осталась лишь ты. Потеряем тебя – и рухнет империя, – он сжал губы, — а этого допустить нельзя. Ты нам нужна. Взамен можешь рассчитывать на полную преданность. Всех нас, – Марат открыл дверь, ступил в снег. Кивнул мне. — С ответом не торопись. Будем ждать до завтра. Утром я тебя найду.

Глава 21

ДЕМЬЯН

Чертова хромота раздражает. Как и худоба, и то, что руки подрагивают. Мне уже намного лучше, реабилитацию я в свои руки взял.

Из больницы свалил на наши склады. Там только свои меня побеспокоят – те, кому можно доверять. Не полностью, но относительно.

Полностью доверять теперь я не смогу никому. Даже любимой женщине.

От Алины я не ожидал удара в спину. От кого угодно, но не от нее.

Чуть прихрамывая, приминая снег, пошел на пустырь – туда, где наш самодельный тир расположен. Спокойной жизни не было, нечего и думать, что она будет, а значит – очередная тренировка.

Первый выстрел – промазал.

Второй – в десятку.

Рука дрожит как у алкоголика, плечи сводит. Отдача от выстрелов заставляет сжимать зубы… интересно, Алине самой было больно, когда она в меня шмальнула? Хоть физически было? Морально – вряд ли, решилась ведь, рука не дрогнула.

У нее не дрогнула, а у меня дрожат.

Патронов извел уйму, но пристрелялся. Глаза помнят цель, видят ее, главное – унять проклятую дрожь. Стрелял, пытаясь представить Алину на месте мишени – моей мишени.

Я убью ее. Перед этим только оттрахаю напоследок, а затем спрошу, в голову или в сердце стрелять. Пусть сама выберет, мне не жаль. Мужчины должны идти любимым женщинам на маленькие уступки.

Она смогла – смогу и я. Не впервые шмалять в тех, в кого не хочется. Знаю, что убью ее, а потом выть буду, но со временем пройдет.

Наверное.

Вошел на склад, стянул куртку, оставшись в свитере, и принялся за упражнения. Нужно скорее возвращать прежнюю форму, я бы сам такую развалину, в которую я превратился, всерьез не воспринял.

Пот льет ручьем, хотя на складе холодно, руки снова, сука, дрожат, но я отжимаюсь.

Тридцать восемь.

Планка – восемь минут. Почти. Мог бы и дольше, пусть и из последних сил, но раздался скрежет, и по спине прошелся сквозняк.

— Уважуха, босс. Качаетесь? – кивнул Кастет, подходя ко мне.

Я усмехнулся. Качаюсь? Это больше на бабские похудательные упражнения похоже. Но для восстановления подходит.

— Как там Коваль? – спросил Кастета.

Фамилия Алины резанула по ушам, но… так надо. Не Алина, а Коваль.

— Притихла еще больше. В больнице меньше торчит, но приезжает ежедневно. В салоне трется, друзья Руслана ее навещают.

— У Руслана не было друзей.

— Партнеры, старички из его «бригады». Тот же Самсонов, – пожал плечами Костя. — Но все тихо-мирно с Коваль.

Марат, значит. Снова объявился. Интересно, что ему нужно от нее?!

— А еще Волынова нашли. Мертвым, – уточнил Кастет. — Грохнули его дней пять назад, нашли только сегодня утром, на крыше заброшки в Цыганском поселке. Проверяют местную гопоту, но все знают, что кто-то из своих его убрал.

Сжал кулаки от злости. Как бы и что там ни было, Волынова я должен был убить сам. Своими руками. Но… хорошо, пусть. Мне странным образом спокойнее от того, что Волынов не доберется до Алины.

Все еще тревожусь о ней. Но расправиться с Коваль мне это не помешает.

— В шею ему шмальнули, – поделился Костя, и хмыкнул: — Наверное, тяжело умирал, и осознавал, что умирает.

— Я рад. А теперь поехали.

Направился к выходу, подзывая Кастета. Сел в машину, накинул капюшон, на глаза – очки. Нехер светиться раньше времени.

— Все? Возвращаетесь?

— Пора, – кивнул я.

Костя – неплохой боец, исполнительный. Как и остальные из своих. Но пока я вдали, пока делегирую, я не могу полноценно контролировать ситуацию. И чувствую, что многое упускаю из вида. Передача полномочий только в бизнесе работает у хороших менеджеров.

Вот только я не директор, и это не бизнес. Потому нужен постоянный контроль, иначе возникают косяки. А затем прилетает пуля, сука, в спину.

Кастет знал, куда везти – в одну из квартир, куда вызвали основных приближенных. Пока ехал, составлял планы на ближайшее будущее.

По-тихому убрать скурвившихся. Тех, кто замазался с Волыновым.

Подмять под себя город. В открытую. Хватит игр, в которые играл с Алиной и Ларисой. Больше никаких девочек-припевочек в платьицах, которые косят под мафиозных королев.

Развалить бизнесы Коваля. Чтобы ничего не осталось от его империи, чтобы даже имя его забыли.

И убить. Ее.

— С возвращением! – поприветствовали меня.

На столе появилась бутылка. Нажираться не будем, но виски – это святое. Разлили, уселись. Нас семеро, Кастет у стены.

— Когда официально появишься в городе?

— Сегодня же, – ответил. — Вечером.

— Шороху наведешь. Реально, бессмертный, – усмехнулся Павел. — Любишь ты эффектность. В клубешнике объявишься? Живой, невредимый, и с девочками?

— Можно и так, – откинулся на спинку стула, и размял затекшие плечи. — Пусть у всех будет веселая ночка. У тех, кто мне не рад.

В крови бурлит предвкушение, азарт. Почти позабытые ощущения.

Скоро я увижу ее. Не сразу, нет. Сначала клуб, где меня обязательно заметят те, кто надо. Утром обо мне будет знать каждая собака. Я не поеду к ней сразу, пару дней выжду. Может, неделю.

Пусть знает, что я живой, что знаю, где она прячется. Что могу прийти в любой момент.

— Жуткая у тебя улыбка. Бабы боятся, наверное? – отреагировал Павел на мою усмешку, и я неопределенно пожал плечами.

А затем раздался телефонный звонок. Вернее, звонки и сообщения.

Кастет вчитался, напрягся, и быстрым шагом пошел ко мне с телефоном.

— Охренеть. И эта туда же, – услышал я.

И взял телефон. На экране главный новостной портал. Черным по белому высвечивается название статьи: «Алина Коваль возглавляет империю своего погибшего отца – бизнесмена Руслана Коваля. Отныне не наследница, а официальная глава»

Пробежался глазами по статье, по фотографиям. На них Алина, Марат, Максим. Отличной поддержкой заручилась.

В статье – пыль. Главное содержится в названии. Для жителей города в нем ничего не зашифровано – всего-то дочка становился во главу бизнеса отца.

А для тех, кто в теме, посыл ясен – Алина теперь правит.

Твою мать!

Сердце колотится бешено, разгоняет застоявшуюся кровь, ярость бежит