разразиться приступом маниакальной ярости, имеет склонность к безумному, убийственному гневу. Вид крови во время охоты приводит его в возбуждение. Не всегда охота и игра в мяч может утолить его жестокие наклонности. Во время психических приступов, он часто развлекается тем, что мучит и расчленяет домашних животных, избивает провинившихся слуг до крови. Когда выехать на охоту не получается, куёт оружие для своего арсенала, пока не лишается сил от полного изнеможения.

Ему уже нашли невесту, осенью он вступит в брак с Елизаветой Австрийской, дочерью императора Священной Римской империи Максимилиана II. Жена — это почти единственное, с чем ему повезло в жизни. Одна из самых прекрасных принцесс в Европе, шестнадцатилетняя Елизавета искренне любила своего мужа. Набожная, умная и доброжелательная, королева, была примером для молодых женщин и предметом восхищения для мужчин. Жаль Карл не оценил её по достоинству: сохраняя с женой ровные отношения, он предпочитал проводить время с любовницей. Не поняв своего счастья, он не ценил верность королевы, зато прощал измены своей фаворитки.

— Мой любезный брат, Франсуа, ты уже успел связать себя узами Гименея? — король, словно пушистый белый северный зверёк, подкрался незаметно.

— Да, Ваше Величество, я недавно сочетался браком с одной милой девушкой из Баварии.

— Жаль, а то у нас сестрёнка заневестилась. Никак жениха не можем найти, — подмигнул мне Карл, кося глазом куда-то в сторону.

— Вроде, сговорились уже с сыном португальского короля, но и тот с крючка сорвался, — негромко, только для ближнего окружения хохотнул король.

— Пьяный, что — ли, — неприязненно подумал я. Понятно было, кого он имеет в виду. Свою любимую сестру Маргариту, будущую королеву Марго. Кстати, только он один её Марго и называл — вот с лёгкой руки Дюма имечко и прижилось. Только за что её так принижает братец, в разговоре, хоть и с родственником, но по сути незнакомым человеком?

— Жаль, а то бы поженили тебя на нашей Марго. Как она тебе? — Карл никак не унимался.

Я мельком посмотрел на предмет разговора, нас ещё не познакомили, поэтому долго пялиться на принцессу крови было не прилично. Окружённая фрейлинами её матери. Маргарита не произвела на меня большого впечатления. Пухленькая соломенная блондинка, со своими завитыми в мелкие кудряшки волосами, она напомнила мне продавщицу из советского универмага. Ярко накрашенные губы, химия на голове, увешанная примитивными по форме побрякушками — ну прямо один в один.

— Принцесса прелестна и мила. Она составит счастье любого мужчины самого высокого положения.

— Да, ты льстец братец, — хмыкнул король, мельком скользнув глазом, на стоящего около него молодого мужчину.

Кажется, до меня дошло. Спектакль был устроен для другого человека — Генриха де Гиза. По слухам, у него наметился роман с Марго, и брат с матерью, не желая, чтобы семейка Гизов приблизилась к трону, делали всё возможное, чтобы не допустить их большего сближения. Про принцессу при дворе уже давно ходило множество нелицеприятных слухов о её безнравственности, поэтому королевские европейские дома не спешили сватать к ней своих мужчин. Приписывали даже интимные связи с братьями. Однако, историки не нашли им достоверных доказательств. Учитывая, что люди судят по себе, а безнравственное поведение супругов в то время стало чуть ли не нормой — подобные слухи не удивляют. Может, позже Маргарита и зажигала на славу, но сейчас вряд ли её поведение выходило за рамки благоразумного.

Вроде она писала Генриху достаточно откровенные письма, где, походя выбалтывала государственные секреты. Письма попали в руки Карлу, который попросту надавал сестре тумаков. Нравы тогда были достаточно простые. По двору поползли слухи один нелепее другого. По конечной версии получилось, что король избил принцессу вовсе не за болтовню, а за прелюбодеяние.

Сейчас Маргарите семнадцать лет, она нравится мужчинам, ей посвящают стихи. Она неплохо танцует, умеет поддерживать светскую беседу, имеет великолепные манеры. Знает латынь, древнегреческий, итальянский и испанский языки. Изучала философию и литературу, любит математику и физику. Сочиняет стихи и музицирует. Екатерина Медичи называет дочь совершенной принцессой. Возможно, Марго действительно увлечена герцогом де Гизом, тёплые отношения у них сохранятся до конца жизни. Вот, в эти то семейные разборки, я чуть было не и не встрял по милости молодого чересчур бойкого языка Его Величества. Вон, де Гиз уже волком смотрит. Я стал свидетелем подтрунивания над предметом его страсти.

— Если не секрет, какое приданное вы получили за своей невестой, милой девушки из Баварии? — решив сменить тему беседы, ядовитым голосом поинтересовался Генрих. Никак, поприкалываться решил, лотарингский ублюдок. После этого вопроса, Гиз сразу стал мне резко несимпатичен.

— Просил миллион талеров, — ответил я равнодушным голосом. Сделав небольшую паузу, добавил:

— Реально дали триста тысяч.

Вокруг наступила тишина. Незаметно собравшиеся вокруг нас люди были поражены этой заоблачной для окружающих суммой. Было заметно, что многие просто не поверили. Но обвинить во лжи владетельного графа, родственника королевской династии никто не осмеливался. Король же заинтересованно молчал. Тогда слово взял потенциальный недруг, только он один из королевской свиты был равен мне по положению.

— И как вашу жену звали в девичестве? Случайно не…. — с нескрываемом сарказмом, назвал он несколько королевских фамилий.

— Что вы, — замахал я руками, — моя жена всего лишь старшая дочь германского графа Иоганна Фуггера.

Фамилия тестя произвела эффект разорвавшейся бомбы. Нет, гизёнок только досадливо скривился, а вот остальные придворные… Мои акции в их глазах поднялись на недосягаемую высоту — большие деньги здесь уже стали важным мерилом положения в обществе. Миг — и лица окружающих сменили выражение с легкой почтительности на самые любезные и доброжелательные.

— Да ты, сейчас богаче меня, — хохотнул король, но в его голосе мне послышалось лёгкое недовольство. — Вряд ли сейчас в казне найдётся больше тридцати тысяч экю.

— Что вы, Ваше Величество. Все мои деньги будут потрачены на освоение диких земель в Новом Свете, под патронажем французской короны. А это значит, что они формально станут Вашими, как моего верховного сюзерена. В связи с этим, я хотел бы получить от вас позволение на основание за океаном новой колонии.

— Считай, что моё позволение и одобрение ты уже получил, — видно было, что моя речь Карлу понравилась. А что? Денег не прошу, новые земли для Франции присоединить обещаю. Чем плохо?

— Только не поссорь нас с испанцами, тут я тебе не помощник. Своих проблем хватает. Да, можешь набрать