время этой страшной внезапной бури маленькие суда славян, которые были еще и с низкими бортами, сталкивались друг с другом и тонули. Вот как последствия этой катастрофы описал очевидец этих событий священник Софийского собора Феодор Синкелл: «Так что весь этот залив заполнился мертвыми телами и пустыми моноксилами, которые носились по воле волн, плавали бесцельно, если не сказать бессмысленно. Всего этого было так много, что по заливу можно было ходить, словно посуху». Империя была спасена. Славяне потонули, авары отступили, а персы навсегда потеряли надежду переправиться через Босфор.

Чудотворная Влахернская икона Божией Матери хранилась в одном из самых знаменитых храмов Византии. Церковь располагалась в пригороде Константинополя, за пределами городских стен. Еще в V веке к ней была сделана специальная пристройка, в которой хранилась риза Божией Матери. Когда после ухода аваров константинопольцы крестным ходом понесли икону к ее храму, то были уверены, что найдут лишь пепелище, но увидели, что этот храм – единственный из тех, что были во власти врага, – остался не разграбленным.

Именно тогда и возникло знаменитое песнопение «Взбранной воеводе победительная». Это был гимн благодарности Божией Матери, составленный константинопольцами после этой победы и впервые прозвучавший во Влахернском храме. К сожалению, от этого самого знаменитого византийского храма практически ничего не осталось. Он сгорел еще в 1434 году, современная же постройка была возведена в XIX веке. Однако с тех самых времен сохранилась купель, вода из которой считается чудодейственной. Именно над водами этой купели во время молебна и пропели в первый раз слова этого древнего гимна, который на русский язык можно было бы перевести так: «Тебе, высшей Военачальнице, избавившись от бед, мы, недостойные рабы Твои, Богородица, воспеваем победную и благодарственную песнь. Ты же, имеющая силу непобедимую, освобождай нас от всяких бед, чтобы мы взывали к Тебе: радуйся, Невеста неневестная!»

Глава 10

Полумесяц против Креста

Конец лета 626 года. Союзные войска персов, аваров и славян после безуспешной осады отступили от Константинополя. Столица Византии спасена, но угроза гибели, нависшая над империей ромеев, не миновала. Сирия, Палестина, Египет по-прежнему оккупированы державой Сасанидов и даже многие области Малой Азии заняты персидскими войсками. Император Ираклий с войском, оставив столицу, находится в Закавказье. Чтобы переломить ход войны, он задумал нанести удар в самое сердце врага.

Для того чтобы реализовать эти планы, Ираклию нужно было пройти через земли армянских князей и поднять христиан на защиту империи, однако, как выяснилось, население восточных провинций более поддерживало персидского шаха, чем византийского императора, и причина была в затянувшейся догматической борьбе, которая разделила империю. Она началась сразу после Халкидонского Собора 451 года, после IV Вселенского Собора. В Сирии, в Палестине, в Армении по-прежнему не принимали решения Халкидона о двух природах во Христе и по-прежнему придерживались учения Кирилла Александрийского об одной природе, и тогда император Ираклий и патриарх Сергий решили пойти на компромисс. Они предложили следующую формулировку: во Христе две природы, Божественная и человеческая, как учил Халкидонский орос, но одно лицо и одно действие, то есть энергия. Таким образом, этот вариант учитывал и две природы Халкидона, и одну природу Кирилла, которую предлагали понимать как единое действие единого богочеловеческого лица. Император и патриарх полагали, что моноэнергизм – так назвали это течение – это реальный компромисс и поэтому все дальнейшие дискуссии неуместны. Благодаря новой богословской формуле армянские князья действительно поддержали Ираклия, и тогда, обойдя главные силы персов, император двинул войска прямо на вражескую столицу, город Ктесифон на берегах Тигра.

И несмотря на то, что империя практически была уже на грани гибели, именно религиозный подъем, воодушевление, которое удалось возбудить и патриарху Сергию, и вообще многим византийским патриотам, в то время совершило невозможное. Уже потеряв все восточные провинции, империя вдруг победила в этой войне после того, как смелым, дерзким броском Ираклий захватил святыню сасанидского Ирана, место, где горел священный огонь Зороастра.

Павел Кузенков, кандидат исторических наук

Под еще одной бывшей персидской столицей, под Ниневией, персидская армия была разгромлена, после этого в персидской столице придворные организовали заговор и убили правителя, Хосрова, и начались мирные переговоры.

Антон Мохов, доктор исторических наук, профессор

В Государстве Сасанидов начался хаос. Военачальники сами стремились побыстрее уйти с византийских территорий, чтобы принять участие в борьбе за власть, поэтому Ираклий не просто добился завершения войны – он вышел из нее победителем. А главным триумфом императора стало возвращение в 630 году в Иерусалим похищенного персами Животворящего Древа Креста Господня. Император торжественно вошел через Золотые врата в Иерусалим и поместил святыню на Голгофе. Его миссия защитника христианства была выполнена.

Давайте пока на время переместим наше внимание в Эдессу, нынешний турецкий город Шанлыурфа. В VII веке здесь был центр так называемой Сиро-Яковитской Церкви, иначе именуемой Церковью монофизитской. Они не приняли решения Халкидонского Собора, но при этом отвергли учение Нестория. Любопытно, что за двести лет до этого центр несторианства тоже был здесь, в Эдессе. Именно тут находилась знаменитая Эдесская богословская школа, которую в V веке возглавлял Ива Эдесский, епископ и богослов, подозреваемый в симпатии к несторианству. После IV Вселенского Собора в школе произошел раскол, в результате которого несториане покинули Эдессу, а их место заняли их идеологические оппоненты – монофизиты. В 630 году, после победы над персами, в Эдессу триумфально въезжает император Ираклий. Его встречают толпы людей и множество монахов, однако на следующий день происходит скандал. Вот как это описывает историк Михаил Сириец: «В праздничный день император спустился в нашу церковь, к нам, православным». Естественно, православными Михаил называет монофизитов. «Он щедро одарил весь народ. Когда богослужение и жертвоприношение были совершены, император приблизился, чтобы причаститься Таин Христовых, но Исаия, митрополит города, в пылу своего рвения помешал ему причаститься, сказав: “Если ты не предашь анафеме Халкидонский Собор и томос Льва в письменной форме, я не позволю тебе прикоснуться к Причастию”. Из-за этого Ираклий разгневался и изгнал эвека [митрополита Эдессы] из великой церкви, которую он и отдал халкидонянам». Однако Ираклий решил предложить сирийцам компромисс: моноэнергизм патриарха Сергия, а также кафедру Антиохийского патриархата в придачу. Дело выгорело. Примерно так же вопрос был решен и в Египте. Моноэнергизм, как и любая уния, был очень выгодным политическим проектом. Он решил многие вопросы до тех пор, пока против этой ереси не выступил монах Софроний, будущий иерусалимский святитель.

Монах Софроний подвизался в монастыре близ Иерусалима, но своей ученостью и