этих идиотов хватило наглости подобраться к нам так близко? — вопрошал Илий, что был правой рукой Кира. Внешне он был тонок, подобно спичке и жиденькая бородёнка вместе с крошечными, серыми глазами не придавали ему мужественности. Но каждый в «Князе» знал о его свирепости и отваге во время битв.

Кир приказал какому-то серенькому крестоносцу обыскать тела. Исполнив приказ, новобранец предоставил игумену свёрток бересты, на котором была вычерчена… Карта?

— Чего? — Илий выхватил бересту из рук мальца. — Тут… Расположение языческих лагерей? Ты посмотри, Кир…

— А действительно, — кивнул игумен. — Судя по этому куску бересты, «Яги» здесь и в помине нет. Ха, лагеря «Сварога», «Стрибога», «Кощея», даже «Чернобога»! Не хватает только «Перуна». Море лагерей и всё на относительно недалёком расстоянии!

— Не радовался бы ты так, — покачал головой Илий и потёр свою бородёнку. — Возможно, это ловушка. Я бы даже сказал, что это и есть ловушка. Тебя не смущает, что разведчики «Яги», лагерей которых тут не показано.

— Э, не, — ухмыльнулся игумен своей удаче. — «Яга» ото всей своры лагерей держится. Вероятно, они сами подкосить пару племён хотели, чёртовы выродки. И потом, взгляни вот сюда. Видишь, подписи? — На бересте и правда были какие-то росчерки и разного рода знаки, отсылающие к языческим богам. — Вот то-то и оно. Скажи мне, наш пленник из «Домового» ещё жив?

Илий кивнул. Конечно, засранец был жив, ведь охотник лично следил за его здравием.

— Тогда нам нужно разбудить этого придурка и узнать, попало к нам сокровище или кусок говна…

Когда они спустились на нижние этажи, там, где располагалась неназванная подпольная тюрьма, то обнаружили пленника в своём привычном положении — тот сидел на коленях, в молитвенной позе и что-то неустанно шептал себе под нос. Грязный, с засаленными, окровавленными волосами и крупными красными отметинами на тощем лице.

— Эй, засранец, — дёрнул за железную решетку Илий, — живой?

Ответом ему стал холодный, как лёд, взгляд серых, впавших глаз.

— Слушай меня, ублюдок. Твои дружки предложили нам обмен пленниками. Ты и ещё пара ваших, в размен на стольких же наших.

Тень в клетке дёрнулась и железные прутья обхватили чёрные, почти как угли, пальцы.

— Ты лжёшь, демон! — прохрипел пленник. Голос его был рваным и хриплым. — Не может этого быть… Не может!

Игумен Кир фальшиво улыбнулся во все свои пожелтевшие зубы:

— О нет, не лгу, обезьянка. Взгляни. — Берестяную табличку он в руки не дал, но глаза пленного вспыхли от удивления, пусть и всего на мгновение. За столько лет, игумен научился считывать даже самые мелкие детали. — Вижу, тебе это знакомо?

За железными прутьями показалось изуродованное лицо: взлохмаченные, длинные лохмы рыжих волос, растрёпанная в разные стороны борода. И правда домовой, подумалось Виктору.

— Нет-нет-нет-нет, — залепетал пленник, стараясь сдержать эмоции. — Нет! Нет!

— Вы всё видели, — улыбаясь по-волчьи, сказал Кир. — Мы нашли золото.

В ту же ночь пленник лишил себя жизни, каким-то чудом сумев свернуть себе шею. Впрочем, работу он свою выполнил хорошо, как считал игумен отряда «Князь II».

2

Руководство молчало несколько дней. Они могли себе это позволить, как все знали, ведь языческие лагеря по своей натуре очень привязаны к своему месту. Не в их обычаях постоянно кочевать, а потому Кир созвал Малое Собрание и вместе с остальными принялся усиленно строить тактику поведения.

В обсуждении участвовало всего шесть человек, не включая самого игумена. Среди них оказался Алфей — старый и мудрый эксперт по демонической энергии, который служил корпусу чуть меньше, чем Соломон, знаменитый Эфрон — небезызвестный лидер «Ведьмы», окутанный шрамами и ожогами с ног до головы, явился даже камерленго Давид по прозвищу Чистый, за свою дотошность в отношении проверок филиалов Инквизиции в городах. О чём речь, если за столом сидел известный своей мудростью Соломон, разодетый в богатый пиджак и украшения (чем выделялся среди чёрных кителей) и даже Цезарь, именуемый в стенах «Зимы» своим церковным именем Аристарх. Илия не пригласили, хотя тот очень рвался увидеть самого Цезаря.

Несмотря на высокий уровень приглашённых, игумен очень подозрительно бросал взгляд на охотника, который на такового и похож-то не был. Одетый в простую чёрную кофту, такие же берцы, руки его укрывали чёрные, кожаные перчатки. Лицо его укрывала белая маска, изображающая вороний череп. Её он никогда не снимал (по крайней мере, Кир такого ни разу не видел) и, несмотря на жгучее любопытство, зачем охотник её носит, никогда не спрашивал. Поговаривали, что таков его контракт с одним из демонов.

— Зачем ты нас собрал, Кир? — Ледяной голос пронзил тишину, словно меч.

Конечно, это был Аристарх, кто же ещё. Широкая, мощная челюсть, нос с горбинкой, сломанный явно не раз, чёрные, как уголь, грустные глаза и такой же скучающий взгляд, невольно отросшая серая, как пепел, борода и такие же длинные, спадающие почти до плеч пепельные волосы.

Он всегда наводил нечто, похожее на трепет не только перед Киром, но и перед всеми остальными. Даже старик Соломон выражал Аристарху уважение, которое доселе относил только к себе.

«Сильнейший во всей “Зиме”, — подумал Кир. — Не удивлюсь, если он поцапает даже хвалёного Андерсона Христову Пулю из американского ICEES. А ведь тот кличит себя сильнейшим во всём мире. Экий непревзойдённый поднебесья, куснул бы он нашего волка…»

— Я обнаружил вот это, —