Шрифт:
Закладка:
Среди прохожих были и те, кто уже никуда не спешил. Терзаемые болью потери они выходили из мрачных домов навстречу рассвету и со стеклянным взглядом потерянно скитались по городу. Одной из таких отрешённых была девушка в грязном голубом платье с распущенными спутанными волосами. Она медленно брела по площади и тихо рыдала, прижимая к груди комок кровавых тряпок. Горожанка приблизилась к закрытым воротам, но ей дорогу преградили два стражника:
— Никому не положено покидать город до поимки разбойницы. Приказ капитана.
Она подняла заплаканное лицо и, давясь всхлипами, произнесла:
— Мой малыш… Его больше нет… Муж на охоте… и даже не знает… об этом. Я должна его найти… Он хотел бы… попрощаться с сыном… до погребения…
— Сожалею о твоей утрате, — с сочувствием сказал страж с копьём. — Но я не могу нарушить приказ.
Опустив голову и зарыдав пуще прежнего, девушка медленно пошла обратно. Дойдя до середины площади, она затихла и упала на колени, уперев пустой взгляд в пыльную брусчатку.
— У меня сердце кровью обливается, когда я вижу подобное, — алебардист заскрипел сжатой в кулак перчаткой. — Надеюсь, ту тварь изловят и четвертуют. Разбойничья сучка…
— Успокойся, Гауст. У неё нет обратного пути, — холодно заметил второй защитник врат. — Город оцеплен. Где бы она ни пряталась, её казнь лишь вопрос времени, — он сомкнул обе руки на упёртом в пол копье, непринуждённо оперевшись на него.
— Даже если и так. Этого мало, — с ненавистью процедил Гауст. — Её разорвут лошадьми или повесят. Справедливее было бы отдать на растерзание народу, — он поморщился и сплюнул. — Зря мы отошли от старых законов. Лучше уподобляться варварам, чем даровать всякому дерьму лёгкую смерть, — алебардист перевёл хмурый взгляд на собеседника. — Скажи ещё, что я не прав, Ларри?
— Прав, — почесав лоб о древко, грустно признал копейщик.
Звон подков привлёк внимание стражников. Узнав белую лошадь сержанта Кромвеля, Ларри перестал сутулиться и вытянулся во весь рост, словно хотел соответствовать своему оружию. Всадник быстро приближался. Угрюмая печать на его лице навевала догадки о плохих новостях. Длинногривый жеребец достиг ворот, и Кромвель, натянув поводья, остановил коня.
— Мне поручено довести до вашего сведения, — начал сержант, игнорируя военное приветствие, — капитан Люций Дорвертан убит. Командование гарнизоном взял на себя лейтенант Освальд Котрано, — он достал из седельной сумки листок с назначением и продемонстрировал его стражам.
— Убит? — растерянно произнёс копейщик.
— Пал в бою с серой всадницей, забравшейся в его дом. Её тело, пронзённое палашом, обнаружено рядом с ним. Скорее всего, разбойница всё это время скрывалась там. Она отравила капитана, но он таки сумел её прикончить. В полдень о его подвиге объявят на главной площади и посмертно наградят Орденом Светлого Паладина.
— Мы не забудем тебя, Седая смерть, — прошептал Ларри.
— Что касается врат, — Кромвель с опаской посмотрел на каменную арку, единственную преграду между Басторгом и бандитской угрозой, таившейся в окрестных лесах. — Приказ лейтенанта: оставить их открытыми, — он опустил взгляд на внимательно слушавших его караульных. — Однако, страже запрещено нести дозор за пределами городских стен. Исполняйте свой долг и ждите новых распоряжений.
— Будет сделано, — в один голос кивнули стражники, вытянувшись, как струны лютни.
— Храни нас удача, — тихо бросил в сторону сержант, развернул коня и поскакал по направлению к казармам.
— Если даже легенды умирают, что же будет с нами?.. — копейщик проводил его печальным взором.
— Мы выстоим, — уверенно сказал Гауст. — Ради тех, кто ещё жив, — он взглянул на поникшие плечи светловолосой девушки, всё ещё сидевшей посреди площади. — Эй! — его окрик остался неуслышанным. — Вся в себе… Эй!!! — что есть мочи крикнул стражник.
Девушка вздрогнула и повернула голову. Встретившись с ней глазами, алебардист подзывающе махнул рукой. Горожанка встала с колен и, утирая слёзы рукавом, направилась к часовым. Приближаясь, она вопросительно всматривалась в их лица, совсем не понимая, зачем её окликнули.
