Когда я делала на «Весконе» доклад о прототипах кольца Барахира, я ставила на этом точку. Но судьбе было угодно добавить в этот ряд еще одно маленькое, самое последнее колечко.

Кольцо Барахира.

Mariarangs / Shutterstock.com

Золотое кольцо 1900 года, приобретенное автором в Бретани.

Фотография предоставлена автором

Задумаемся: где Толкин мог видеть кольцо королевы Виктории и ювелирные творения Фуке? Вряд ли он разглядывал их вживую, скорее все-таки в книгах. Помимо этих потрясающе роскошных произведений искусства, существовали и вещицы рангом пониже — да, тоже золотые, да, тоже с изумрудом, да, тоже в «загогулинах» модерна. Они не попадали на страницы книг (и сайтов), но их Профессор мог видеть на женских руках.

Мне посчастливилось обнаружить у одного из антикваров Бретани такое золотое кольцо 1900 года — завитки с двух сторон устремляются к изумруду в центре. Несмотря на все сложности нынешнего времени, кольцо удалось доставить в Россию. Его ценность не в уникальности, а в обыкновенности: подобной вещи место не в музее, а на руке. Так и носили золотое валинорское кольцо Финрод, Барахир, Берен, Арведуи, Арагорн.

Глава 10. ЧУДОВИЩА И БИОЛОГИ

ВАРГИ

Об Арагорне Первом нам известно только то, что его загрызли волки. И вряд ли это характеризует его как неумелого воина или плохого вождя — скорее, это свидетельствует о том, что волки, которые нападали на дунаданов в то время, были не просто многочисленны, но и обладали какими-то исключительными качествами.

Но сначала нам надо разобраться с терминологией.

Толкин использует три слова: «варг» (warg), «волколак» (werewolf) и «волк». О волколаках однозначно сказано в «Сильмариллионе» (глава 19): это были свирепые звери, в чьих телах Саурон заключил злых духов. Откуда берутся тела волколаков, Толкин не дает четкого ответа, но все же раз они звери, то способны размножаться — так, самый страшный из них, Кархарот, был выбран Морготом из потомства волколака Драуглуина.

Проблема заключается в том, что Кархарота Толкин именует «волком», хотя он, несомненно, волколак. Как мы увидим дальше, Профессор постоянно использует слово «волк» применительно и к варгам, и к волколакам, поэтому при анализе текста на него вообще нельзя ориентироваться.

При этом, как бы мало нам ни было известно о происхождении и сущности волколаков, про варгов мы знаем и того меньше. Почти все, что есть в распоряжении читателя, — это сцена из «Хоббита», где Бильбо, Гэндальф и гномы спасаются от варгов на деревьях, и сцена из «Властелина колец», где варги нападают на Братство Кольца.

И все-таки «почти» означает, что есть еще кое-что. И это — фраза Гэндальфа, сказанная им Фродо в Ривенделле: «Врагу служат орки и тролли, варги и волколаки». Фраза, драгоценная для нас. Во-первых, эти существа здесь четко противопоставлены друг другу, причем напрашивается сравнение: как тролль сильнее орка, так волколак сильнее варга. Во-вторых, это единственное (!) употребление слова «волколак» (werewolf) за всю эпопею.

Обычно, говоря о варгах, упоминают, что у них был некий особый язык, который знал Гэндальф (сцена в «Хоббите»), и совершенно упускают из виду другие важнейшие детали. В «Хоббите» сказано, что на поляне собирались сотни варгов, чтобы вместе с гоблинами напасть на селения лесорубов. Способность взаимодействовать с орками прописана и в «Сильмариллионе»: орки едут на битву Нирнаэт Арноэдиад верхом на «волках», а в истории Турина орки, пленив его, выставляют вокруг лагеря стражу из «волков». Как мы вскорости убедимся, речь идет о варгах.

