Шрифт:
Закладка:
– Не выходите всей командой, – посоветовал Максим. – Заметят, что вы не подводники, и откроют огонь!
– Мы кое-что приготовили, – усмехнулся бородач.
Пока подлодка всплывала, он переоделся и, появившись в рубке вместе с Малятой, наделал переполоху. Костюм он избрал, точно копирующий облик хладуна!
– М-мать вашу! – восхитился Сан Саныч, опуская карабин.
Малята оценил его реакцию, скептически изогнув губы.
Могута-хладун поманил рукой капитана:
– Идземо, буш адказавац пытання аховы.
Лодка выдвинула трап, на который ступили Карл и Могута-хладун.
– А нам что делать? – спросил Александр.
– Будем действовать по обстановке, – ответил Максим. – Приготовь на всякий случай гранаты.
– Хорошая мысль! – Военком вытащил из карманов на штанах две «лимонки», одну сунул другу, взял карабин, и оба подошли поближе к трапу, став таким образом, чтобы извне их не было видно. Малята потоптался за их спинами, однако советовать ничего не стал.
К болотоплаву подошёл пузатый «сторожевик» размером с российский катер «Раптор». На носу и корме судна виднелись две мортиры калибра примерно сантиметров тридцать, а из бортов торчали два десятка стволов поменьше, возможно, пулемётных. На палубу судна вылезла троица в чёрно-синих мундирах с роскошными эполетами и золотыми цепями через грудь. Один из них, обладающий расплывшейся чуть ли не на полметра жирной физиономией, что-то пролаял.
Карл перевёл его слова Могуте.
О чём они говорили, Максим не расслышал, пожалев о своём неудачном расположении.
Офицер «сторожевика» снова заговорил.
Карл что-то пролепетал в ответ.
Носовая мортира вдруг повернула ствол к трапу.
– Ч-чёрт! – прошептал Александр, беря карабин на изготовку.
– Не психуй! – остудил его Максим.
– А если нас раскроют?
– Успеем ответить.
Максим подумал и достал глушар. «Пестик» стрелял бесшумно, что в данный момент было важно.
Толстомордый представитель команды «сторожевика» заверещал, размахивая руками, как крыльями.
Карл заверещал в ответ.
Перепалка длилась до тех пор, пока не шевельнулся «хладун». Он шагнул вперёд, надувая зоб.
Поток слов мгновенно стих.
Троица моряков попятилась к мостику.
Карл проговорил длинную неразборчивую фразу.
Троица начала совещаться, затем толстяк ответил, потыкав пальцем в пристань, и переговорщики исчезли в люке.
Приблизившаяся к болотоплаву подлодка начала возвращаться к пристани.
«Сторожевик» тоже отодвинулся.
Сан Саныч выдохнул.
– Пропустили, кретины!
Карл и «хладун» вернулись в подлодку.
Могута скрылся в матросском кубрике, вернулся в рубку в своём колонтаре. На широком лице ни чёрточки беспокойства.
– Идземо до прычалу, – ответил он на вопросительные взгляды пассажиров. – Воны поверилы.
– Где Любава?
– Нидзе атвета ниякого, эфтот трюлен значимец не знат.
– Плохо!
– Каков наш план? – спросил Сан Саныч.
– Будзем высвятляц, де трымають Любаву.
– А дальше?
– Захопимо тюрму и сбягим! – торопливо проговорил Малята.
Командир отряда поморщился, глянул на Максима исподлобья.
– Ёсц идэи?
Максим, не ожидавший стать советником Могуты, ответил не сразу.
– Всё будет зависеть от того, где прячут Любаву и какова охрана.
– Для открытой атаки нас слишком мало, – добавил Александр. – Да и вылазку можно будет сделать, лишь когда стемнеет.
Росичи в рубке переглянулись.
– Трэба послац к Любаве ганца, – буркнул Малята.
– Сначала надо найти, – укоризненно сказал Сан Саныч.
– Идземо к пирсу! – приказал Могута, подтягивая к себе окуляр перископа.
Болотоплав пошёл к берегу, то и дело натыкаясь на хвосты водорослей и грязи, скопившейся на акватории гавани. В этих огромных кучах встречались не столько природные остатки, сколько пластиковые бутылки, банки, бумажные с виду комки, отходы бытовой химии и других производств, что подтверждало вывод Хороса о колоссальном вреде экологии этого мира, создаваемом еуродской «цивилизацией».
Впрочем, то же самое творится и у нас, подумал Максим честно. На «большой земле» природа тоже буквально убивалась Западом огромными темпами.
Подлодка подошла к пирсу, всплыла.
К ней тотчас же направился отряд работников гавани: шестеро мужчин в жёлто-оранжевых робах, похожих на очеловеченных крабов, трое «таможенников» в сине-чёрных мундирах и не то женщина, не то горилла с шапкой огненно-рыжих волос и обрюзгшей физиономией наркоманки. Костюм этого аборигена (выродок на все сто процентов, подумал Максим, разглядев делегацию через корпусный перископ) представлял собой смесь милитари-формы с женской одеждой, если только юбка существа выше мощных коленей не являлась шотландским килтом.
