Шрифт:
Закладка:
— Он думает, что психопат — это ты, — напомнил я. — Ты тот, кто убил ради нее первым.
— Как будто вы все не завидовали, что это был не ты, — сказал Джек. — Мы все убили бы за нее, не задумываясь.
— Она не может точно знать об этом, не так ли? — потребовал я. — Насколько она знает, мы просто придурки, которые не отвечают ни на какие вопросы.
Я снова потянулся за телефоном.
Но Джек уже схватил его. Он печатал.
Довел ее до оргазма?
Нет ответа.
— А что не так с Кеннеди? — спросил я, забирая у Джека свой телефон. — Черт возьми, зачем настраивать его против себя? Он и так мелочный и кровожадный. Ты мог бы просто оставить его в покое.
Джек не выглядел извиняющимся. Он просто пожал плечами. Я бы обвинил его в том, что все это было для него просто игрой, но я видел, на что он был готов пойти ради Кеннеди.
— Я выясню, где она, — сказал Картер.
— Если она когда-нибудь узнает, что у тебя есть маячок на ее машине… — напомнил я.
— Она не узнает, — Картер уже доставал свой сотовый телефон и щелкнул, чтобы найти ее местоположение. — Но ты же знаешь, что Грейсон заберет ее у нас, если у него будет такая возможность. Я не собираюсь рисковать до такой степени, чтобы она просто исчезла в один прекрасный день, и мы никогда больше ее не увидели.
— О да, он собирается увезти ее на этом дерьмовом цивике, — фыркнул Джек. Он указал в окно. — Он собирается посадить ее на свой частный самолет, отвезти в свой особняк и даст ей все то дерьмо, которое мы должны были ей дать, и с нами она была бы с мужчинами, которые на самом деле являются здравомыслящими и законопослушными гражданами…
— В основном, — перебил Картер.
— Неважно, — сказал Джек, разводя руками. — Я не могу этого сделать, вот и все, что я хочу сказать. Ты держишь дистанцию, но я, черт возьми, не могу этого сделать.
Картер вскочил на ноги так быстро, что ножки стола заскребли по полу с жутким скрежетом.
— Я никогда не хотел этого делать! Я никогда не был за то, чтобы заставить ее исчезнуть!
— Ты согласился на это! Чтобы обеспечить ее безопасность!
— Я бы сделал все, чтобы она была в безопасности! — он провел рукой по волосам. — Так всегда, в ту секунду, как она входит в дверь, вы двое готовы отказаться от плана…
— Это больше не работает. Не теперь, когда Грейсон нашел ее.
— Боже, ты же знаешь Грейсона. Он никогда не собирался прекращать ее поиски. И если он нашел ее тот, кто пытался убить ее раньше, тоже найдет ее? — потребовал Картер.
Мы спрятали ее от Грейсона, но что более важно… мы спрятали ее от людей, которые пытались ее убить.
Дома мы распустили полдюжины слухов о том, что с ней случилось. Тот факт, что ее отчим и мама исчезли, позволил легко притвориться, что они все сбежали из города. Но на всякий случай, если кто-нибудь когда-нибудь найдет тело или его части, мы распространили и другие истории.
— Ребята, — настойчиво сказал Джек, его лицо выражало беспокойство, когда он смотрел через плечо Картера. — Кеннеди тоже ищет.
Мое сердце упало.
— Где она?
— Она вернулась домой. Она в трейлерном парке.
Десять минут спустя мы все были в машине.
Я гнал, как летучая мышь из ада.
— Полегче, Господи, — сказал Джек, положив руку на приборную панель, когда я поворачивал. — Ей не грозит неминуемая смерть. Мы должны все рассказать.
— Это то, что ты хочешь сделать сейчас? — потребовал Картер. — Пять лет мы держались от нее подальше, и всего, чего это нам стоило, и теперь, когда она слоняется по арене, глядя на вас, ребята, такими невинными, широко раскрытыми глазами… вы хотите просто вывалить на нее правду?
Мы с Джеком с трудом убедили Картера спрятать девушку ото всех.
Теперь мы не могли уговорить его сдаться.
Мы все так сильно хотели защитить ее.
— Как мы собираемся защищать ее, если ее не будет с нами? — спросил я, и это прозвучало совершенно неблагоразумно. Как будто я когда-нибудь был благоразумен, когда дело касалось Кеннеди.
— Почему мы должны рассказать ей, что она встречалась с нами? — потребовал Картер. — Мы могли бы просто… расположить ее к себе. Перестаньте вести себя как придурки, нам не обязательно рассказывать ей всю правду.
— Может быть, не всю правду, — признал Джек, — но нам действительно нужно ей объяснить.
— Ей лучше не вспоминать, — сказал я, чувствуя, что меня преследуют воспоминания о том, что пережила Кеннеди.
Она помогала мне мыть посуду после того, как мама Джека приготовила для нас еду. Джек исчез, как и появился. Она едва закатала рукава своей толстовки несмотря на то, что они пропитались водой.
— Что происходит? — спросил ее.
— Мм?
Я потянул ее за рукав. Она попыталась отстраниться, но я поймал ее руку в свою и не отпускал.
— Кеннеди, — прошептал я. — Доверься мне.
Мы стояли там под яркими огнями огромной кухни Джека. В окне отражались наши лица. В тот день она выглядела такой невинной, ее волосы были собраны сзади в конский хвост, губы блестели розовым блеском. Наша девочка.
— Я хочу, — прошептала она в ответ. — Но не хочу, чтобы тебе было больно.
— Единственная, кто может причинить мне боль, малышка, это ты, — пообещал я прямо перед тем, как снова потянуться к ее рукаву, и на этот раз она позволила мне.
На ее запястьях были полосы синяков.
— Мы скоро уедем отсюда, — сказала она с улыбкой, хотя ее глаза внезапно заблестели от слез.
Это не самое худшее, что делал с ней отчим. Но мысль о том, что она попытается вернуть эти воспоминания, беспокоила меня.
Ей было лучше без них. Лучше смеяться так, как я слышал ее смех сейчас, как будто она родилась пять лет назад, новенькая, яркая и без синяков.
— Может быть, не нам решать это за нее, — сказал Джек.
Я повернулся, чтобы недоверчиво посмотреть на него, а Картер настойчиво проворчал.
— Следи за дрогой, Себастьян.
Я оглянулся на дорогу как раз вовремя, чтобы повернуть, но сказал им:
— Мы приняли это решение за нее пять лет назад. Мы могли бы быть рядом с ней. Должно быть, для нее это был ад — не иметь ни воспоминаний, ни семьи…
— Она устроила
