Луны. Край тени этой всегда бывает круглый, а один только шар или ядро бросает всегда круглую тень, как его ни поверни. Возьми какую хочешь вещь, кроме ядра, да поставь от свету супротив стены и ворочай, тень не будет кругла; а возьми ядро — тень всегда будет круг.

А кто из вас хаживал в дальние походы, того уж нечего учить: обошедши Землю вокруг, да не споткнувшись нигде на пороге, не видав ни грани, ни перевалу с лица наизнанку, поневоле скажешь, что земля кругла.

Шар земной несется покатом вкруг Солнца. Проткни яблоко насквозь гвоздем, обороти его боком к свече, которая будет Солнцем, и оборачивай яблоко, повертывая гвоздь между пальцем все в одну сторону: вот как бежит и оборачивается Земля. Гвоздем Земля не проткнута; но поперечник, на котором вертится она, называется осью; оба конца его — где воткнут и выткнут гвоздь — полюсами, а пояс по самой средине Земли, по которому она будто катится, равноденственным кругом или экватором.

Полюсы, или два пупа Земли, всегда отворочены от Солнца, вверх и вниз; поэтому там вечный холод. Равноденственный круг всегда стоит отвесно под Солнцем, и это край самый знойный. Земля в сутки оборачивается вкруг оси своей; в годе обходит вокруг Солнца.

Без имени овца — баран; поэтому пуп, или полюс, который ближе к нашим местам, назвали северным, а другой — южным. Стрелка матки, или компаса, одним концом всегда указывает на север, другим на юг. В одной половине земного шара, в той, где мы живем, на север, то есть к полюсу, холод, а на юг, то есть к равноденственной полосе (экватору), жарко. По ту сторону полосы этой, на другом полушарии, наоборот: там холоднее у своего полюса, у южного; а оттуда на север, значит, ближе к средине, к равноденственному кругу, жарче.

Расстояние места от равноденственного круга, меряя напрямик к полюсу, называется широтою места, а расстояние его поперек, меряя по экватору, от какого-нибудь другого места, — долготою. Широта и долгота нужны, чтобы обозначить точку на шаре, где место это стоит. Так, например, широта полюса будет ровно четверть круга (90°), а долготы не будет никакой. На экваторе, наоборот, по всему кругу широты не будет никакой, потому что широту начинают мерить и считать от самого равноденственного круга; долгота же какого-нибудь места на экваторе будет такая, на сколько место это удалено от той точки на экваторе, которую условились признавать началом этого счета.

Если бы провести по Земле черту, от самого пупа через то место, где мы стоим, и до экватора, то эта черта называется меридианом. Когда солнце стоит супротив этой черты, то у нас бывает полдень.

Мы, на глыбе своей, на Земле, оборачиваясь вокруг, не видим этого, хотя и смотрим; нам кажется, будто Солнце ходит вокруг Земли, будто оно всходит и заходит. Ты ли понесешься на пароходе вдоль берега, берег ли побежал бы полосой мимо тебя — для глаз одно.

Из этого видно, что север и юг немудрено найти, потому что это концы оси, концы поперечника, вкруг которого Земля вертится. Но где на Земле восток и запад? Север и юг для всех один; иди все на север, и коли дошел бы через непроходимые льды, так мог бы стать на самом полюсе и указать: вот где север. То же можно сказать о юге. Но где восток и где запад? Иди по экватору на восток — и обойдешь вокруг, придешь опять на старое место, а востока не увидишь. Это потому, что востоком называем мы не место на Земле, а ту сторону, где восходит Солнце — восход; западом же ту, где Солнце западает, заходит. На сколько ты пойдешь к востоку, на столько он от тебя уходит. Почему? Потому, что Земля кругла.

Вот вам и компас, который беломорцы наши зовут маткой: север (норд), юг (зюйд), восток (ост), запад (вест) известны; но ветры дуют не с четырех сторон, а со всех, плывем мы также не только на четыре стороны, а во все, куда придется путь держать. Поэтому весь круг компаса разделили на 32 части, по осьми в каждой четверти, назвали каждую черту румбом, дали ей кличку — и дело в шапке. Откуда бы ветер ни задувал, куда бы мы ни держали курс, всегда можно назвать сторону эту своим именем.

Осталось одно: начертить компас на бумаге, написать на нем все 32 румба да заучить их. Без этого матрос не матрос.

ВОЗДУШНЫЙ ШАР

Ходит и ездит человек по земле; подрывается он и под землю, добывая руду и другие потребности; плавает по воде, пускаясь морем в дощанике вокруг всего земного шара. Но этого всего мало: захотелось подняться выше лесу стоячего, ниже облака ходячего и полетать, поплавать по воздуху.

Отчего судно плавает по воде? Оттого, что оно легче воды; оно сядет в воду настолько, чтобы выдавить под собою свой вес воды, а там и устроится; больше ему грузнуть не от чего. Железо много тяжелее воды, у нас и пословица говорит: пошел ко дну, как ключ, плавает по-топорному. Но пусти на воду посудину из листового железа — и она поплывет. Почему? Да потому, что объем велик; такой кузовок будет грузнуть в воду, поколе не выдавит под собой столько воды, сколько в нем самом весу, а потом и станет.

А полоса железа отчего тонет? Оттого, что сколько бы она ни погружалась, с ней не прибудет объема, а объем этот мал, тесен, не может занять в воде столько места, сколько сам весит — железо тяжелее воды.

Но из железных листов можно делать и мореходные суда и делают, как вы знаете, пароходы. И человек тонет в воде, а коли подвяжет пары две бычачьих,