освидетельствоваться и подтвердить выдвинутое обвинение либо отказаться от дальнейшего уголовного преследования. Лицо, осуществляющее предварительное расследование, в таком случае должно разъяснить все указанные моменты, объяснить, что органы государства не смогут восстановить справедливость, преступник не будет наказан, останется на свободе и сможет продолжить свою противоправную деятельность, в том числе в отношении нее. Эти доводы, как правило, действуют убедительно.

Кроме приведенных суждений, заслуживает внимания мнение Г. Пичкаловой: «В нравственном аспекте такие понятия, как честь и достоинство неотделимы от понятия личности, неприкосновенности – права, закрепленного Конституцией СССР. Введение санкции прокурора на принудительное освидетельствование будет гарантией от необоснованного, с моральной точки зрения, унижения достоинства потерпевшего. Обращение к прокурору за санкцией на проведение принудительного освидетельствования обяжет следователя более глубоко продумать и взвесить все обстоятельства дела и тщательно в них разобраться. Важно это будет и для потерпевшего, который будет знать, что освидетельствование производится с санкции прокурора, осуществляющего высший надзор за законностью»[346].

Подводя некоторые итоги вышесказанному, дадим окончательную оценку. Принудительное освидетельствование потерпевших и свидетелей может иметь место лишь в тех случаях, когда отказ от освидетельствования делает невозможным правовую оценку деяния и ставит под угрозу раскрытие преступления, при этом обязательны получение санкции прокурора и допрос прокурором освидетельствуемого. Однако освидетельствование, сопряженное с принудительным обнажением тех частей тела потерпевшего, свидетеля, которые обычно скрываются под одеждой (особенно по делам о половых преступлениях), недопустимо во всех случаях. Данное положение должно найти свое отражение в нормах уголовно-процессуального закона.

Рассматривая данные проблемы, следует иметь в виду, что те или иные действия участников процесса, отношения, возникающие между ними, могут внешне соответствовать закону, процессуальным нормам и в то же время противоречить нравственным принципам. Речь идет не о противоречиях между правом и нравственностью, а именно о том, что действия участников процесса иногда являются аморальными, несмотря на то, что они формально согласованы с правовой нормой, полностью соответствующей нравственным принципам. Происходит это потому, что правовая и нравственная оценка тех или иных действий не всегда могут совпадать. Это касается оценки и процессуальных действий участников уголовного процесса. Нравственная оценка процессуальных действий зависит не только от их внешнего соответствия той или иной процессуальной норме, но и от мотивов, по которым они совершаются, от формы их выражения. Мотивы и форма процессуальных действий, как и их содержание, должны соответствовать нравственным началам, нравственно-правовым критериям уголовно-процессуальной деятельности. Это определяет особый аспект и особое значение нравственных начал судопроизводства.

В теме этических основ производства следственных действий есть много разных проблем. Те из них, которые, с нашей точки зрения, представляют наибольший интерес, были рассмотрены выше. Следователю и дознавателю постоянно приходится решать сложные задачи. И успех их решения во многом зависит от тех нравственно-психологических позиций, которые занимает сотрудник органов внутренних дел. Строгое соблюдение этических норм при производстве следственных действий, знание и умение базироваться в своей практической деятельности на нравственно-правовых критериях уголовно-процессуальной деятельности способствует сужению возможности допущения ошибок, осуществлению воспитательных задач и повышению авторитета лица, осуществляющего предварительное расследование.

Итак, применение лицом, осуществляющим производство по уголовному делу, тактических приемов должно быть ограничено законом и этическими нормами. При этом желательно исходить из того, что основными условиями допустимости приемов, которые необходимы для признания воздействия правомерным, будут являться их законность, избирательность воздействия, нравственность. Уважение чести и достоинства при производстве следственных действий, охрана иных нравственных интересов личности, как и другие основополагающие начала уголовно-процессуальной деятельности, служат нравственно-правовыми критериями и индикатором общественного одобрения действий при производстве по уголовному делу.

§ 3. Нравственно-правовая деформация личности следователей и пути ее преодоления

Большим препятствием на пути создания правового государства в России является беззаконие, укрепившийся правовой нигилизм, низкая правовая культура и растущая преступность. Еще более обостряется эта проблема, когда правонарушения совершают сами стражи правопорядка. Здесь следует отметить, что мы учитываем и свой опыт работы в подразделениях органов внутренних дел, осуществляющих предварительное расследование, поэтому более целесообразно, на наш взгляд, рассмотреть вопросы настоящего параграфа применимо к уголовно-процессуальной деятельности в органах внутренних дел.

Как показывает реальность, отдельные сотрудники органов внутренних дел не только не исполняют свои служебные обязанности, но и сами становятся на путь совершения преступлений. Настораживает устойчивый рост в течение последних лет количества преступлений, совершенных сотрудниками органов внутренних дел, а также преступлений с их участием.

По последним сведениям о состоянии работы с кадрами органов внутренних дел, только в Санкт-Петербурге и Ленинградской области наказано в дисциплинарном порядке в 2000 г. – 5776 сотрудников, в 2001 г. – 5797, за январь – июль 2002 г. – уже 2289; работниками допущено 397 случаев нарушения законности в 2000 г. и 339 в 2001 г., а за январь – июль 2002 г. – уже 289; привлечено к уголовной ответственности в 2000 г. – 92 сотрудника, в 2001 г. – 124, за январь – июль 2002 г. – 61; из них осуждено 18, 15 и 3 соответственно[347].

При раскрытии и расследовании преступлений широкое распространение получили нарушения прав подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, несоблюдение процессуальных гарантий. В 1999 г. из-за нарушений законности и некачественного расследования возвращены на дополнительное расследование 6,5 % уголовных дел[348]. Сократилось количество лиц, в отношении которых уголовное преследование прекращено по реабилитирующим основаниям (с 2400 до 2020 человек) и необоснованно содержащихся под стражей (с 1189 до 1115), однако вопросы соблюдения законности продолжают сохранять остроту. В отдельных регионах Российской Федерации значительно возросло число граждан, в отношении которых производство расследования прекращено по реабилитирующим основаниям, а также число обвиняемых, освобожденных из-под стражи по реабилитирующим основаниям[349].

В 1999 г. прокурорами возбуждено 55 уголовных дел в отношении следственных работников по фактам получения взяток (за АППГ – 49 дел). Помимо уголовных дел о взятках органами прокуратуры возбуждены дела о совершении следователями иных преступлений: 5 – за служебный подлог, 3 – за халатность, 7 – за превышение должностных полномочий, 13 – за злоупотребление должностными полномочиями. Так, прокуратурой Сахалинской области возбуждено уголовное дело в отношении начальника отдела следственной части следственного управления при УВД Сахалинской области капитана юстиции Син Дон Гира по ч. 1 ст. 285 УК РФ, который, расследуя два уголовных дела, сфальсифицировал и подменил документы о принятии залога. В результате незаконно присвоил 30 тыс. рублей и 8 тыс. долларов США[350].

Одной из причин указанных явлений по праву признается недостаточность подбора кадров в органы внутренних дел, а также поспешность и неразборчивость. Так, 25 октября 1999 г. сотрудниками ФСБ задержана с поличным при получении взятки в сумме 1000 рублей за избрание меры пресечения, не связанной с арестом, следователь следственного отдела при Каширском УВД Московской области младший лейтенант юстиции Л. А. Николаева, состоящая в