Поскольку экспедиция финансировалась Академией наук и археологическими обществами совместно (в 1916 г. – Российским археологическим обществом, в 1917 г. – Московским), то организационные документы по экспедиции содержатся в фондах учреждений: Ф. 757 (РАИК), Ф. 104 ОПИ ГИМ (Московское археологическое общество), Ф. 454 ЦГА г. Москвы (МАО), Ф. 2, Ф. з ОР НА ИИМК РАН (Русское археологическое общество) и лиц, с этими учреждениями связанных: Ф. 1073[15] (бумаги Б. В. Фармаковского), Ф. 17[16] (П. С. Уваровой), Ф. 18[17] (Н. И. Веселовского). Причем Ф. 104 дает и научную информацию – несколько протоколов заседаний, посвященных Трапезунду. Не до конца восполненной лакуной остается 1918 г. (из личной переписки П. С. Уваровой известно о планировавшихся заседаниях в этом году[18]) – первый переходный период существования Московского археологического общества[19], документы которого до 1918 г. хранятся в Ф. 104[20] или Ф. 454[21], а с 1919 г. – в фонде Наркомпросса. Сходная судьба у архива МДА, чьи бумаги были распределены между НИОР РГБ (Ф. 172) и ГБУ ЦГА г. Москвы (бывший ЦИАМ. Ф. 229)[22]. Кроме того, Трапезундская экспедиция частично финансировалась и из средств РАИК (РГИА. Ф. 757)[23].

Интересную информацию дает и личная переписка. Если официальные участники экспедиции оставили отчеты, то сведения о деятельности Ф. Μ. Морозова, помогавшего в делах охраны и изучения памятников, можно почерпнуть только из личной переписки участников (письма к Б. В. Фармаковскому, Ф. И. Успенскому, Н. И. Веселовскому[24], С. Ф. Платонову). Упоминания об экспедиции есть в письмах Шмита к академику Н. Я. Марру, в переписке Ф. И. Успенского и В. П. Бузескула. Изучение переписки русских ученых начала XX в., в основном востоковедов и византинистов, привело меня и в Архив Института культуры в Праге, но среди пражских материалов семинара Η. П. Кондакова для этой работы пригодились только документы, связанные с биографией графини П. С. Уваровой[25].

Фонды АРАН и РГАЛИ помогают восполнить недостаток биографических сведений о некоторых участниках экспедиции. В литературе не встречается упоминаний о личном фонде археолога H. Е. Макаренко, пишут об отдельных документах в отдельных архивах или музеях[26]. Дело H. Е. Макаренко в Ф. 1. Оп. 1. Д. 7 НА ИИМК РАН также по неизвестным причинам в фонде больше не значится. Лепту в изучение экспедиции добавляют биографии Н. Б. Бакланова[27] и Н. Д. Протасова[28]. Целую работу, согласно отчетам Византийской комиссии, написал про трапезундские экспедиции Б. К. Ордин. Однако работа репрессированного византиниста не сохранилась, о чем свидетельствует ответ на запрос, пришедший из Центрального архива ФСБ России.

Изобразительные материалы Трапезундской экспедиции хранятся в Ф. 116 Успенского, Ф. 169 (Д. 20; 24), ОР НА ИИМК РАН и ФО НА ИИМК РАН (альбомы Q504 34-35, 48, 49; Q286 (снимок 5) – альбомы А. А. Бобринского, сделанные фотографом А. В. Лядовым (рис. 90-94А). Отдельные памятники были запечатлены на фотографиях Ф. Μ. Морозова, присланных им Н. И. Веселовскому или переданных Ф. И. Успенскому. Часть его фотографий также хранится в ФО НА ИИМК РАН (Св. Анна, Св. Кириак, пещерные храмы и т. д.). Две видовые фотографии храма Св. Софии, предположительно сделанные Н. К. Клуге (рис. 5А) и хранящиеся ныне в архиве Dumbarton Oaks, свидетельствуют о том, что часть материалов Трапезундской экспедиции была знакома американским ученым, вероятно, благодаря тому, что Н. К. Клуге в 1930-х гг. работал в Американском институте византийских исследований (сведения об этом содержатся в архиве Дамбартон Оукс). В архиве Дамбартон Оукс отложились и некоторые материалы о Н. К. Клуге – некролог и отдельные записи художника о работе, выполненной им в Стамбуле, однако ничего нового для настоящей темы эти записи не добавляют[29].

Документы Трапезундской экспедиции поступили в СПбФ АРАН[30] в 1930 г. из ликвидированной Византийской комиссии. В 1941 г. «из гр. В»[31]поступили дополнения в виде негативов[32]. В 1972 г. в деле фонда указывалось, что опись нуждается в переработке, в 1986 г. она была перепечатана[33], старую поместили в Ф. 7. Оп. 1. Д. 611. Разночтения между описями незначительные, по ним удалось лишь выяснить пропажу двух акварелей Н. К. Клуге уже непосредственно из Архива между 1933 г. и 1986 г. Обозрение фонда было составлено кратко, тогда было в наличии всего 13 предварительных единиц хранения[34]. Кроме архивных описей и документов, в деле фонда находится опись фотографий Ф. Μ. Морозова, список материалов, сделанных 6 мая 1927 г., более чем за год до смерти Ф. И. Успенского (вероятно, при передаче их в Византийскую комиссию или сотрудникам Комиссии).

Материалы экспедиции можно разделить на изобразительные (акварели, карандашные рисунки, фотографии (в том числе негативы) и письменные (черновики и планы докладов Ф. И. Успенского, рукописные главы с пометками «Очерков по истории Трапезунтской империи», различные выписки). Все это, в свою очередь, можно разделить на несколько тем, которые были указаны Ф. И. Успенским в одном из отчетов[35]. Башня подле Св. Софии, росписи Св. Софии (эти два памятника были хорошо изучены в 1930-е гг. и позже[36]). Материалы по организации экспедиции, отчеты и черновые заметки составляют первую часть фонда (Д. 1, 2, 3, 4, 5). Большая часть черновиков была вставлена либо в «Очерки из истории Трапезундской экспедиции», либо в отчеты – ненапечатанных материалов от силы несколько строк. Часть таких планов выступлений или не доведенных до конца заметок представлены в личном фонде руководителя экспедиции, академика Ф. И. Успенского (Ф. 116)[37].

Некоторую часть архива составляет организационная переписка по поводу работ экспедиции (часть документов Д. 1 и Д. 6): с участниками экспедиции (официальными и нет) Н. К. Клуге, H. Е. Макаренко, С. Р. Минцлов, Ф. Μ. Морозов, Г. К. Мейер, Д. Пахомов, Н. Д. Протасов, чьи материалы содержатся в фондах Ф. И. Успенского и Трапезундской военно-археологической экспедиции. К числу подготовительных материалов того времени можно отнести карты. Большая часть материалов состоит из фотографий, планов, чертежей, эскизов, акварелей и зарисовок (Д. 8, 9, ю, п, 12, 13, 14, 15, 16, 18, 20-24) и оттисков уже напечатанных работ (Д. 16), иногда с правкой (Д. 2). Есть эстампаж надписи в очень плохом состоянии (Д. 17)[38]. Так как среди отпечатков фотографий и негативов экспедиции встречается много повторов, находящихся