я зашла с трясущимися руками, спотыкаясь на полусогнутых ногах об ковёр. Положив письмо на кровать, я села рядом и уставилась на него, боясь открыть. Что бы там не было, меня в любом случае не ждало ничего хорошего. Но ведь меня никто и не заставлял сразу отвечать? В запасе имелось время подумать, что соврать в ответ.

Но как бы я себя не успокаивала, все аргументы разбивались о нарастающую в груди пульсирующую тревогу, мешающую логически мыслить. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я взяла конверт вспотевшими руками, вскрыла печать и достала пергамент.

«Её Высочеству, принцессе Амелии Ларминской.

К нашей величайшей радости совету стало известно, что Ваше Высочество пребывает в добром здравии и трезвой памяти. Состояние королевства и послевоенные соглашения требуют вашего скорейшего прибытия. Послы Карнии и Мирна были так любезны, что выразили желание скорейшего заключения мирного договора. Мортвудское королевство пришлёт ответ о готовности в скором будущем.

Выражаем нетерпение о вашем возвращении и надеемся, что Вы, понимая всю ответственность, незамедлительно прибудете в Ларминию для осуществления обязательств. Просим дать ответ и сообщить даты вашего приезда.

С уважением, первый советник Харфин.»

Дочитав до конца, я просто выронила письмо из дрожащих рук. Сердце тревожно билось, эхом отдаваясь в висках, а внутри всё неприятно сжалось. Воздуха стало не хватать, будто на грудь наступили. Ну вот и случилось…

Что я напишу? Какие даты? Что делать? Может, не отвечать вообще?

Мысли хаотично всплывали в голове, подбрасывая мне всё больше неприятных вопросов без ответа. Думать о том, что когда-то я должна вернуться — это одно, но когда ставят перед фактом…

Упав на кровать, я сжалась в комок из нервов и уставилась в стену. Каждый день с момента воскрешения я отодвигала этот вопрос подальше. На что я надеялась, что он не наступит? Генералы знали, что я жива, и что именно я закрыла завесу. Думать, что не узнают во дворце, а я напишу, когда сама буду готова вернуться, было наивно. Но всё же… всё же я надеялась, что это будет не так скоро, и что я объявлю о возвращении сама. Опять обстоятельства мешали сделать так, как я хотела.

Погрузившись в мрачные мысли, я не услышала, как открылась и закрылась дверь. Поняла, что уже не одна, только когда Маркус обнял меня и спросил, в чём дело, явно ощущая моё смятение. Я молча кивнула на письмо и прижалась к нему. Не выпуская меня из объятий, он поднял пергамент с пола и быстро пробежался по тексту глазами.

— Что мне делать? — сглотнула я, борясь с подступающим к горлу комком.

— Сообразим, — пообещал он и погладил меня по щеке, — если не хочешь, то никуда не поедешь. А куда отправиться советнику, я могу разъяснить ему сам.

Он поцеловал меня в макушку, и легонько улыбнулась, радуясь, что в кои-то веке я не одна, и есть безопасное место, где я могу остаться и назвать это своим домом. Хотя, если считать время, проведённое в виде призрака, то в этом поместье я прожила дольше, чем в Белой Башне. Правда в Мортвуде существовала ещё более неприятная проблема в виде Деймора, но всё же в данный момент он волновал меня меньше всего.

— Забавно, — заметил Маркус, перебирая мои белоснежные локоны, рассыпавшиеся по покрывалу, — что каждый раз ты не хочешь от меня уезжать. Прямо традиция складывается. А если вспомнить, чем это закончилось в первый раз, то одна и без защиты ты точно никуда не поедешь, даже не думай.

— Но я должна, — вздохнула я и поникла.

— Поговорим об этом, когда ты придёшь в себя. Сегодня ничего отвечать не будем, подождут.

Глава 2

С трудом перебирая ногами, я шла по тёмному коридору, озаряемому тусклыми огоньками свечей. Язычки пламени дрожали на сквозняке и отражались оранжевыми всполохами на высоких металлических подсвечниках. Узкие витражи стрельчатых окон поблескивали мне вслед красной мозаикой, заиндевевшей от мороза.

Следом за мной молча следовали четыре жрицы Кровавого Бога, бесшумно ступая по чёрному камню коридора. Остановившись у двери, я поморщилась. Нарастающая пульсирующая боль не давала сосредоточиться и проникала всё глубже. Руки тряслись, и я едва стояла и сохраняла равновесие. Казалось, сделай я ещё шаг, и я просто упаду. Но осталось совсем немного, главное, чтобы некромантке хватило сил…

Жрицы распахнули деревянные створки двери и жестом велели мне войти. Тяжело переставляя ноги, я сделала несколько шагов и очутилась в большой главной зале. Свет свечей сменился холодным отблеском снега. Он сыпался крупными хлопьями, застилая пол и крышу над алтарём. Каменные фигуры над колоннами засыпало так, что различить их было невозможно. Я подняла глаза и посмотрела наверх. Снежинки летели из тьмы высокого потолка, будто крыши не было и вовсе. Вокруг стремительно холодало. Шумно выдохнув, я выпустила облачко пара изо рта и поёжилась.

Жрицы встали вокруг алтаря, опустили головы и застыли мёртвыми неподвижными фигурами, засыпаемыми снегом. Но тут сквозь белую пелену я заметила маленький огонёк. Едва видимый, он манил меня к алтарю, призывая подойти к единственному живому очагу в этом холодном зале Собора. Неуверенно двинувшись в его сторону, я ощутила тепло. Оно разливалось по телу и манило к себе, обещая покой и защиту. Сначала я подумала, что его источает статуя Повелителя, прижимающая к себе вынутое из тела сердце, но поднеся к фигуре руку, я поняла, что свет исходит откуда-то сбоку. Я повернулась и увидела высокую фигуру вампира, неподвижно стоящего и глядящего на Повелителя.

— Маркус, — прошептала я, борясь со слабостью и нарастающей в теле болью.

Он медленно повернулся и посмотрел на меня холодным взглядом алых глаз, но ничего не ответил. В груди неприятно кольнуло.

— Что происходит? — вымолвила я дрожащим голосом.

— Обряд отменяется, — не поворачиваясь спокойно сообщил он.

— Почему? Я не понимаю…

Вампир наконец обернулся, удостоив меня своим вниманием, но тепла я больше не ощущала. Огонёк, что звал меня, просто потух, оставив нас в холодной мёртвой тишине.

— Мы нашли способ вернуть завесу без тебя. Ты мне больше не нужна.

К горлу подкатил комок, ледяными шипами процарапав все внутренности, сжимаясь и принося гложущую боль. На глазах навернулись слёзы.

— Что я сделала не так? Ты же говорил…

— Я врал. Ты никогда не была мне нужна. Ты мне не подходишь. Неужели ты и правда в это верила? Ты всего лишь жалкий слабый человек. Игрушка на пару вечеров, не более.

Я покачнулась и чуть не упала, но вампир даже не попытался помочь, просто