рубли, кои вынял он из кошелька коженаго, и видел он, Мясников, что у него было в (НЕРАЗБОРЧИВО) рублей десяток; самозванец же о том, что он, Мясников, чеботарничает узнал от Чики накануне того дня. А разговор о сем зашол потому что у самозванца сапоги были худы. Самозванец приказывал сие зделать (НЕРАЗБОРЧИВО), между тем и объявлять о себе кое-кому набедным людям, но о месте, где он находится, отнюдь никому не сказывать. С чем он от него и поехал, и приехал в город, имея три красных куска, сшить сапоги и подушку, да и намет под седло выкроить. Между же тем, как он сие работал, пришол к нему, Мясникову, в дом казак Степан

ЛИСТ 125

/ Безштаннов, и посидя недолго, между разговор спросил его, Мясникова: што де ты не слыхал ли каких новинных вестей? На сие он отвечал, а вот де, брат, вести та какия я слышал, сказывают, что около нас проявляется государь Петр Федорович. Бесштаннов на сие сказал, да ето де я и сам слышал, да Бог де знает, правда ли полно ето, не слыхать где он теперь? На сие он, Мясников, сказал ему, етова я не знаю, но говорят, что подлинно он батюшка, а Бесштаннов сказал, хорошо, брат, ежели он подлинно, ну а ежели не он, а войско его примет, но другия принять не согласятся, так вить больно будет худо и будет между усобная брань; и так де, брат, наши домы от мятежей та вверх дном стали. Потом Бесштаннов, не говоря больше ничего, пошол от него домой, и он,

ЛИСТ 125 об

Мясников, на третей день по приезде в город поехал к самозванцу в хутор Кожевниковых, и привез ему сапоги, подушку и намет; а как он спросил его, Мясникова, што де ты, сказывал ли кому обо мне, то он, обманывая его, сказал ложно, будто бы многим надежным людям объявлял. Когда он приехал к самозванцу, то Чика был уже при нем, которой советовал самозванцу выехать на Усиху речку, говоря так: что в хуторе жить опасно, чтоб как старшинская сторона не проведала, на Усихе де есть одно дерево, с котораго можно далеко видеть, и буде в городе узнают об нас, что мы тут, и пошлют за нами команду, так можно легко убраться. Самозванец, желая сам посмотреть онаго места, взяв его, Мясникова, и Чику с собой поехали туда ночью верхами, взяв для самозванца одну заводную лошадь, для того, что он хоть и не толстый,

ЛИСТ 126

но очень тяжел и силен, и как бы лошадь не прытка была, но недолго под ним езжать может. По приезде туда самозванец, осмотря положение, сказал, что оно очень хорошо. Теперь де надобно потребовать от войска яицкаго человека-другова хороших людей, я бы де с ними поговорил, чтоб они повестили яицкому войску собиратся ко мне сюда. Чего рад и приказал ему, Мясникову, ехать в город и привести к себе оныя, почему он, Мясников, с Усихи и поехал в город, а самозванец и Чика поехали обратно в хутор Кожевникова. По приезде в город, переночевав, он, Мясников, вышел на базар с теми мыслями, что есть ли кто из надежных людей попадется, то подозвать бы их к царю поехать. На базаре никто ему, кроме Караваева не попался. Караваев, вступя с ним в разговор, спрашивал, где де теперь он? Разумея под сим

ЛИСТ 126 об

словом царя. На сие он, Мясников, отвечал – под камнем. Ответ такой зделал он Караваеву для того, что он сам знал о месте, ибо ему от Чики сказано было у казачьего еще умету, что он отвезет его в зимовье Кожевниковых. Караваеву сказывал он тогда, что царь на него сердится, а равно и о том, что он требует к себе двух человек хороших людей. Караваев на последния его слова присоветовал ему сходить к Василью Плотникову и ему сказать о этом, говоря так: он де может сыщет людей. Почему он, Мясников, и ходил в дом Плотникову, но как сказали, что его дом нет, а пошол к Якову Почиталину, то он, возвратяся к Караваеву, на базаре еще бывшему, ибо Плотникова дом стоит блиско базару, сказал, что Плотников у Почиталина.

