ни в каких военных преступлениях не участвовал. А после войны женился, начал успешно работать, никак не проявлял жестокость… Нет, афганский след психологи придумали в этом деле для красного словца.

Зависть к убийце

И все-таки следствие приоткрыло историю жизни Виноградова. Он не вел дело Фефелова, но присутствовал на одном из следственных экспериментов. Психологи вывели его на откровение: следователь заметил волчий огонек во взгляде убийцы. Он… позавидовал ему. Что-то щелкнуло в голове следователя. Он увидел, что этот человек имеет власть над людьми. И поверил, что такое можно ощутить, только убивая. С тех пор это стало его мечтой — насиловать, убивать, проявлять свою безраздельную власть над жертвами. Корочка следователя могла помочь в осуществлении этой фантазии.

Ошибки маньяка

Свои преступления Виноградов готовил тщательно и не думал попадаться. Тем более — в суматохе начала 1990-х, когда убийств стало много, а милиция относилась к ним спустя рукава. Но он не рассчитал: получилось слишком кроваво и эффектно — и именно поэтому опера не ослабили хватку. Вторая ошибка Виноградова — то, что он решился на новое убийство, будучи следователем по собственному делу. Ему бы затаиться на несколько месяцев, запутать следствие, отвести от себя все подозрения, — а он уже не мог остановиться. Сказалось психическое отклонение.

Жертв он выбирал просто: все они были женщинами, которые вызывали его нездоровый интерес. И во всех семьях жили дамы, проходившие свидетельницами по его делам и знавшие следователя в лицо. Они доверяли ему. У нас вообще доверяют следователям — и, наверное, правильно делают.

Из шести убийств доказать удалось причастность Виноградова к трем. Он умело уничтожал улики… Умело защищался. Но для пожизненного заключения этого хватило.

Жена и дочь Виноградова уехали из города. Им уже угрожали родственники убитых. Дочь маньяка живет под другой фамилией, ничего не зная о том, каким чудовищем был ее отец. И это правильно.

Запуганная лжесвидетельница

А что же девушка Юля? Виноградов смертельно ее испугал. Если бы она опознала его — нескольких человек удалось бы спасти… Но девушка дрогнула — после ранения, после стресса. Виноградову удалось смертельно ее напугать. Конечно, она запомнила его лицо, да и фамилию знала. Но не могла открыть тайну. Боялась и за себя, и за родителей. Девушка не прожила долго. Ранение сказалось: Юленька умерла совсем молодой.

Железнодорожный детектив

Отсчет истории транспортной милиции идет с зимы 1918 года, когда ВЦИК принял декрет «Об организации железнодорожной милиции и железнодорожной охраны» и утвердил «Положения о рабоче-крестьянской железнодорожной милиции». Кстати, среди задач, которые выполняли милиционеры, была не только борьба с преступностью, но и организация очистки железнодорожных путей. За чистоту и гигиену в вагонах тоже отвечали они.

В то время, когда, по словам Сергея Есенина, «еще закон не отвердел», это была опасная служба. Бандитские вооруженные налеты на поезда в годы Гражданской войны вовсе не были киношной экзотикой. Сотрудники милиции защищали железнодорожников и пассажиров, вступали в перестрелки, нередко погибали. Накал борьбы уменьшился только после завершения Гражданской войны. Но и после этого у сотрудников транспортной милиции хватало работы. Они сохраняли правопорядок на железной дороге, оберегали права пассажиров, расследовали преступления, которые случались в поездах и на вокзалах, боролись с расхитителями, отслеживая рейсы товарных составов. Служба воспитала настоящих профессионалов, для которых не существовало мелких преступлений. К каждому нарушению закона относились как к вызову. С тех пор официальное наименование службы менялось не раз, но традиции профессионализма, глубокая погруженность в проблематику оставались неизменными для дорожных отделов милиции. А ее деятельность стала основой для появления целого направления в детективной литературе. Железнодорожные криминальные повести привлекают и знакомым антуражем, и тем, что розыск идет, как правило, в замкнутом пространстве, с ограниченным кругом подозреваемых. А если еще и наделить каждого из них колоритными чертами характера — чтение уж точно будет увлекательным. Расцвет жанра, пожалуй, пришелся на 1970 — 80-е годы, и первым среди равных в ряду его мастером был Леонид Словин (1930–2013), писатель, познавший железные дороги советского времени от и до. Такую уж судьбу он избрал.

Леонид Словин с юности стремился работать в уголовном розыске. Сперва судьба забросила его в адвокатуру, но он при первой возможности, с понижением, перешел в милицию. И потом много лет прослужил на Павелецком вокзале. Знал и о своей профессии, и о разнообразных сторонах жизни больше, чем большинство из нас. Это и помогло ему стать писателем, который много лет совмещал литературный труд со службой в транспортной милиции. Книги выходили солидными тиражами, получали премии, а в библиотеках за ними выстраивались очереди. Но он оставался еще и майором милиции. И на всю жизнь запомнил тогдашнюю вокзальную арифметику: 110 кассиров, 30 носильщиков, 33 кладовщика, 150 поездов в пригородном и 21 пара в дальнем сообщении ежесуточно. Его владения, в которых Леонид Семёнович ориентировался безошибочно.

Много лет он создавал цикл повестей и рассказов, ставших энциклопедией советского железнодорожного быта и криминала. Его главный герой — Денисов, бывший заводской электрик, ставший не просто милиционером, а истинным асом железнодорожного розыска, хотя поначалу не мечтал связать свою судьбу с охраной правопорядка. В нем угадывались черты сыщика Виктора Акимова, которого Словин глубоко уважал — начальника уголовного розыска, также много лет работавшего на Павелецком вокзале. Поражает его умение действовать быстро, не теряя ни минуты. И — почти без осечек. Здесь почти нет литературного преувеличения. Транспортная милиция действительно работала безукоризненно, сокращая круг проблем для пассажиров. Ведь путешествие должно быть комфортным и спокойным — даже если в него вмешивается криминальный мир. Повести и рассказы о Денисове выходили с 1969 по 1988 год. «Астраханский вокзал», «Дополнительный прибывает на второй путь», «Четыре билета на ночной скорый», «Транспортный вариант», «ЧП в вагоне 7270»… Все эти названия памятны любителям детектива. В книгах Словина вокзальная и поездная жизнь того времени предстает в точных подробностях. Его писательский метод — реализм, а в основе каждого сюжета — случаи, которые действительно происходили, дела, в расследовании которых автор принимал непосредственное участие.

В «кооперативные времена» сыщик Денисов не вписался. Потребовались новые герои, новые черты жанра — сенсационность, разоблачительность. Стиль Словина изменился. Но те железнодорожные повести, так и остались самыми известными в его творчестве. В наше время они вызывают еще и ностальгические чувства: все мы любим возвращаться в прошлое, а в этих книгах многое описано на удивление точно. Читаешь — и в памяти всплывают знакомые картины, переносящие нас в прошлое: «В конце пятиэтажной застройки появилась платформа Коломенское — малоосвещенная,