тем более Лермушкина, ни даже у самого Менке не хватило бы воли отказаться от её игры. Я же всегда руководствуюсь разумом, и потому прекрасно понимаю, что в первую очередь я не должен потакать Зеване и вестись на её провокации. Едва она почует, что может беззастенчиво управлять мной, я пропаду окончательно и бесповоротно.

— Я не так кровожадна, как Саломея, — отвечает Зевана и в её взгляде я улавливаю крупицу расстройства.

Я победил! Я не повёлся на её уловки, не стал играть по навязанным мне правилам и теперь она разочарована, что неспособна манипулировать и вертеть мной, как ей заблагорассудится.

Я залпом допиваю оставшийся чай, нарочито громко ставлю кружку на стол и встаю со стула.

— Ключ, пожалуйста. — Мой тон требователен, но не жёсток.

Зевана встаёт, идёт в другую комнату, а спустя минуту возвращается оттуда и протягивает мне ключ-карту.

— Второй уровень, западный сектор, блок двадцать три. Квартира девятнадцать.

Едва я касаюсь карты, Зевана тут же продолжает:

— На самом деле я не хотела, чтобы ты остался. Ко мне скоро придёт подруга, ты бы нам помешал. Поэтому спасибо. Всё равно увидимся вечером на концерте.

Я усмехаюсь. Жалкая попытка оправдаться, вернуть знамя победы себе, но не выйдет — я уже нащупал слабую точку. Всё это кажется мне странным, ведь мы с Зеваной никогда не состояли в любовных отношениях (а жаль), но зачастую ведём себя, словно бывшие супруги, которые с одной стороны стараются побольнее друг друга уколоть и поддеть, а с другой постоянно заигрывают и флиртуют, будто не в силах отпустить хорошие времена, проведённые вместе. Но она улыбается, мягко и приятно, неожиданно тепло, словно и правда рада моему выбору. Может, я и ошибся. Не понять мне, что творится у неё в голове, но от этого азарт и интерес лишь сильнее разгораются, ибо Зевана пьянит лучше сложной и запутанной загадки.

Я беру ключ, на прощание обнимаюсь с ней и ухожу. Уже стоя на выходе из блока, облегчённо выдыхаю. Смотрю на руку и вижу, что она трясётся — столь велико моё волнение. Так оканчивается каждая моя встреча с Зеваной, тут уж ничего не поделаешь, она единственная способна настолько меня взбудоражить.

Я вызываю таксетку и мчусь к двадцать третьему блоку западного сектора. Да, неподалёку от этого места и погиб Гарик Нешарин. Значит он прогуливался рядом с домом, когда это случилось, но вопрос, зачем он включил в такой миг запись эмошки, остаётся открытым.

Таксетка останавливается спустя три минуты. Я, конечно, мог бы прогуляться и пешком, но дел сегодня очень много, так что приходится экономить время по максимуму. До нужной квартиры дохожу быстрым шагом, прикладываю ключ-карту, но замок выдаёт ошибку. Неужели я что-то перепутал? Нет, всё верно. Пробую ещё раз, но результат тот же — замок отказывается пускать меня внутрь этой квартиры.

Мимо проезжает робот-уборщик, я останавливаю его и подзываю к себе жестом руки.

— Прошу прощения-с. Здесь живёт мой друг, он дал мне ключ от своей квартиры, но я почему-то не могу туда попасть.

— Хозяин данной квартиры погиб позавчера. Примите мои соболезнования. Квартира уже очищена от личных вещей покойного, поскольку мы не нашли его родных и близких. А замок был заменён сегодня утром.

И вновь — тупик. Роботы всегда опережают меня, что неудивительно. Стоит мне сделать один шаг вперёд, как я обнаруживаю, что там уже основательно потоптались. В словах уборщика я не сомневаюсь — даже если попробую проникнуть внутрь незаконными путями, то всё равно ничего не найду. Я уверен, что там тщательно всё зачистили. Что ж, наведаюсь тогда по другому адресу.

Выбегаю на улицу, вновь вызываю таксетку и перемещаюсь к пятому блоку южного сектора — квартире Нане. У меня есть ключ от её дома, посему я без труда оказываюсь внутри.

С моего прошлого визита месяц назад ничего не поменялось. Я не вижу никаких признаков того, что сестра появлялась здесь недавно, да оно и понятно — она же не идиотка, чтобы сразу возвращаться домой. Скорее всего, она нашла себе временное убежище где-то в другом месте и сейчас сидит там вместе с Краком. И всё же я решаю пройтись по всем шкафам и тумбочкам, поискать какие-нибудь заметки, но в отличие от меня, Нане не любит бумагу и все записи держит в электронном формате на устройстве, которое всегда носит с собой. Думаю, копии есть на её домашнем компьютере. Но для меня это бесполезно. Одно дело — проникнуть в нейроком мёртвого человека, и совсем другое — в домашний компьютер того, кто знает, как защищать информацию. На всякий случай включаю его, пытаюсь войти, но, разумеется, не получается. Вытащить жёсткий диск и проверить его дома тоже вряд ли выйдет — скорее всего он завязан на конкретный компьютер, и мой его просто не распознает. Значит, и здесь тупик.

Я выхожу из сестриной квартиры в расстроенных чувствах. Понятно, что многого ожидать не следовало, но я надеялся хотя бы примерно понять причины её предательства. Даже пары крупинок информации хватило бы с лихвой, но увы, пока я не слишком хорош в прохождении этого лабиринта.

Остаётся последняя ниточка, за которую я могу потянуть.

Кори, пожалуйста, выполни поисковой запрос. Арест Ясеня Красина и Рината Булавки, номер полицейского участка.

Перед глазами открываются результаты поиска. Итак, похоже их держат в отделении на нижнем уровне, северный сектор, шестой блок. Ныне туда и лежит мой путь.

Кажется, что таксетка везёт меня бесконечно долго, я вновь нервничаю, дрыгаю ногой и перебираю пальцами. Меньше всего на свете хочется идти по следу унагистов, потому что есть немалая вероятность столкнуться с самим Деном Унаги, а эта встреча не сулит мне ничего хорошего.

Тем не менее, таксетка высаживает меня возле участка, а я уже задумываюсь, не начать ли мне курить. Слишком много всего навалилось за последние дни: ощущение близости достижения цели, Гусак Петро, предательство Нане, стычки с унагистами. Нужно как-то расслабляться, отдыхать, но, похоже, эту функцию возьмёт на себя Лермушкин.

Участок расположен в величественном блоке, чьи большие стрельчатые окна, узоры из рам, колонны, поддерживающие маленькие выпирающие башенки, и причудливое сочетание округлого с прямоугольным напоминают о русской готике. Внутри он просторный, с высокими сводами, разносящими по залам эхо шагов. Стены, потолки, полы,