— Убившая твоё дитя мертва, — Гауст заметил на лице скорбящей матери тень облегчения. — Ты можешь идти… если хочешь. Но я бы не советовал. За чертой города небезопасно. Особенно сейчас.
— Я должна… — выдавила из себя горожанка, прижала к груди тряпичный ком и решительно шагнула к закрытым воротам. Понимая, что отговорить её не получится, алебардист лишь приглушённо вздохнул. Стражники сняли огромный засов. В расширяющемся просвете тяжёлых створок стала проглядывать залитая утренним солнцем дорога. О вчерашней бойне напоминали лишь тёмно-багровые пятна на земле. Осторожно обойдя их, девушка медленно побрела вдаль.
— Проклятые «Бездушные», — процедил Гауст, смотря ей вслед. — Сколько ещё матерей должно похоронить своих детей, прежде чем всё это закончится? — горестный вопрос не нашёл ответа в устах собеседника.
Горожанка неспешно скрылась за поворотом дороги. Оставшись в полном одиночестве, она небрежно бросила наземь тряпьё. Из-под заляпанной кровью ткани выглянуло крыло мёртвой курицы. Девушка быстро свернула в лесные заросли, попутно заплетая волосы в косу.
* * *
Лайла, идущая на запах вепря, отчаянно продиралась сквозь высокие кусты. Кружевные рукава с вырезами на плечах и длинный подол платья постоянно цеплялись за ветки, изрядно отвлекая от выслеживания добычи. Вампирша желала как можно скорее покинуть неприятные заросли, через которые они с Джоном пробирались последние десять минут. Увидев долгожданный просвет, она ускорила шаг. Внезапно почва под сапогом просела — заставила пошатнуться в поисках утраченного равновесия. Чувствуя неладное, Лайла быстро раздвинула ветви, обнаружив себя… балансирующей на краю обрыва! Едва она попятилась, земля под ногами стала проваливаться. Через секунду принцесса устремилась бы за ней, но крепкая рука поймала её запястье и отдёрнула назад. Вампирша, держась за плечо следопыта, ошарашенно наблюдала, как осыпается место, где она только что стояла.
— Ты в порядке? — Джон посмотрел на испуганную девушку.
— Вроде…
— Больше первой не пойдёшь, — спокойно констатировал он. — Леса могут быть очень коварными.
— Похоже, ты снова спас мою жизнь, — Лайла благодарно улыбнулась, однако, поймав строгий взор, потупила взгляд: — Понимаю… Моя беспечность могла погубить нас обоих.
— Нет, — мотнул головой Джон. — Это моя ошибка. Я военный следопыт. Сохранять людей в походе целыми и невредимыми — моя задача. Позволить тебе идти вперёд через такую поросль было крайне непредусмотрительно. Подожди здесь, — он осторожно подошёл к зыбкому краю. — Расщелина. Широкая, ничего не скажешь. Да и в глубину не меньше семи метров. Так… Как я понимаю, нам нужно на ту сторону?
— Верно.
— Хм…
Справа трещина сужалась, утопая в зелени резных папоротников — там вполне можно было перебраться без лишнего риска.
— Обойдём. Тут близко. Не отставай.
Джон отошёл от обрыва. Свернул с проложенной тропы и, плавно перебирая руками ветки, стал углубляться в кусты. Подобрав подол, Лайла последовала за ним. Почти вплотную. Держалась прямо за спиной, которая служила щитом от цепких древесных лап, всё так же норовивших схватить изящное платье. Немного погодя пара уже стояла на противоположной стороне.
— Куда дальше? — тихо спросил следопыт, понимая, что большая часть обозначенного расстояния пройдена.
Принцесса указала на далёкий просвет между деревьями. Джон несколько секунд вглядывался в недра леса, прежде чем заметил преследуемую цель: коричневое пятно, копошащееся у толстого ствола, практически сливалось с корой.
— Вижу… Чёрт возьми, да это секач… Судя по размеру клыков, молодой ещё. Насадить не насадит, но пропороть может, — воин посмотрел на свои кожаные штаны с защитными пластинами, закрывающими лишь бёдра.
— Тогда не будем рисковать, — взволнованно шепнула Лайла. — Тем более здесь я ощущаю и запах кролика. Пойдём, приведу тебя к нему, — она ненавязчиво потянула следопыта за руку, но тот остался стоять на месте.
— Подожди, — Джон задумчиво свёл брови.
Шанс
