– Потому что он не трепло.

– Трепло… – задохнулся Джонас. – Так я же тоже!

Бик засмеялась, толкнула его в плечо:

– Мудрый человек все о себе знает.

– Бик, это здорово. Я рад за тебя и за Пэтс.

– Я сама за нас рада, Райлан. Ладно, ты нас позвал на совещание. Хочешь рассказать, как отпуск провел?

– Это можно сделать в двух словах: чертовски хорошо. Детям понравилось. Должен признаться, что у Брэдли держится одержимость Темным Рыцарем.

– Что-то надо с ребенком делать, – сказал ему Джонас.

– Икона есть икона, но мне пришлось принять трудное решение: помочь ему воссоздать из песка Уэйн Мэнор.

– Что? А почему не Гнездо Снежного Ворона? Оно же круче!

– Ему только семь, Джонас. – Почти восемь, вдруг дошло до Райлана. – Не будем его торопить. Ладно, а теперь, пока мы не приступили к цифрам и не занялись другими делами, я должен спросить вас обоих – как партнеров, а не как друзей: создает ли моя работа из дома какие-нибудь шероховатости для компании? В производстве, в разработке, в разделении обязанностей?

– Ты работал из дома, когда пришел с «Истинным Ангелом», – напомнила Бик. – Это не шероховатость, а наоборот.

– И мы уже запланировали для тебя работу из дома на весь остаток лета или на большую его часть, – вставил Джонас. – У нас есть техники, Человек-Райлан. Да, это классно, когда мы в одном помещении можем устроить мозговой штурм, принять решение или оспорить его. Но мы все это можем, если надо, и по видеоконференции.

– А как бы вы к этому отнеслись, если бы это было не только летом, или в школьные каникулы, или когда ребенок болеет?

Бик села прямее:

– Что-то с детьми?

– Нет. Но я чувствую, что недостаточно для них делаю. Меня просто мало, им нужно больше. Им нужна семья и четкое расписание, которое я сам им дать не могу. Я все это откладывал ради себя, и больше так не могу. Так что я решил уехать домой, вернуться в Трэвелерз-Крик.

– Из Бруклина в Дыркотаун? – спросил потрясенный Джонас.

– Я в Бруклин приехал из Дыркотауна. Там живет их бабушка, и они мало друг друга видят. Там их тетка и дядя, их двоюродный брат. Семья. И я знаю, что они все люди занятые, но они там. И я буду там. Мне не придется посылать маме видео, как танцует на школьном концерте Мо или как Брэдли играет в малой лиге. Она сама сможет присутствовать. Я знаю, что, если нужно, они будут сидеть и делать уроки в ресторане Риццо, как я когда-то.

– Кажется внезапным, но на самом деле нет, – сказала Бик.

Нет, подумал Райлан. Совсем не внезапно.

– Я об этом не первый день думаю, но откладывал. Потому что продать дом, который мы вместе купили, вместе ремонтировали, куда привозили из роддома детей, – это казалось предательством.

– Да нет, – тихо сказал Джонас. – Да нет.

– Спасибо. Я смогу прыгнуть на поезд или в машину примерно раз в месяц, и не беспокоиться за детей, они будут с моей матерью или сестрой. Если не выйдет, если скажется на работе моей компании, я выйду из дела. Сможете купить мою долю и…

– Заткнись к хренам. – Бик ткнула пальцем в его сторону.

– Точно сказано. Это наше детище от колыбели до могилы. И нас трое, – сказал Джонас, – или ни одного. Ведь это ты тогда сказал: «А ну на хрен, давайте комиксы лепить».

– Я был пьян.

– Ну так вот, с тех пор мы и лепим на хрен эти комиксы, хоть и протрезвели. Может, ты и хочешь уплыть в свой Хревелерз-Крик, но грести будем в три весла.

– Джонас! – Бик положила руку на сердце. – Да ты же, мать твою, поэт. Райлан, как дети на это отреагировали? Ты бы не стал нам излагать, не поговорив сперва с ними.

– Они за. Меня удивило, как они быстро прыгнули в лодку. У них тут друзья, школа, дом. Но предложение их обрадовало. Мо хочет дом с башней для принцессы. Брэд, боюсь, потребует Уэйн-Мэнор.

– О господи! – Джонас с набитым ртом покачал головой. – Этот мальчик меня убивает.

– Сперва будем жить у мамы – по крайней мере, я собираюсь это на нее обрушить, – потому что не сразу можно будет найти там жилье, и это уже после того, как разобраться со здешним домом, подготовить к продаже, выставить на рынок.

– Не…

Бик тут же зажала себе рот рукой, вытаращив глаза.

– Два дома я не могу держать. Не настолько у нас хороши цифры.

– Нет, я в смысле… что бы ты сказал, если бы мы его купили? Мы с Пэтс… боже мой, что я сейчас сказала.

– Повтори?

– Ну да, с ума спятила. Но мы об этом говорили, когда я сделала тест и когда перестали прыгать от радости, в один голос сказали, что надо будет купить дом. Оставаться поближе к ее работе и к моей, но чтобы у нас был дом, двор, район, где детям не страшно. Черт бы побрал, что, если бы мы твой дом купили? Это так ужасно? Будет тебе плохо, если там будут жить люди, которых ты знаешь? Будет ли…

В его широко распахнутое сердце хлынуло все добро мира.

– Не мог бы придумать ничего лучше. Не чужие люди, а родные.

– Правда? Ох ты ж, надо будет мне с ней поговорить. В смысле, ей твой дом по душе, но без нее я не могу сказать, что решили.

– Это предрешено. – Джонас жевал курицу. – У меня покалывание в костях. А вы же знаете, что у меня это бывает, лишь когда я предчувствую.

– Я ей позвоню. Ты уверен?

– Ага. У меня, честно говоря, тоже косточки покалывает.

– Эй, это у меня покалывает. Не воруй чужое предвестие.

– Я ей прямо сейчас позвоню. – Бик вскочила, потом снова села. – Нет, давайте сперва цифры. Мне надо видеть цифры перед тем, как бежать покупать дом.

Джонас глотнул газировки и усмехнулся, оборачиваясь к компьютеру.

– Позвольте мне предварить доклад словами, что купить дом мы себе можем позволить.

Поскольку погода так и звала на улицу, Эдриен записала тренировку для блога в патио, выбрав для записи быстрый и эффективный сеанс йоги, а закончила сидя со скрещенными ногами на коврике, одной рукой обнимая устроившуюся рядом Сэди.

– Не забывайте: гибкость – один из важнейших столпов фитнеса. Оставьте время для нее, для себя. До следующего раза! Мы с Сэди желаем вам приятного дня.

Она щелкнула пультом, ткнулась лицом в собаку.

– А это обложка на эту неделю.