надоедать. Вернее, не надоедать, просто я отвык говорить и слушать так долго. Впрочем, пиво помогало: после двух кружек дышать стало легче, а бар показался ещё приятнее. Заиграла другая музыка, жёсткая и безысходная.

— Это, кажется, «Пилот»?

Иволга прислушалась и тряхнула бордовой гривой.

— Ага, они. Старый русский рок — часть этого места.

— Не такой уж и старый, — усмехнулся я, откинувшись на спинку стула.

Девчонка дернула плечами — мол, тебе лучше знать.

Кеды со звездами

И клёш.

Со своим, видать, ты шёл.

Со своим пришел — с моим уйдешь!

— Хорошая песня, — Иволга довольно принюхалась к остаткам в своей кружке. — Жизненная.

Я не ответил. Не люблю перебивать припевы.

Ива нахмурилась.

— Ну что ты опять шкаф изображаешь?

— Я не шкаф. Просто ты мелкая.

— Какой вы галантный кавалер! — рассмеялась Иволга. Смех у неё был совсем девчоночий, звонкий и переливчатый.

— Если надеялась на свидание, не стоило срывать мне собеседование. И тащить в бар.

— Я не надеялась, и тебе не советую.

Мы чокнулись снова. Третья кружка подходила к концу. Я снова поднял глаза на Иву. Девушка откинулась в кресле и пьяно улыбалась. Самое время поговорить на чистоту.

— Почему я?

— Чего? — непонимающе нахмурилась Ива.

— Я спрашиваю: почему ты выбрала меня для своей пакости? Что я такого сделал?

Иволга снова выпила. Песня как раз подошла к концу, и в баре на какой-то момент воцарилась абсолютная тишина.

— Ты плохо сидишь в этом пиджаке. Только и всего.

— Что?

Мелкая расплылась в пьяной улыбке. Снова заиграл «Сплин».

— Допивай, и я схожу за чем-нибудь покрепче, — девушка указала на почти пустую кружку. Я заметил, что маникюр у неё совершенно детский — аккуратно постриженные ногти, выкрашенные розовым лаком. Правда, средние пальцы, разумеется, чёрные. Чтобы если показывать неприличные жесты, то красиво.

— Объясни нормально, — я положил руку на стол и сжал кулак.

Иволга бросила на него короткий взгляд, и будто бы сжалась, но не внешне, а… Её словно бы стало меньше, невероятной силы харизма свернулась на несколько секунд до обычных размеров — и передо мной оказалась обычная и немного напуганная девушка. Или, может, показалось…

— Бывает, что вещь не подходит по размеру или фигуре, а бывает, что человек не подходит вещи. В этом пиджачке с галстуком ты выглядел полным придурком. А я как раз прикидывала, чем заняться, и решила сделать из тебя человека.

— Ну спасибо, благодетельница! — я с невероятной злостью выхлебал остатки пива. — Тащи давай следующее блюдо.

— Во-о! — довольно протянула Иволга. — Всего три кружки — и ты уже похож на говорящий принтер! Еще чуть-чуть, и приведем в порядок!

Я обижено засопел и, как только девушка отошла к стойке, скинул пиджак. Неужели он мне не идёт?

Разумеется. Об этом ведь заявила эксперт моды и великая Никто-с-претензиями! Так что можешь сжечь свой дорогущий костюм. Всё равно за него заплатили родители».

Чем дольше я сидел в одиночестве, тем больше беспокоился о том, что вообще происходит. Зачем Иволга меня спаивает, и сама напивается?

Что будет дальше?

Впрочем, достаточно сильно испугаться я не успел. Мелкая вернулась с двумя узкими длинными бокалами, полными прозрачной синей жидкости, в которой плавал колотый лед.

— И что это?

— Коктейль, — Ива воткнула в оба напитка пластиковые соломинки. — Водка, спрайт, лед, ликер. Пей.

Я попробовал. От холода заныли зубы, но вкус понравился. Дождь, наконец, перестал, но уходить теперь не хотелось.

— В следующий раз возьми меня с собой к стойке.

— Зачем? — мелкая выразительно заломила бровь. — Боишься, что я тебе в водку ещё водки подмешаю?

— Не, — я помотал головой, — Одному скучно.

— «Страшно» — ты хотел сказать, — ухмыльнулась Иволга. — Ладно, так уж и быть. Возьму тебя в следующее путешествие! Потом книгу напишешь: «Кедр — за бухлом и обратно»!

Я засмеялся чуть громче, чем нужно — коктейль явно ударил в голову — и впервые улыбнулся Иве по-настоящему: открыто и благодарно.

— Вот молодец, — девушка протянула ладонь и похлопала меня по щеке. — Совсем оттаял. Теперь скажи: читал «Каренину»?

— Да что ты пристала! — отмахнулся я. — Читал, сто лет назад. Сейчас вспомню только то, что дура прыгнула под поезд.

— Легла, — мягко поправила Иволга, — Дура, значит? Интересно.

— Конечно, дура! — в тот момент я казался себе воплощением убедительности. — Покончить с жизнью…

— … Которая так прекрасна и удивительна! — Ива наклонилась и втянула еще глоток коктейля. — Вот твоя, например. Да?

Я поморщился. Голова начинала кружиться.

— И что, ты одобряешь её поступок?

— Ни в коем случае, — девушка подняла пальчик и покачала им в воздухе. — Но и не считаю Анечку дурой. Думаю, она просто не знала, чего хочет. Как и ты.

Я отодвинул бокал в сторону и нахмурился.

— Почему мы напиваемся и обсуждаем самоубийство?

— И снова ты не прав, — пальчик щелкнул меня по носу. — Мы не напиваемся. Мы культурно пьём. И обсуждаем не самоубийство, а твою жизнь. Вот скажи: живёшь один?

Я кивнул. Головокружение усилилось, выпить захотелось еще.

— Один.

— Ну, хоть не с родителями! — Ива подняла свой бокал. — Выпьем за одиночество, Кедр!

— Не зови меня так, — буркнул я, но послушно чокнулся и закончил со своим коктейлем.

* * *

Выходить из бара было не трудно. Трудно было попасть в дверь и не споткнуться о порог. А потом поймать Иволгу, которая споткнулась.

— Такси, — повиснув на руках, мелкая указала на стоящую неподалеку машину.

— Шикарно, — пробормотал я и потащил новую подругу вперед.

В воздухе до сих пор пахло дождём, и пару раз мы с Ивой угодили ногами в лужи. Не то, чтобы их не было видно, просто нас здорово заносило.

— Весёлый вечер? — умехнулся таксист, помогая мне загрузить Иволгу в машину.

— Вроде того, — кое-как обойдя автомобиль, я