Кончиком пальца Иворн сдвинул ткань в сторону и посмотрел сквозь мутное стекло. Окна Коула все так же оставались пусты и безжизненны. Ни единого намека на чье-то присутствие. Хонна поморщился. От предвкушения неминуемой скуки у него свело скулы. Хотелось надеяться, что ему не придется прятаться в этом клоповнике до самого вечера.

5.

Через час беспрерывного наблюдения Иворна начало клонить в сон. Еще через какое-то время он едва не выл от скуки. Когда же округа приобрела мягкие желто-розовые оттенки, а тени от старых фонарных столбов удлинились на шаг-другой, он всерьез задумался о том, не ошибся ли в предположениях.

Кого он увидел на пороге? Усталого и замученного жизнью старика, едва сводящего концы с концами из-за бесконечных поборов. Изводила ли его бессонница, страдал ли он паранойей, принимал ли что-нибудь, чтобы успокоить расшатанные нервы? Вполне вероятно. Многие на его месте вели бы себя точно так же. И что, спрашивается, разглядел Иворн? Всего лишь капельку пота?

Он прошелся по комнате, почесал подбородок, покрытый жесткой щетиной, и с досады пнул ветхий стул, на котором только что сидел.

– Тьфу ты! – он смачно плюнул и снова посмотрел сквозь дырку в старых тряпках на окне и по-прежнему не увидел ничего примечательного. – Чтоб тебя…

Иворн злился. Ничего не мог с собой поделать. Мысль о том, что он принял желаемое за действительное, сводила с ума. Как и сам дом, в котором пришлось проторчать до вечера. Старая развалина раздражала монотонной капелью с дырявой крыши, скрипами и стонами сквозняка в пустых коридорах. Хонне хотелось пройтись, выпустить пар, а еще лучше – ворваться в дом Коула, выбив дверь ударом плеча, а дальше – будь что будет. Вместо этого он, бормоча проклятья, продолжал всматриваться в окно, в надежде разглядеть хоть что-нибудь. В конце концов, он все еще оставался солдатом, а хороший солдат никогда не скулит.

Иворн насторожился, когда на улицу спустились плотные сумерки. Нет, жилище Коула все еще напоминало остывший труп и ничем не привлекало к себе внимания. Однако до ушей сыщика долетал теперь неразборчивый и тревожный гомон. Будто внезапно ожил портовый базар после привоза.

– Покажем этому ублюдку!

– Давно пора!

От внезапных криков Иворн рефлекторно прижался к стене и украдкой посмотрел вниз. Маленькая стайка подростков пронеслась по улице, словно осенний ураган, сыпля совершенно дикими кричалками и круша все, до чего могла дотянуться.

– Власть шлюхам! – заорал один из них и под заливистый смех товарищей со всей силы швырнул булыжник в заброшенный дом.

Звон битого стекла на пару мгновений заглушил треклятый плеск воды. Иворн услышал, как тяжелый камень с грохотом прокатился по гостиной и зацепил пустые бутылки.

– Уроды мелкие, – прошипел Иворн и уже хотел спуститься на первый этаж, когда с улицы донеслись новые звуки.

На этот раз мимо старого дома прошагало немногим меньше сорока человек. По крайней мере, так показалось Хонне сквозь мутное окно. Разношерстная толпа больше всего напоминала вчерашних пекарей, прачек, доярок и кузнецов. Вот только оружие в их руках полностью портило образ миролюбивых работяг. Угрюмые, полные решимости, они сжимали в кулаках лопаты, кирки, дубины и ножи, а кое-кто – даже некое подобие коротких мечей. Не в пример молодежи, они шли тихо, лишь изредка роняя короткие фразы. По округе разносилась только нестройная поступь десятков пар обуви.

– Рей… – прошептал Иворн, чувствуя, как кровь отливает от лица. – Судья справедливый, Рей, что ты уже успел натворить?