Необходимость разобраться в том, кто же такие варги, встала передо мной, когда я собирала материал для повести «Волчьи тропы» об Арагорне Первом. Я читала про волков и слушала лекции, но это ни на волосок не приближало меня к пониманию, вот только разве что слова биологов о том, что по волчьему вою они могут определить численность стаи, возраст и пол зверей, их готовность оборонять территорию, порадовали: вопрос о «языке» варгов для меня закрылся. Интересующихся отсылаю почитать о жизни нашего выдающегося биолога Ясона Бадридзе среди волков — перед его приключениями померкнет две трети сюжетов фэнтези. Итак, варги не обладают каким-то особым разумом, бо́льшим, чем у животных, просто Гэндальф образован как доктор биологических наук… но с варгами по-прежнему ничего не ясно.

Охота на волка-оборотня. Гравюра XVII в.

Schild, Wolfgang. Die Geschichte der Gerichtsbarkeit. Vom Gottesurteil bis zum Beginn der modernen Rechtsprechung. Hamburg: Nikol Verlagsgesellschaft, 1997

Разгадка ждала меня в лекции Алексея Верещагина «Социальная жизнь псовых». В ней рассматривались волк, бродячая собака и домашняя собака. И когда речь пошла о бродячих собаках, я услышала нечто очень и очень знакомое: стаи бродячих собак нередко действуют вместе (в отличие от волков, враждебных соседним стаям), при этом территория одной собачьей стаи существенно меньше, чем у волчьей, иерархия внутри стаи не такая четкая, как у волков, при нападении бродячие собаки кидаются кучей, у них нет различных боевых ролей, как у волков, чужаки сравнительно легко входят в собачью стаю. После этого слова из «Хоббита» о том, что на поляне было несколько сотен (!) варгов, зазвучали совершенно по-новому. В самом деле, какова численность волчьей стаи? Десять, пятнадцать зверей. Так сколько же стай варгов пришло на поляну…

А дальше главное. Для бродячей собаки основной источник пищи — это человек. Речь идет о самых разных формах нахлебничества, а также о полном отсутствии страха перед человеком, из-за чего одно время собачьи стаи были страшной проблемой современного города. Читаем «Хоббита»: гоблины «призывали на подмогу варгов, а потом делили с ними добычу» — перед нами форма нахлебничества, а нападение на деревни лесорубов — это преломление другой черты бродячих собак. А вот для волков человек не добыча, цель волка — крупные копытные (на человека волк нападет при каких-то дополнительных условиях).

Итак, варги — это существа, имеющие обличье волков, но по типу поведения соответствующие бродячим собакам. (Из этого следует, что и другие черты бродячих собак можно смело экстраполировать на варгов; прежде всего это касается особенностей их размножения; но этому место в художественном, а не в научно-популярном тексте.) Теперь вопрос: насколько сознательно Толкин придал варгам эти черты? Точного ответа мы не знаем, но предположить можем. Во «Властелине колец» Гэндальф называет вожака варгов Hound of Sauron (то есть «гончая Саурона»). Бродячая собака — это, конечно, не гончая, так что можем предположить, что Толкин здесь действовал скорее интуитивно, чем целенаправленно.

Еще одна любопытная деталь: если численность волков резко падает, то волки спариваются с собаками. Это может пригодиться тем, кто пожелает «проникнуть в темные замыслы Саурона» и предположить, каким же образом Враг из волков получил варгов.

Остается вопрос о том, почему во «Властелине колец» трупы убитых варгов наутро исчезли. Увы, ответа мы не знаем. Но стоит заметить, что подобное не встречается более нигде: тело волколака Драуглуина не исчезает — Берен потом надевает его шкуру, тело Кархарота, сильнейшего из «волков», не исчезает — ему вспарывают брюхо, чтобы извлечь Сильмариль, а в «Хоббите» у Беорна шкура варга прибита к дубу. Именно исчезновение трупов варгов заставляет считать, что это были волколаки, но, как уже говорилось, слово werewolf употребляется во «Властелине колец» ровно один раз, и, кроме того, Профессор прямо пишет, что на Хранителей напало несколько стай: «Арагорн с силой вонзил меч в глотку одного из вожаков», «Последняя стрела Леголаса… вонзилась в сердце огромного предводителя стаи». Как видим, Толкин последовательно выдерживает описание поведения варгов. (Строго говоря, мы вообще не знаем,