Шрифт:
Закладка:
Многим памятны и такие полустанки, и такие плакаты.
Незадолго до своего ухода писатель рассказывал в интервью: «Почти каждый год День милиции и День уголовного розыска я встречаю в линейном отделе милиции на Павелецком вокзале. Увы! Я не уверен, что интересен сегодняшним сотрудникам, которые, впрочем, со мной вежливы и доброжелательны. Читали ли они мои книги? Читают ли? Об этом мне неведомо».
Будут читать, Леонид Семёнович. Это классика жанра. И в особенности — ваши первые книги, написанные в докоммерческие времена. В них, кроме приключенческих сюжетных узлов, мы ценим картины железнодорожного быта, в которых есть и точность, и… уют. А самое главное, что Словин всегда понимал, что в любой детективной повести, в самом закрученном сюжете люди — это не функции, а личности. Их судьбы и характеры в путешествии, в поездных купе раскрываются, быть может, как нигде.
От предательства до ножа
Он был самой большой удачей западной разведки в СССР за все годы Холодной войны. Хотя действовал против своей родины немногим больше года. А история жизни Владимира Ипполитовича Ветрова напоминает детективный роман — не только шпионский, но и криминальный.
Бауманский отличник
Анкета у него была отличная, образцовая по всем советским канонам. Сын рабочего-фронтовика, активный комсомолец, спортсмен, в школе — отличник. С детства увлекался техникой, посещал различные кружки. Без протекции поступил в сложный Бауманский институт, который в то время (да и в наше) давал лучшее в мире техническое образование. Рано женился, считался хорошим семьянином. Грамотный, обаятельный. На него обратила внимание Госбезопасность, состоялась полуофициальная встреча — и он сразу, без лишних раздумий, согласился на сотрудничество.
Увидеть Париж…
Из оборонного завода, где Ветров только начал работать, его перевели на учебу в Высшую школу КГБ. В 1965 году его отправили в первую командировку — во Францию. Он, официально работая в торгпредстве, должен был установить связь с местными инженерами и разведать, какие у них имеются интересные технологии. Надо сказать, Ветров с детства, по книгам, просто обожал Францию. И несколько опьянел от парижского шика. Он сдружился с французским инженером Жаком Прево. Они проводили вместе целые дни — путешествовали, выпивали… Однажды Ветров разбил служебную машину — и Прево выручил его. Отремонтировал машину за свой счет, чтобы советский товарищ избежал неприятностей на работе. Но вербовать его тогда не стали. Это была взаимная двойная игра: стороны присматривались друг к другу.
Служба с рюмкой
У него, как казалось коллегам, имелся только один недостаток — любовь к рюмке. При этом психологи утверждали, что алкоголиком он не был, и победить эту страсть — дело вполне возможное. Других изъянов в его личном и политическом облике даже строгие кураторы из КГБ не находили. Хотя, быть может, следовало уловить, что Ветров, с юности считавший себя талантливым инженером, испытывал неудовлетворенность сложившейся карьерой. Он не стал ни изобретателем, ни ученым. А мечтал о величии! Такие люди легко могут соскользнуть в любую сторону. Следующая командировка — в Канаду — оказалась неудачной. Ветров не сработался с коллегами, стал выпивать. Никакой пользы от него не было. Через несколько месяцев его вернули в Москву с выговором за пьянство.
Сидящий на документах
В КГБ ему предложили достаточно престижную, но в то же время скучную, бюрократическую должность заместителя одного из отделов управления «Т», которое занималось технической разведкой. Его служба не предполагала серьезных командировок и исчерпывалась бумажной работой. По-видимому, это Ветрова не устраивало. Но через него стали проходить почти все донесения по линии техразведки. Ветров стал человеком сверхосведомленным!
Инициативник
В 1981 году он уже был подполковником. Тогда-то Ветров и нашел способ, чтобы выйти на связь с французской разведкой. Вспомнил свои давние связи с Прево. Надеялся, что через год-два работы ему удастся переселиться в страну своей мечты. К тому же за французами в СССР меньше следили, чем за американцами. Работать на них было безопаснее. Как профессионал, он это прекрасно знал. Ветров через одного француза, работавшего в Москве, передал письмо старому другу Прево — фактически предложил свои услуги. Французская разведка не сразу ему поверила. Слишком подозрительно выглядел этот «инициативник» — не провокация ли? Правда, Прево был склонен доверять Ветрову. Его стали тайно прощупывать. Когда Ветров стал говорить о материальном вознаграждении за труды, доверие к нему повысилось. Ему присвоили агентурный псевдоним — Прощальный. За восемь месяцев работы Ветров выложил французам две с половиной сотни советских агентов в разных странах мира под различным прикрытием. И открыл более сотни иностранных агентов, работавших на СССР на различных серьезных предприятиях. Причем гонорар он получал весьма скромный — по всем меркам. Видимо, надеялся на финансовую поддержку в будущем, после переезда во Францию.
Подарок президента Миттерана
Когда Франсуа Миттеран выиграл президентские выборы, он решил сделать подарок президенту США Рональду Рейгану — открыл сеть советской промышленной разведки в Америке, которую рассекретил Ветров. Миттеран испытывал гордость, что французская разведка в этом случае переиграла весь мир… У американцев глаза на лоб полезли. «Оказывается, мы работаем на Москву!», — кричал Рейган. Ну, а ЦРУ решило перетянуть агента к себе. Связной Ветрова в Москве Патрик Ферран передал ему новейший американский шпионский фотоаппарат. Но французы сдаваться не собирались: они стали проявлять фотографии втайне от американцев и самой ценной информацией делились не сразу. Конкуренция! А Ветров все добывал и добывал фотокопии секретных документов. Как правило, о деятельности советских агентов французы узнавали по косвенным данным, которые в них фигурировали. Но это была бесценная информация! Ветров все-таки был профессиональным чекистом — и действовал осмотрительно. Потому и не попался в первые же месяцы предательства. Но и французы, и американцы понимали, что такой агент «долго не живет», что рано или поздно его раскроют. Полгода, год, максимум — два года. Таков срок активной работы шпионов высокого ранга. И потому они стремились выжать из него все возможное.
Игра ЦРУ
Американцы, получив информацию о советских агентах, не стали их арестовывать и высылать. ЦРУ реализовало более тонкий план: нашим людям стали скармливать ложную информацию. Причем по самой актуальной тематике. Некоторое время это «работало». Так советская кибернетика взяла на вооружение несколько заведомо тупиковых решений.
Шпионские встречи
Ветров, как правило, назначал встречи на
