаточно. Чтобы врать, требуется изощрение и напряжение. Мне этого в работе хватает выше головы.

- То есть на форуме ты меня уже хотел?

Завельский хохотнул.

- Как всегда, ты за словом в карман не полезешь. Ну, всё-таки на форуме я был занят форумом.

- Я имею в виду, на том этапе, когда мы занимались подготовкой к нему?

- Вот это несомненно. По себе судишь?

- Да, это на меня похоже, не буду спорить. Только странно, что я ничего не заметила. Мне казалось, женщина всегда замечает интерес мужчины к ней.

- Да просто на работе я занимаюсь исключительно работой, а всё остальное отодвигаю в сторону. Смею надеяться, ты тоже владеешь этим полезным навыком?

- Н-не знаю, - растерянно откликнулась я. Завельский же тем временем деловито подвёл итоги:

- И чтобы дальше эффективно работать, нам необходимо сосредоточиться. А мы не можем выкинуть из головы друг друга и расфокусированы. Нужна разрядка. Согласна?

Понимая, куда он клонит, я всё же не стала язвить, хотя колкие комментарии были готовы соскочить с уст. В конце концов, разве все мои собственные мысли последние полгода, что я наблюдаю Завельского на факультете, не о том же самом? Надо скорее погасить в себе этот трепет, томительную ноющую боль в самом низу живота.

Мужчина внимательно смотрел на меня. Я в задумчивости отвела взгляд.

- Согласна с тобой, - коротко ответила я наконец. Завельский улыбнулся, шагнул ко мне.

- Должен признаться. Я тебя поцеловал.

- Да ладно, - нервно засмеялась я. – Что-то не припоминаю. Когда это? Тебе приснилось? Во сне?

- Именно так. Только не в моём, а в твоём сне. В самолёте. Ты спала, обхватив мою руку и прижавшись к моему плечу. Не проснулась, когда включили свет. Даже когда разносили ужин. Я попытался тебя разбудить.

- И поцеловал? Правда? – заинтересовалась я. – Куда же?

Завельский сделал ещё шаг, положил ладонь мне на затылок и несколько раз решительно поцеловал в голову. Я ощутила сильную слабость в коленях. И поняла, что мне совершенно всё равно, кто он такой и что будет со мной делать. Лишь бы он занялся мною прямо сейчас же. Немедленно.

- Нехорошо, что ты целовал человека без его разрешения, - нашла в себе силы вымолвить я. - Это нарушение личных границ.

- Но ведь и