И тон, и выражение лица Кромвеля казались искренними и невинными, однако я чувствовала, что за всем его поведением скрывается какой-то зловещий подтекст. Возможно, признание этого человека в склонности к азартным играм внушило мне подозрения в тайном умысле, скрытом за его речами, вне зависимости от того, правдивы они или нет. Я никогда не доверяла азартным играм и тем, кто легко ставит свою судьбу на кон.

Но, сама того не желая, я чувствовала себя в долгу перед Кромвелем за то, что он подтвердил догадку Мэри насчет Лоуренсов. При этом было не ясно, зачем Лоуренсу-старшему понадобилось прятаться за спиной сына, чтобы посвататься ко мне. Впрочем, честно признаться, мои мысли в тот момент занимала встреча с Беном, и у меня просто не было времени хорошенько все обдумать.

– Спасибо за полезные сведения, – сказала я. – А теперь расскажите о вашем подмастерье.

Кромвель удовлетворенно улыбнулся, решив, что я легко ему поверила и просто сменила тему.

– Тут вам не о чем беспокоиться. Этот парень будет делать все, что ему скажут. Я в отличие от своего брата с рабами не церемонюсь.

– Вы упомянули, что он получил право выкупить свободу. Этого еще не произошло? Вы не платите ему жалованье?

– Патрик что-то ему платил, но теперь, когда обстоятельства изменились, Бен отрабатывает то, что положено по договору. Когда мы тут наладим производство индиго, сколько бы времени это ни заняло, – Кромвель подмигнул мне, давая понять, что сроки пребывания Бена в рабстве отмеряет именно он, – я подумаю над его освобождением. Впрочем, как это ни прискорбно, я дал ему слово. Он и правда весьма примечательный негр – быстро схватывает, сметлив, но самонадеян. Даже обладает некоторыми навыками в чтении и письме. Ума не приложу, где он мог этому научиться.

Я нахмурилась, стараясь скрыть удивление и одновременно радость за Бена:

– Ясно.

– Разумеется, болтать об этом в приличном обществе я не стал бы.

В моей памяти всплыла картинка: я, маленькая девочка, вычерчиваю прямо на земле только что выученные буквы, Бен стоит рядом, задумчиво ероша волосы, а мой совсем крошечный брат Джордж дергает меня за платье, стараясь привлечь к себе внимание. «Бэ», «э», «эн», – произношу я вслух, указывая на свои каракули. – «Бен». Это ты». С моим именем было потруднее, но через несколько недель Бен научился писать и его, и другие слова. Поначалу совсем простые – «жук», «небо», «дом». Потом сложные: «солнце», «побережье», «индиго», «друзья».

Я указала на Сару и Того:

– Пойдемте посмотрим, как у них там дела.

Кромвель окинул Сару оценивающим взглядом, когда та выпрямилась, и я заметила одобрение, отразившееся у него на лице. Мужчины, оказывается, такие незамысловатые создания… Даже страшно от того, что в их руках судьба нашей сложносочиненной цивилизации.

– Это Того, он старший над садовниками и полевыми работниками, – сказала я. – А ее зовут Сара. Она знает, как растить индигоферу и добывать краситель в условиях Южной Калифорнии, поэтому я забрала ее с нашей плантации Уаккамо. Эти двое будут работать с вами. Так же, как и я.

Затем я, взглянув на Сару и Того, представила им белого мужчину, которого привела с собой:

– Мистер Николас Кромвель.

Он кивнул им обоим. Негры не привыкли к таким знакомствам, а может, разволновались, решив, что у них появился новый белый хозяин. Так или иначе, оба, едва зыркнув на Кромвеля, тотчас опустили глаза и уставились в землю.

– Он мастер индиго с острова Монтсеррат. Будет давать нам советы, – сообщила я им, тем самым давая понять, что это не приказчик и не управляющий. – Он приехал со своим подмастерьем по имени Бен, с которым вы скоро тоже познакомитесь. Бен сейчас помогает Квошу разгрузить их вещи. Не сомневаюсь, что вы примете их обоих с почтением, – добавила я, обращаясь в основном к Того, и увидела, как тот слегка поднял голову. – А их указаниям по поводу производства индиго прошу следовать неукоснительно.

Тем самым я сразу поставила Бена выше Того, внутренне содрогнулась и поспешила мысленно вознести молитву. Мне хотелось заверить их, что с ними будут по-прежнему хорошо обращаться, но я понятия не имела, как об этом сказать в присутствии Кромвеля. И не знала, действительно ли можно дать какие-то гарантии по поводу этого человека. Я решила, что нужно будет повнимательнее за ним наблюдать.

Еще оставалось надеяться, что Бену здесь будут рады. Я не помнила, как к нему относились свои, негры, на Антигуа. Точно знала лишь одно – что недолгое время он был моим лучшим другом. И если уж на то пошло, с тех пор у меня не было ни друзей, ни подруг, которых я ценила бы так же высоко. Мне не верилось, что Бен снова рядом, и при мысли об этом внутри все переворачивалось.

Кромвель опустился на корточки возле охапки срезанных стеблей, оторвал один листочек, растер его между пальцами, перебрал остальные и недовольно поцокал языком.

– Что-то не так? – спросила я.

– Ну, помимо того, что вам удалось спасти от паразитов слишком мало листьев, так вы еще и сделали это слишком поздно – передержали их на кустах, увы. – Он еще поцокал языком. – Мало, очень мало сырья. Из этого получится от силы пара фунтов красителя, да к тому же очень плохого качества. В общем-то, можно и не начинать – оно того не стоит.

– Мы собрали все, что могли! – вскинулась я. – Надо хотя бы попробовать отработать процесс, разве нет?

– Кто тут решал, когда надо собирать сырье? Она? – Кромвель указал на Сару, и та с вызовом взглянула на него.

– До вчерашнего дня никто ничего не решал, так что это исключительно мое упущение, – быстро сказала я, отвлекая его внимание от рабыни. Собственно, я не солгала. Я злилась на Сару, которая так долго игнорировала мои просьбы о помощи, и тем не менее отказывалась принуждать ее заняться индигоферой. В этом действительно было мое упущение. Но можно ли к чему бы то ни было принудить такую женщину, как она?

Кромвель обернулся и смерил меня взглядом поверх плеча:

– Понятно. – Он встал, отряхнул землю с ладоней и принялся озираться, будто что-то искал, но, очевидно, не нашел того, что хотел. Затем он подошел к бадье с водой и опустил туда руку до запястья. Вытащил руку, стряхнул воду, обмакнул пальцы еще раз и задумчиво нахмурился.

– Не та температура, – покачал он головой. – В этом деле нельзя медлить и ошибаться, есть определенный момент и четкие условия для подготовки сырья. Теперь понятно, что я