— Проверю на Острове — будем производить. Тебе, Лаш, честная доля в четверть с прибыли, — озвучил я, после примерки-проверки.

— Михайло, я даже не знаю… — ровно, но явно растерянно промямлил морозилкин.

— Ну если ты собираешься всю жизнь горбатиться в дружине и гробануться со временем — а точно гробанёшься, служба такая — то можешь отказаться, — любезно предложил я, будучи не слишком благожелателен к окружающим.

— Нет, не собираюсь, — подумав четверть минуты, озвучил Квадрасек. — Благодарю, почтенный видом, принимаю предложение.

Даже «договор о намереньях» подписали, хотя его состоятельность в рамках правополагания Зиманды и корифейства была вещью не абсолютной.

Но это — мелочи, а главное — насколько я смог, настолько к климату Пряного подготовился. Вязанка артефактов действительно была «сырая»: работала на полную мощность не больше дюжины часов, оставшийся день «по остаточному принципу». Требовала живности чуть ли не как аркубулюс… Но была, как по мне, вещью не менее нужной, чем железный медведь или револьвер. Возможно я, конечно, перестраховывался — огненный душевный жаб давал надежду на некоторую резистентность. Но довольно слабую: в банях и термах я исправно пропотевал, а несколько экспериментов с оборотом в своё время показали, что беролаку в жару ГОРАЗДО неприятнее, чем человеку, несмотря на огненную химеризацию.

Это по «местности», которую, кстати, владеющие делали заметно «продуктивнее» изначальной: такие вещи как ирригация и прочее для местных были страшными словами.

И сами местные. Вообще — куча аналогий с Землёй, от Индии и Аравии, до Древнего Египта. Но в реальности: есть владеющие, которые поголовно жрецы какого-то божества. При этом, далеко не все из чёртовой дюжины Зиманды имели паству на Пряном: Апоп, Ид, Шут тот же самый (хотя с ним — чёрт голову сломит) получили на Пряном поклонников только после возведения на захваченных землях Пантеона. Эти данные — не стопроцентные. Часть Пряного просто толком не изучено, не хватает сил.

Так вот, все аборигенные владеющие Пряного — жрецы. И процепсы, похоже, этакая попытка божеств заткнуть «дыру» от видомов отсутствующего Апопа. Но жрецы не просто так, а этакие фараоны. Местные «простецы» или людишки базово не имеют огрызков прав или чего-то такого. Они, например, не имели права владеть собственностью, вообще никакой. Всё, что у них и на них — собственность владеющего жреца. Внешность «побережных» местных близка к индусам: смуглые, субтильные. Внешность «пригорных» — солянка, от европейцев до азиатов, судя по «глазам-щёлочкам и отобранному богами за пронырливость носа».

Побережные владетели вырезаны полностью, смуглые доходяги-людишки под властью владеющих и корифея. Но… скажем так, похоже, рабская психология, доведённая до абсурда. Как справлялись местные владеющие — чёрт знает, но половина местных, судя по книгам, умерла от… голода. На пышных полях, не смея коснуться урожая. Фактически роботы, требующие «ручного управления», причём высококлассного, поскольку выполняют указания дословно. Уже не все местные такие, но описание становления анклава Зиманды изобилует «боги лишили их разума, даже животного» и прочим подобным.

А вот часть плоскогорных владений вроде как присягнули корифею. Немного, но десяток местных владеющих живут и даже поставляют пряности и прочую фигню. И данных по ним в книгах нет вообще, кроме того что они «под дланью корифея».

Ну и самая семечка: джунгли. Непригодные для обитания людьми, они кишат не только зверьём, но и навьём. Довольно занятная картина, опровергающая многие «непогрешимые постулаты» пантеона. Навь в джунглях есть, фактически не контролируется, но никаких божеств и сверхсильных навов не заводится.

«Потому что жрут друг друга», — сообщил Потап. — «А когда кто-то становится совсем большим — жрут большого толпой».

— Погоди, а в чём опасность нави на Зиманде? Ты же сам…

«Потому что человеки!» — буркнул Потап, тяжело «вздохнул» и выдал такой пакет данных.

Человек выходил ОЧЕНЬ энергонасыщенным куском душатинки, порядково больше среднего зверя-духа. Почему боги желают (и получают) поклонение, почему тотемные звери вообще становятся тотемными зверьми. Люди как бы нарушают «естественный энергобаланс» нави и яви самим фактом своего существования. При этом — приносят богам и могучим духам пользу. В общем, ситуация с навами и навками на Зиманде — следствие существования людей. И вот я думал, что владетели на удалённых и слабонаселённых областях Зиманды проводят «профилактический навецид» — ан нет. На слабозаселённой или вообще незаселённой области проблем с навством нет как класса, работает «природный» механизм. Но в целом, выходит, что проблему нави на Зиманде породили люди же, самим фактом своего существования (не говоря о нави-людях, которые не так уж и распространены, но встречаются).

И этот же механизм фактически без оговорок и «людского вмешательства» работает в джунглях Пряного. Люди живут локализованно, под защитой владеющих-жрецов, в джунгли не суются, и навь из джунглей — не лезет к ним. Не вообще, как понятно, но так для общего навеценоза острова.

Ну и самая семечка: наши, зимандские, мало того что постоянно снуют по джунглям с караванами и прочим (способы «мгновенного сообщения одарённых» годятся только для совсем небольших и однозначно мёртвых грузов, типа писем и подобного), так ещё ведётся планомерное расширение прибрежной территории, в смысле вырубка джунглей. Защитником всяких звиздецомных природ я не являюсь, но проблемы из этого следующие естественны: местные лютые звери и нави мало того, что знакомятся с «новым видом вкусной еды», потому что местные в джунгли не совались. Так ещё и оказываются в новых условиях обитания, что не слишком положительно сказывается на характере и отношении к людям.

Впрочем, это лирика и «общая история». А до конкретики я добраться не успел: Гритка поскрёбся в дверь. А я отметил, что провтыкал всё… кроме горшочка с мёдом. Вытащил незаметно для себя из баула и заточил, разбирая литературу.

«Вку-у-усно!» — выдал топтыгин. —«Только муторно как-то», — озадаченно добавил он.

Я на это мысленно пожал плечами — сам я себя чувствовал вполне неплохо. А Гритка звал меня на «ужин у капитана», так что выходило, что я за книгами и мёдом провтыкал весь день.

— А мы отплыли уже? — вдруг дошло до меня.

— Так в девять пополуночи, почтеннейший. Это как вы не заметили-то, уснули?

— Сие тайна, одним видомам известная, — применил старую отмазку я.

А вообще у меня с корабельными калошами забавно выходит: вторая в этом мире, так я за книги сажусь и на окружающий мир внимания не обращаю. Надо исправляться: вот похожу завтра по этому корыту, поинтересуюсь, вопросы позадаю.

Тем временем Гритка, не поднимаясь на