Могута-«хладун» снова выбрался на трап болотоплава.
Делегация замедлила шаг. Не остановилось лишь гориллоподобное существо, пол которого так и остался непонятным.
Карл заговорил с ним.
– Эх, пугнуть бы эту кралю! – прошептал Александр, сменив у перископа Максима.
– С чего ты взял, что это женщина?
– В юбке же.
Малята, ходивший кругами по рубке, заметил:
– Гэта убеспал.
Друзья посмотрели на брата Любавы.
– Как ты её обозвал? Беспал?
– Выродки бывают четырёх категорий: гобляки, нормаки, дипупыри и убеспалы.
Сан Саныч выпятил губы, повернул голову к Максиму.
– Переведи.
– Что тут переводить, – показал улыбку Жаров. – Гобляки – это, наверно, дети людей и животных, нормаки – нормальные люди, дипупыри – гермафродиты, а убеспалы…
– Бесполые упыри!
– Скорее всего.
Рыжее существо подошло к переминавшемуся с ноги на ногу Карлу, что-то проговорило.
Капитан подлодки выдал серию фистул, неистово жестикулируя.
– Чистый итальяшка, – усмехнулся Сан Саныч.
– Не обижай итальянцев. Малята, кто, по-твоему, этот рыжий беспал?
– Працывнык безпеки, – ответил молодой десантник.
– Безопасность.
– Безпека.
Огненно-рыжий «сотрудник безопасности» между тем стал что-то требовать у Карла, и «хладун» шагнул с трапа болотоплава на пирс, раздувая зоб.
По-видимому, это сильно подействовало на «чекиста в юбке», потому что он попятился, хватаясь за рукоять какого-то «револьвера» на поясе, подозвал подчинённых. Те отказались подходить. Тогда толстяк-убеспал угрожающе воздел руки к небу, и вся группа подалась назад, к строениям на пирсе.
– Слава богу! – пробурчал Александр. – Не хватало начинать драку, когда мы уже прошли.
Через пару минут в рубку зашли Карл и Могута, так и оставшийся в наряде хладуна.
– Чего им было надо? – спросил Александр.
– Demanded a report, – послышалось Максиму от капитана.
– Требовали отчёта, – перевёл он Сан Санычу.
– О Любаве шла речь?
Максим перевёл вопрос друга Могуте, пользуясь знакомыми словами росичей.
– Она здесь, – ответил командир десанта.
– Где именно?
– В местной ратуше, ждёт отправки в Ладан.
– Куда?
– В столицу Еурода, – догадался Максим.
– Когда?
– Не знаю.
Могута-«хладун» тоже развёл руками.
– Незнамо.
– Тогда надо искать крепость и штурмовать, как предлагал этот парень. – Александр кивнул на Маляту.
– Трэба цила армия…
– Тихо! – вдруг остановил командира отряда один из моряков в рубке.
Откуда-то из каменных громад припортовой инфраструктуры просочился в подлодку, стоявшую с открытым передним люком, далёкий голос, заставивший сердце Максима заработать в нарастающем темпе. Он узнал бы этот голос где угодно – в пустыне, в лесу, в болоте или в горах, и принадлежал он Любаве!
– Она… кричит! – прошептал Малята, сжав кулаки.
– Поёт! – возразил Сан Саныч.
Девушка и в самом деле пела. И переливы её песни воспарили над берегом как ангельские напевы, хватая людей за душу и заставляя всех прислушиваться к ним и нервно искать источник.
– Миро! – рявкнул Могута. – Вран на брег!
Находившийся в рубке дружинник исчез.
Через минуту в небо взлетел чернокрылый ворон, бесшумно канувший в строения порта.
Голос Любавы стих, но спустя какое-то время зазвучал вновь. Девушка словно знала о прибытии сородичей и подавала знак, что она жива и находится в плену.
Могута, так и не снявший маску хладуна, выбрался на трап.
Максим хотел последовать за ним, однако Малята преградил ему путь.
– Увидят с берега! Кнезе сам поищет Любаву.
– Как?
Молодой дружинник с усмешкой ткнул себя пальцем в лоб.
– Вран передаст координаты. Кнезе услышит.
– Он имеет связь с вороном?!
– Мы все имеем. – Малята отошёл.
Максим хотел спросить, может ли он увидеть то, что видит птица, потом решил испытать свою «экстрасенсорику» без подсказок. Не зря же интуиция не раз нашёптывала ему советы, помогавшие в экстремальных ситуациях.
Подошёл Александр.
– Что сотник делает?
– Пытается установить связь с Любавой.
– Не имея рации? Каким образом?
– Через ворона.
– Да ладно!
– Помолчи, Сан Саныч, попробую и я.
Максим сосредоточился на тишине внутри себя. Он с детства учился медитировать, следуя советам отца и деда, и во время соревнований это
