Итогом этого стало невиданная потеря численности магов и то, что маги всерьёз были вынуждены заняться обучением магглорождённых.

Он уверен, что если знания о крестражах всплывут — вместо одного Волан-де-Морта они получат десяток других, послабее. А будут ли они мстителями, как Августа Лонгботтом или Северус Снейп, увлекшимися работой Грюмами, жаждущими справедливости Робертами, потерявшими родителей сиротами — кто знает? Конец один — Тёмная Магия перемелет их всех в муку, превратив в чудовищ, сражающихся за тень своих идеалов.

— Альбус, вы ведь сообщите это Ордену Феникса? Аврорату? Министерству? Международной Конфедерации Магов? — спросил Снейп.

— Нет. И дело не только в возможности утечки информации. Скажи Северус, сколько твоих знакомых Пожирателей решат убить одного человека, чтобы не умирать? — спросил Альбус.

— Убить, чтобы не умирать? Все. Рискнуть душой? Не знаю.

— К сожалению, всегда найдутся те, кто решит, что они всех перехитрили. Или те, кто не поверят лживой молве и глупой церкви. Молодёжь всегда сочится цинизмом и считает правила безопасности сказкой. Поверь мне, желающих будет достаточно. А чтобы их остановить или им отомстить — найдутся другие, уже со стороны их жертв. Начнётся новая гражданская война, которая будет поглощать не просто жизни, но и души. Эффект будет хуже, чем если каждому магглу выдать по ядерной бомбе.

— Насколько сложно создать крестраж? — спросил Снейп.

— Увы, не так уж и сложно. Великим Магом быть не обязательно. Требуется высокий уровень в Тёмной Магии и ритуалистике. Из сегодняшних выпускников Хогвартса не справится никто. Но если их подучить в нужном направлении — Хогвартс может выдавать двух-трёх человек в год, способных на такую магию. Ты, Северус, после небольшой подготовки вполне осилишь подобное действие, — просветил его Альбус.

— Ради мести за Лили я готов на всё…

— Нет! — прервал его Альбус. — Крестраж это то единственное, что нельзя простить. Поверь, с крестражем ты, Северус, очень скоро изменишься до неузнаваемости. Словно станешь големом, сделанным из самого себя, и ситуация будет постоянно ухудшаться, просто заведённый болванчик, двигающийся по инерции. А скоро ты сам станешь проблемой. Более того — смерть не конец. Поцелуй Дементора ужасен — но окончательный конец, что не так уж и плохо. А вот существование в виде вечного калеки, столько, сколько длится время — вот это по-настоящему ужасно.

— Альбус, я не понимаю. С чего мне превращаться в источник проблем?

— спросил Снейп.

Не хотел этого говорить, но ведь с него станется сделать крестраж. Северус где-нибудь найдёт нужные знания. Хотя где? Отдел Тайн и всё… раньше ещё можно было найти в Хогвартсе, но он это прикрыл, а немногочисленные старые семьи в добровольно-принудительном порядке распрощались с этими знаниями во времена Грин-де-Вальда…

— Тёмная Магия меняет мага. Обычно изменения плавные, незаметные и обратимые. Вызывает их… для простоты назовём это накоплением «нежелательной энергии». Конечный итог — навязчивые идеи, снижение критичного мышления. Прогрессирующее безумие. Причём это сопровождается увеличением мощности Тёмной Магии. Как это не парадоксально — это не критично. Тёмная Магия под запретом. А даже если убивать Тёмной Магией несколько человек в день всю жизнь — человек умрёт от старости раньше, чем будут изменения, потому что нежелательная энергия постепенно выводится. Но Пожиратели, безусловно, заигрались, пытая Круциатусом по три часа подряд в день. Так что среди них как минимум часть вкусила изменения.

— А после создания крестража, — продолжил Альбус, — нежелательная энергия перестаёт выводиться. Это много хуже, чем превращение в оборотня в полнолуние.

— Почему эта информация засекречена? — спросил он.

— Когда-то маги решили, что так будет лучше. Об этом знают некоторые в Отделах Тайн и ещё полсотни магов в мире. Поверь, Северус, это не худший выход.

— А откуда об этом знаете вы? — спросил он.

Он вообще много чего знает. Фламель поделился. Геллерт, в молодости и во время отсидки в Нурменгарде — ведь надо было проверить Геллерта, вдруг у того всё же есть крестраж? Потом он ещё с фениксом по миру помотался. Стран много, у всех свои законы. Например, некоторые книги запрещены в Свазиленде, но не запрещены у нас. И наоборот. Почитал там, где это законно. А ещё можно применять легилименцию, рынок воспоминаний… Про то, что нужно себе стирать память, пересекая границу, в законах магической Англии нет ни слова… Но, безусловно, он многое знает и по официальным причинам. Их он и озвучит.

— Мне в своё время предлагали место в Отделе Тайн. В том числе и место главы Отдела Тайн. Я отказался. Тогда мне рассказали всё, чем они занимаются. И показали. Умно. То ли хотели заманить запретными знаниями, то ли ещё что-то. Поскольку они не стали с меня брать клятв о неразглашении, они, вероятно, надеялись что я кому-то взболтну и у меня будет два выхода — работа у них на пожизненном контракте или тюрьма. Но не волнуйся за меня, Северус. Мне уже не двадцать лет и никто не сможет заставить меня работать против моей воли.

— Твоя окклюменция как всегда безупречна, Северус. — сказал Альбус. — Я не могу понять, правду ли ты мне транслируешь. Поверь мне — Тёмная Магия очень плохая идея. Но у тебя есть шанс остаться в своём уме и с душой. Либо ты мало используешь Тёмную Магию — и всё не доводится до критических значений, либо ты её используешь, становишься угрозой и тебя сажают в Азкабан или убивают. Крестраж — окончательный конец. Вспомни о Лили. Создавший крестраж не может любить. Она просто станет для тебя ничем. А если ты её встретишь после смерти — просто пройдёшь мимо. Более того, в случае создания крестража я буду вынужден убить тебя и разрушить крестраж.

— Что значит не сможет любить? Женщина, по крайней мере, сможет притворяться, — ответили ему.

— Ты всё прекрасно понимаешь, Северус. Не сможет любить — это значит не сможет чувствовать никаких человеческих эмоций. Крайний эгоизм, возведённый в абсолют. Кольни здесь — дёрнется там. Как у Волан-де-Морта.

— Тёмный Лорд сошёл с ума из-за крестражей? — спросил Снейп.

— Всё на это указывает. Я допускаю, что маги могут уничтожить маггловский мир, но