ЛИСТ 127

Караваев же советовал итьти туда. Потом он с Караваевым разстался и чрез полчаса времяни пришол в дом Почиталину, где застал и показаннаго Плотникова, в задней избе сидящим. Но не упомнит, тут ли застал Караваева, или он прежде его был, ибо как только сказал он, Мясников, что царь двух человек требует, то Почиталин и Плотников, так, как бы прежде о етом слышали, сказали, у нас де люди уже готовы, и на вопрос его, кто они такия? отвечали, Андрей Овчинников и Козьма Фофанов, он же и Копылов. Потому он, Мясников, спросил их, да где же де я могу с ними видится? Почиталин и Плотников сказали, приходи де завтра сюда по утру, они здесь будут. С чем он от них и пошол домой, и никому в сей день больше

ЛИСТ 127 об

не разглашал. На другой день по утру пришол он к Почиталину и застал тут одного Фофанова. Авчинникова не было, о котором сказали, что он поехал на (НЕРАЗБОРЧИВО) за дровами што ли, не упомнит. И так отложили до другова утра. А между тем, как он, Мясников, пришол домой, то пришол к нему казак Дмитрей он же и Лысов, и по коротком разговоре спрашивал его, Мясникова: што, брат, куда вы государя спровадили? На сей его вопрос сказал было он, Мясников, что ничего не знает, потому что сказать ему попасся, ибо он в прошедшем мятеже был из первых сообщников сотникам, которыя все пересечены, но он Лысов оставлен без наказания, а потому войсковой стороны казаки имели на него подозрение, что он как-нибудь им изменил и передался к старшинской стороне. Однако сколько он от него ни скрывал, но

ЛИСТ 128

Лысов, будучи пронырлевея его вывертел из него то, что он напоследок принужден был ему сказать так: ну да на што тебе? А Лысов сказал, мне де хочется его посмотреть. Ну так провались ты от меня, сказал он, Мясников, приезжай што ли ко мне в Сластины зимовья /: оныя разстоянием от городка в 10ти верстах:/ завтре по утру и дожидайся меня там. С чем Лысов от него и ушол. Он же, Мясников, переночевав дома, пришол к Почиталину и застал тут объявленных Плотникова и Фофанова, которыя про Овчинникова сказали, врят де он поедет ли, отговаривается работою и рубит теперь дрова. На что он, Мясников, сказал им, ну да что же он корячится, и без него дело то обойдется, есть у меня

ЛИСТ 128 об

такой человек, которой уже согласился со мною ехать, рассказав при том о Лысове. На что они сказали, чего же де лутче та, поезжайте с богом. Тут велел он, Мясников, Фофанову ехать к себе в Сластины зимовья, и не доезжая с полверсты дожидаться его тамо, а сам пришел домой и отобедав поехал туда же один. Вместе он с Фофановым и Лысовым не поехал, для того, чтоб не навести на себя в городе между старшинами подозрения, как бы тотчас стали за ними примечать. Приехав в свое зимовье, дожидался он Лысова и Фофанова и поехал с ними в Кожевниковы хутора, думая застать самозванца еще тут. Но приехав туда ночью, узнал от Михайлы Кожевникова, что самозванец выехал уже на Усиху,

ЛИСТ 129

почему не останавливаясь они тут, отъехав несколько от хутора, соснули на степи, и проснувшись на разсвете поехали в стан к самозванцу. По приближении к оному Чика увидел издали подъезжавших людей, думал, что они эртаулы, то есть передовья объездных команд, выехал верхом, стал маячить пикою, то есть показывал вид супротивления. Напротив чего и Лысов тоже зделал, однако ж как потом Чика усмотрел Мясникова, то сперва он а за ним и Лысов зделали на лошадях круг, а сии круги между казаками значат мир, или дать о себе друг другу разуметь, что они приятели. Как же ближе съехались, то Чика Лысову сказал: ну ка, рожа, на силу тебя принесло. Лысов отвечал, ну да почему же мне знать та,

ЛИСТ 129 об

видишь, вы секретничаете, а то бы я давно уже приехал {: Чика Лысова рожею назвал из братской любви, а не потому, чтоб