В этот самый момент что-то мелькнуло на заднем дворе Коула. Вернее, кто-то. Не будь этот человек столь примечателен, Иворн ни за что бы не узнал его за столь краткий миг, да еще и со спины. Но Велфорд Моллин, любимый идиот Магнуса, обладал воистину выдающимся телосложением и ростом. Во всем Денпорте не нашлось бы второго такого.

– Драть тебя через три колоды…

Ни о какой скрытности уже не было и речи. Иворн сорвался с места, в три прыжка спустился по гнилой лестнице, едва не обрушив перила, и выбежал на дорогу прямо через парадный вход. Гомон, такой тихий и ненавязчивый, тут же превратился в почти осязаемый гул. Гул, не предвещающий ничего хорошего.

С одной стороны, Иворна тянуло в Крепость. Неважно, каким титулом обозвал его Реймир и что от него требовал, Бенжамин Трамм послал его сюда с единственной целью – присмотреть за сыном. Чувство долга требовало вернуться, собрать всех, кого только можно, и обезопасить лорда от чего бы то ни было. Уж в чем-чем, а в этом Иворн был хорош. К тому же он сомневался, что половина гарнизонных десятников вообще успела вытащить жопы из постелей или таверн.

На другой чаше весов находился Магнус. Не каждый день, впрочем, как и не каждый месяц удавалось проследить за его ближайшим лакеем и охранником. К тому же что мог делать этот олух в доме Коула так долго? Хотя теперь стало понятно, отчего тот не рискнул подавать знаки.

– Прости, парень, – выдавил из себя Хонна, едва не подавившись горечью слов. – Надеюсь, твои гвардейцы справятся без моей помощи.

6.

Он нагнал вооруженных людей через несколько перекрестков, однако предпочел держаться на расстоянии. Хоть матушка и наградила его заурядной внешностью, небритая физиономия главы Городского сыска, без сомнения, успела примелькаться среди горожан. Старательно изображая простого зеваку, недостаточно смелого, чтобы влиться в поток, и недостаточно трусливого, чтобы отбросить в сторону любопытство, Иворн брел следом. Темную лысину Велфорда он приметил едва ли не сразу. Гигант вышагивал в самом центре потока, клонясь к земле, словно столетняя ива под шквальным ветром. Он явно пытался слиться с толпой, но это неловкое ухищрение не смогло скрыть его выдающийся рост.

Пару кварталов Хонна преследовал цель без малейших усилий. Никто и не думал обращать внимание на какого-то простачка в старом шерстяном плаще цвета пыльного кома. Половина лица скрыта за поднятым воротником – не иначе от ветра спасается; нестройная походка – видать, добирал местной сивухой весь вчерашний день. К сожалению, ни безукоризненно исполненная роль пьяницы, ни острое зрение, ни, в конце концов, внушительный вид Велфорда не помешали потерять его из виду.

Это произошло столь внезапно, что Иворн едва не растянулся в грязи, споткнувшись о торчащий из земли камень. Нет, этого просто не могло случиться! Просто не могло! Ведь он глаз не сводил с поблескивающего в закатном свете затылка… ну разве что на секунду-другую. И, тем не менее, ублюдок пропал.

Вооруженная толпа продолжала себе тянуться дальше, источая негромкий галдеж. Следом за ней увязалась кучка беспризорной детворы и трое взрослых мужчин весьма потасканного вида. Целая прорва людей, среди которых не было того, единственного.

– Да чтоб тебя, сучий ты потрох!

Иворн остановился, растерянно озираясь по сторонам, сделал шаг вперед, снова замер в нерешительности, а спустя мгновение сорвался с места. Маскировка соскользнула с него, как шелковая накидка с плеч шлюхи перед клиентом, но ему было плевать. Он не мог… нет, просто не имел права упустить цель. Перспективы, летящие прямиком в нужник, влепили ему звонкую пощечину, задетое самолюбие наградило увесистым пинком, и Хонна припустил изо всех сил.