– Люди в этом доме не исчезают. Их убивают.

Краска мгновенно схлынула с лица Магнуса.

– Убивают? С помощью Сглаза? Но я думал… – Он выглядел так, будто его вот-вот стошнит. И я не осуждала его за это. – Мне говорили, что именно это и происходит при зрительном контакте с носителем Сглаза. Но ни одно тело не было найдено, да и я сам на следующее утро никогда не помню, что делал накануне. Так что я… – Он подергал полотно своего свитера. – Я решил, что все-таки никого не убиваю.

– Тела есть. Просто дом поглощает их. Ты никогда не замечал, что предметы интерьера расположены как-то по-другому?

– Я разрешаю Сабе расставлять мебель так, как ей хочется. – Он замер. – Ты же не хочешь сказать, что она…

– Нет. Нет, она всего лишь заметает следы. Потому что… – Я сглотнула. – Потому что она часть Сглаза, не так ли?

Магнус непонимающе уставился на меня, хлопая глазами.

– Что ты имеешь в виду? В Сабе нет ничего плохого.

Я вырвала руку из его ладони, в памяти всплыл весь его обман.

– Я ненавижу, когда мне постоянно врут, Магнус.

Он снова заморгал, нахмурив брови.

– Я не совсем понимаю, о чем речь.

– Ты сейчас прикидываешься?

– Вовсе нет, я просто не улавливаю смысл твоих слов…

Я перегнулась через стол и, оттянув ему ухо, повысила голос в попытке перекрыть бурные протесты.

– Тогда я повторю свой вопрос…

– Ладно-ладно, я услышал тебя, – всполошился Магнус, отдирая мои пальцы от своего уха.

– У нее не бьется сердце. Кожа холодная и раскалывается точно глиняная посуда. Никто в доме, кроме нас двоих, похоже, не видит ее. Что она такое?

Уже через секунду он сказал:

– Не закроешь дверь?

«Разве в этом доме остался еще хоть кто-то, кто может услышать нас?» – чуть не выпалила я, но решила не подливать масла в огонь. Глубоко вздохнув, я бросилась к двери, захлопнула ее и вновь опустилась в соседнее кресло.

– Говори, – велела я.

– Она жертва Сглаза, – ответил Магнус, потирая ухо.

– Жертва? – Моя твердая уверенность пошатнулась. – Так она… мертва?

– Да. Воскресла, но, в сущности, не ожила.

Я застыла.

– Н-но… – Моя дражайшая подруга Саба… мертва? – Но почему? Как?

Он вздохнул тяжко, словно устал от этого вопроса.

– Не знаю, могу ли я сказать.

– Магнус, это вопрос жизни и смерти. Ты должен со мной поделиться. – Потянувшись через маленький столик, я схватила его за руку, чтобы привлечь внимание. – Пожалуйста. Скажи.

Магнус не смотрел на меня. Обычно он все время стремился взглянуть мне в глаза, но сейчас…

– Только не стоит ненавидеть меня за это.

– За что? – Когда он ничего не ответил, я развернула его лицо к себе. – Скажи мне.

Магнус сглотнул. Сделал глубокий вдох.

– Как думаешь, на кого она похожа?

Я помедлила.

– На тебя – так мне показалось в первый день. Она твоя сестра?

– Близко.

На этот раз я молчала дольше.

– Магнус, я ничего не понимаю.

– После того как жертву Сглаза захоранивают, остается небольшой срок для эксгумации тела, для Сглаза – это возможность оживить его в своих целях. – Некоторое время он смотрел на огонь. – Именно так поступило жалкое подобие моего отца… с моей матерью.

Я вцепилась в столешницу, пальцы сжали дерево так, будто могли расколоть его.

– Что? – ахнула я. С пятого раза.

– Сглаз, прежде чем выпустить свое проклятие, дождался моего рождения. В его распоряжении оказался миллиардер и его наследник… два поколения богатства. – Магнус замолчал, несколько раз сглотнул. – Моя мать стала первой жертвой моего отца… первым человеком, кто посмотрел в его глаза и умер.

Я вскочила на ноги, беспокойно сжимая и разжимая здоровый кулак.

– Саба – твоя мать.

Его мать. А значит, она была по меньшей мере на двадцать два года старше, чем можно предположить по ее внешности.

Мы оба замолчали. Порезанная рука начинала ныть, но вставший в горле ком причинял еще большую боль. Я попробовала несколько раз сглотнуть – тщетно. Тогда я бросилась к камину и, избавляясь от противного привкуса желчи во рту, сплюнула в огонь.

– Именно поэтому ты сказал, что, как только Сглаз будет уничтожен, Саба уйдет. Потому что она связана. Она служит ему. И умрет, когда его не станет.

– Она мой друг, – обиженно возразил Магнус. – Мне не довелось узнать ее в роли матери, но она всегда была моим другом. Она подчиняется Сглазу, потому что не может ничего с этим поделать, у нее нет защиты от него. Иногда она даже… – Он еще больше ссутулился в кресле, прижав альбом к груди. – Она плачет, выполняя его приказы. Ей не хочется этого делать, но тело вынуждено подчиняться. Мне тошно видеть ее такой.

– Магнус… – Я опустилась перед ним на колени и положила руки ему на бедра. Дорожки слез, стекавших по его щекам, блестели в свете огня. Все еще сдавленным голосом я произнесла: – Я чувствую себя ужасно виноватой. Я слишком медлила. Нужно было очищать дом гораздо быстрее.

– Я рад, что ты не спешишь. – Он наклонился вперед, альбом для рисования упал на пол к его ногам. – Я еще не готов с тобой расставаться.

Он провел пальцами по изогнутой линии моих ушей, обхватив мое лицо ладонями. Я закрыла глаза. Его руки излучали точно необходимое количества тепла. Я могла просидеть вот так целый день, если бы тело мне позволило. Если бы разум мне позволил. Я до сих пор сомневалась в том, что здесь нет ничего предосудительного.

В любом случае сейчас надо было думать о более важных вещах, поэтому, высвободившись из его рук, я встала.

– Мне нужно рассказать Эмме про Тома.

Магнус закусил губу.

– Ты правда думаешь, что это хорошая мысль? Исчезновение – более милостивая участь, чем смерть.

– Более милостивая для кого? Она надеется, что после исчезновения Сглаза все будут освобождены. Я должна сказать ей то, что заставит ее покинуть это место.

– Хотя бы не говори про смерть. – Магнус встал и коснулся моей щеки. – У нее и так больше ничего не осталось.

– Но она хотя бы все еще может дышать, не так ли?

– Жестокая правда нужна не всем, Андромеда. Иногда единственная милость – это ложь. Не все такие сильные, как ты.

Я помолчала. Глубоко вздохнула.

– Хорошо, я не скажу ей. Но уговорю уйти. И жить дальше.

– Ты гораздо лучше нас всех. – С этими словами он поцеловал меня в лоб, задержавшись губами на коже, отчего на миг у меня перехватило дыхание. – Итак, каков наш следующий шаг?