Шрифт:
Закладка:
– Он тебя просто до ручки довел! – сочувственно качала головой моя новая подруга Лиза за чашкой чая в ближайшей от офиса кофейне. – Тебе бы в отпуск…
– Какой отпуск? – развалившись на месте, я представила себя на пляже. Одну. Без работы. Без Соболева. – Я ведь ему должна…
– Ты – не его рабыня! – возмутилась бойкая Елизавета. Жаль, вся ее воинственная натура пропадала, стоило Баринову на горизонте показаться. – У меня однушка, но можешь переехать ко мне. Правда, Вик. Меня днями нет. Ночью уж как-то разместимся. Не хочешь ко мне? Возьми отпуск, езжай к семье.
– А я и правда давно маму с папой не видела… – действительно задумалась я.
Договорить нам не дали, боссы вернули на работу. За месяц мы с Олей снова стали общаться. Не так близко, как раньше, но иногда перекидывались добродушными фразами. В офисе меня больше не ненавидели. Каким-то образом Соболев уволил всех, кто больше всех на меня катил бочку. Остались только равнодушные, довольные повышением зарплаты. В общем, атмосфера в коллективе временно притихла.
– О чем говорили? – вернувшись к Соболеву, я поймала его изучающий взгляд.
– Не о работе, – мило улыбнувшись Николаю Александровичу, я села за ноутбук и начала прорабатывать новые условия договора с будущими клиентами.
– О парнях? – внезапно спросил меня начальник. Я подняла недоумевающий взгляд на нависающего надо мной босса. – Просто имей в виду, что в нашей компании сейчас трудные времена. Не отпущу тебя на гульки. Некогда.
Я только распахнула рот, чтобы ответить, как из прохода послышался уже забытый мною голос Федора:
– А кто тебе виноват, Коленька, что времена у тебя тяжелые? Вот сыграли бы свадебку давно, уже бы строились новые заводы… Да и не стоит свою будущую жену отпускать на гульки. Что за современные нравы!
«Что он тут делает?!», – одним лишь взглядом посылала я начальнику. А тот, на удивление, был абсолютно спокоен. Молча выровнялся и направился к Федору.
– Пройдемте в кабинет, пожалуйста, – и прежде, чем захлопнуть дверь, заставил меня оживиться. – Работайте, Вика. Нечего так пялиться.
А «пялиться», как выразился начальник, было на что. Соболев выглядел, как человек, который что-то задумал.
Час. Целый, мать его, час Федор пробыл в кабинете у Соболева! Что-то в этом мне категорически не нравилось, сильно нервировало.
– Да что ж такое-то? – сгрызая маникюр, я трижды, не выдержав, бегала к кулеру и автомату с едой. Только потому, что он был рядом с кабинетом начальника. Надеялась подслушать что-то важное.
Увы, затея провалилась. То ли говорили они тихо, то ли стены толстые, но ни словечка я не услышала. Еще более тревожно стало, когда из кабинета Николая Александровича Федор вышел довольный.
Положа руки в карманы, он не шел, а пританцовывал. С трудом скрывая улыбку, нашептывал нечто себе под нос. Или песню пел?
– Это уже слишком! – встрепенулась я, подрываясь с места и быстро догоняя Федора.
– Тебе чего, Виктория? – не оборачиваясь, не сбавляя шаг, бросил он кратко.
– Да я так, просто узнать… Вы с Соболевым что-то заключаете? Скажите лучше заранее, чтобы я контракт успела приготовить.
Наконец, мужчина замер. Обернувшись, посмотрел на меня со странным выражением лица. Мол, я знаю кое-что, чего не знаешь ты. От любопытства прямо желудок скрутило!
– Много будешь знать, девочка моя, скоро состаришься! – нагло объявил мне тот, а потом посмотрел куда-то за спину. – Дорогой мой, разъясните все своей правой руке, умоляю. Я уже спешу!
По спине прошли мурашки, когда я поняла, что позади стоит начальник. Повернулась я к нему с невинным глупым выражением. Вроде как ничего не натворила, и ругать не за что.
– Идемте, Виктория, – буравя меня тем же взглядом, что и Федор, мужчина хитро улыбался, а после повел за собой в кабинет.
Я не пошла, а побежала. Искренне было интересно, чем дело с Федором кончится. С Бариновым мы контракт-таки заключили, Максим все еще спорил со своей начальницей, а Костя уже успел принести Соболеву неплохую прибыль. А вот с Федором все это время было затишье.
Не дожидаясь разрешения, я плюхнулась в кресло и ждала.
– Как ты знаешь, времена у нашей компании сейчас сложные, Вика, – вдруг начал страдальческим тоном Соболев. Мало того, что искренним он мне не казался, так еще и в голове всплыл резонный вопрос: «С какой стати времена у компании тяжелые?».
Вроде как, наоборот. Куча крупных контрактов, огромные прибыли. Я списала это на то, что в бизнесе ничего не понимаю. Раз Николай Александрович говорит, что все плохо, значит – все плохо.
Поэтому я кивнула.
– Так вот, – продолжил он, присаживаясь за рабочий стол. Оперевшись локтями в гору бумаг, он сложил руки под подбородком, – я, как капитан этого корабля, должен предпринять все действия ради спасения. Именно это я и сделал.
Пораскинув мозгами в минутное затишье, я ахнула от догадки:
– Это вы меня так увольняете?
– Нет, конечно, – Соболев прыснул, словно я глупость сморозила. А потом снова стал показательно серьезным. – Помнишь предложение Федора о сотрудничестве? Оно могло бы спасти нашу компанию, Вика. Сотню людей, семьи которых выживают только за счет наших зарплат.
Сердце вырывалось из груди, волосы на теле встали дыбом. Ощетинившись, я широко распахнула глаза, совершенно не веря в то, что сама же и говорю:
– Погодите. Вы имеете в виду наш с вами бр… Бр.. Брак?!
– Фиктивный, разумеется. Ради спасения компании! – прозвучало из уст Соболева так, словно «спасение мира». Я была в замешательстве, когда он нетерпеливо вскочил с места, стал у меня за спиной и начал массировать плечи. – Подумай, Вика. Как многим людям ты поможешь. Это верное решение.
Выйти замуж за олигарха – спасти человечество. Хотелось смеяться, плакать и ругаться одновременно. Соболев делал мне предложение. От одной мысли об этом мое хрупкое женское сердце трепетало, но вот осознание, что все это ради выгоды и обмана… Навивало печаль. Словно я прокаженная какая-то. Неудачница, одним словом.
– Можно попробовать ускорить процесс заключения договора с клиентами, которые сейчас в разработке, – предложила я Николаю Александровичу самый адекватный вариант. – Я поговорю с Максом, чтобы он дожал…
– Нет, Вика. Не надо с ним говорить! – взорвался Соболев, но тут же присел около меня на колени, заглядывая в глаза снизу-вверх. – То есть, это не поможет. Мои проблемы сможешь решить только ты.
Серые глаза таранили, буквально брали в плен. Соболев не спрашивал, нет. Он очень сильно настаивал. Буквально требовал
